Клиника любви

Звонила Регина.

— Ты понимаешь, что натворила? — пропела она сладким голоском. — Наташа, ну это же ни в какие рамки не лезет! Ты хоть понимаешь, что Илья не тот мужик, о которого можно вытирать ноги?

— О чем ты говоришь?

— Брось изображать невинную овечку! Ну, хотелось тебе окучить богатого мужика, так ты бы хоть обуздала своего медицинского придурка. Знаешь, такие страсти дурно пахнут, культурные люди этого не допускают в своих отношениях.

— Ты мне звонишь, чтобы мораль читать? — огрызнулась Наташа.

— Бог с тобой! Просто хочу объяснить, почему тебе теперь в моем агентстве делать нечего. Извини, но с Ильей нам еще работать и работать, а он жестко поставил условие… Я, конечно, пыталась ему объяснить, что ты ни в чем не виновата, что вы с Митей давно расстались, что он просто подвержен припадкам ревности, но Илья не хотел ничего слушать.

Наташа ухмыльнулась. После того случая с Ильей прошло уже много времени, но Регина позвонила ей только сейчас. В принципе в этом звонке не было никакой необходимости, достаточно было просто не предлагать Наташе заказов, а потом, когда та позвонила бы сама, сказать: «Мы больше не заинтересованы в сотрудничестве». Но у Регины, наверное, выдался тяжелый день, вот она и решила сделать себе приятное — послушать, как Наташа станет жаловаться на жизнь и проситься обратно.

«Будет сейчас тебе приятное!» — злорадно подумала она и радостным голосом защебетала в трубку:

— Ах, Региночка, ты не представляешь, какой камень сняла с моей души! Я на днях выхожу замуж, жених настаивает, чтобы я бросила работу. Я ужасно переживала, что мой уход будет предательством по отношению к тебе. Но теперь моя совесть чиста! Спасибо, дорогая, что позвонила. Целую. — Повесив трубку, она представила себе, как перекосило Регинину ухоженную физиономию.

На самом деле радоваться было особенно нечему. Митя вовсе не заставлял ее уходить с работы, и неизвестно еще, как он отреагирует, узнав, что ему придется содержать неработающую жену и ее ребенка. Даже если его идеалом и была жена-домохозяйка, в чем Наташа сильно сомневалась, жить на одну его зарплату будет очень скучно.

Соваться в другие агентства не было никакого смысла — дурная слава бежит быстро, особенно в модельной тусовке, и можно не сомневаться: Наташина карьера в этом бизнесе кончена.

Нужно срочно освоить компьютер и наняться администратором в салон красоты.

Глава 10

План встречи комиссии был таков: Елошевич, изображая личного шофера начальства, встречает дам с поезда, везет в клинику и лично сопровождает в кабинет Криворучко.

Но из вагона СВ вышла одна Вероника Смысловская — подтянутая блондинка со стройными ногами и безупречной стрижкой а-ля принцесса Диана. Анатолий Васильевич подошел, представился, забрал дорогую дорожную сумку и вежливо поинтересовался, где остальные члены комиссии. Без тени улыбки на красивом лице Смысловская сообщила, что они прибудут позже, и пошла по перрону с видом бизнес-леди, от решений которой зависят судьбы всего человечества. Елошевич потрусил следом. Сзади длинное пальто Смысловской и туфли на тонкой шпильке имели вид не менее сногсшибательный, чем спереди. Туфли были из такой же кожи, как и сумка, которую нес Анатолий Васильевич. Сколько все это могло стоить, он и не представлял.

По правде говоря, Саня очень рассчитывала на отцовское обаяние.

Несмотря на свой маленький рост, Елошевич всегда нравился женщинам: сочетание мужского внимания и человеческого участия, которое он обычно демонстрировал, действовало безотказно.

На кого угодно, но только не на Веронику Смысловскую.

Все попытки Анатолия Васильевича завести в машине непринужденную беседу потерпели фиаско: сидя на заднем сиденье, Смысловская со скучающим видом смотрела в окно. Возможно, она считала ниже своего достоинства разговаривать с шофером.

Саня вместе с Миллером и Криворучко ожидала прибытия комиссии в кабинете последнего.

То, что на этот раз дело не выгорело, она поняла сразу. Смысловская вошла в кабинет без стука, не обращая ни малейшего внимания на Елошевича, несшего ее сумку и пальто.

— Когда вам понадобятся мои услуги, позвоните на мобильный. Я буду ждать, — с поклоном произнес Анатолий Васильевич, передавая пальто Криворучко.

Саня не удержалась — хихикнула. Изображая шофера, отец откровенно дурачился, и только очень нечуткий человек мог принять это за чистую монету.

Убрав начальственное пальто в шкаф, Криворучко окинул отца и дочь суровым взглядом, но Анатолий Васильевич не унимался:

— Разрешите идти?

— Идите! — рявкнул Криворучко.

Вероника шагнула к профессору и протянула руку. Следом рукопожатия удостоились заметно нервничавший Миллер и Саня, которую Криворучко представил в качестве «нашего секретаря». Услышав, что занимает столь ответственную должность, Саня откашлялась и приосанилась.

Миллер же реагировал на инспекторшу странно. В сценарии встречи ему была отведена роль галантного сердцееда, но исполнял он ее весьма специфически. Во время рукопожатия молодой профессор едва коснулся Вероникиной руки, а вовсе не поцеловал ее, как было приказано Валерианом Павловичем. При этом он смотрел на Смысловскую так, словно она была зубным врачом и собиралась удалить ему зуб без анестезии. Заготовленную для Миллера фразу о кофе и легком завтраке пришлось в конце концов произнести Сане.

— Нет, время дорого, — отрезала Смысловская, открывая свою дорожную сумку. — В поезде мне приготовили капуччино с апельсиновым соком, этого вполне достаточно… — К всеобщему изумлению, она извлекла на свет божий пакет с хирургической робой и халатом. — Мне нужно где-то переодеться. Я похожу по клинике, побеседую с больными, ознакомлюсь с первичной документацией… Ну а потом уже посмотрю ваши отчеты.

— Вы что, одна собираетесь ходить по клинике? — Лицо Миллера раздраженно перекосилось.

— Да, а что здесь такого? — Смысловская спокойно посмотрела на него.

— А то, что мы этого позволить не можем! — взвился Миллер.

Саня перепугалась, что сейчас он все испортит. Она хотела вмешаться, но он не дал ей сказать и слова.

— Если вы обнаружите какое-нибудь нарушение, — Миллер уже почти кричал, — то рядом с вами должен находиться представитель клиники, чтобы подтвердить: нарушение действительно имеет место, а не придумано вами!

— Дмитрий Дмитриевич, дорогой, да что же с вами такое? — примирительным тоном заговорил Криворучко, загораживая Смысловскую от Миллера. — Мы все уверены, что Вероника Васильевна будет проверять клинику честно и объективно.

— Надеюсь, — сквозь зубы процедил тот. — Но в любом случае не принято, чтобы проверяющий ходил один.

— Вот и хорошо. — Вероника уже достала хирургическую одежду из пакета и теперь стояла, держа в руках отглаженную стопку. — Пусть Дмитрий Дмитриевич меня и сопровождает.

Миллер отрицательно покачал головой.

«С ним действительно сегодня происходит что-то странное, — подумала Саня, не представляя, как спасти ситуацию, которая благодаря стараниям молодого профессора развивалась явно не в их пользу. — Так ведь и до скандала недалеко!»

— Я настаиваю на том, чтобы меня сопровождал именно профессор Миллер, — ледяным тоном произнесла Смысловская. — Поскольку он сомневается в моей честности.

Миллер кинул на Саню умоляющий взгляд. И она, конечно, протянула руку помощи:

— Я тоже буду вас сопровождать. Как секретарь, я быстрее смогу найти нужные документы.

Смысловская пожала плечами и попросила всех выйти, чтобы она могла переодеться.

Медицинская униформа шла ей не меньше, чем деловой костюм, и Саня с завистью подумала: вот есть же женщины, на которых любые вещи сидят как парижские туалеты. Наверное, это особый дар — уметь носить одежду. А может, никакого дара нет. Достаточно иметь точеную фигурку и стройные ножки…