Надвигающаяся буря

— Демоны... школьники... мне все равно, — рассмеялась Пейдж и достала из кармана зелье. — Это навело меня на другую мысль. В последнее время моя жизнь течет довольно однообразно... — Она вытащила пробку из бутылки с зеленой жидкостью. — Снотворное, — пояснила она, опережая вопрос Рафаэля. — Думаю, мы можем надолго усыпить его и оставить здесь, затем вернемся с другим зельем, чтобы сокрушить его... или же я приведу сюда сестру. Она хорошо справляется с такими делами.

— У тебя есть сестра? — у Рафаэля появился притворный интерес.

— Отстань, она замужем, — откликнулась Пейдж. — Правда, у меня есть еще одна сестра. Но она сейчас не очень расположена к романам.

— Тяжелый разрыв с супругом? — выпытывал он.

 — Развелась с демоном. — Пейдж опорожнила зелье в рот потерявшему сознание демону-бегемоту и сострила: — Знаешь, демоны очень симпатичны, когда спят.

Демон чуть не подавился микстурой, но не проснулся.

— Здесь до понедельника вряд ли кто появится. — Рафаэль задумался и добавил: — Нам надо вернуться до того, как сюда придут ученики.

— Принято к сведению. Нам надо отправиться ко мне и встретиться с сестрами. Я не знаю, что нам придется делать до начала ритуала.

— Хорошо. Но сначала я должен отвезти животных в зоопарк. Вдвоем нам будет легче перенести их в грузовик. — И оба вышли из физкультурного зала.

— А подождать до завтра нельзя? — Пейдж беспокоило то, что приближалась ночь, время неумолимо истекало.

Выйдя в коридор, они услышали, что разыгралась гроза.

— Пейдж, послушай, спасение мира не единственная обязанность, которую я должен выполнить сегодня. К тому же за это время ты успеешь рассказать мне о своей однообразной жизни, — весело сказал Рафаэль.

Пока на улице лил дождь, инспектор Моррис обдумывал варианты ответов Харкинсу о Пейдж и ее сестрах. Он, правда, надеялся, что кто-то громко заявит об обнаружении неожиданной улики, тогда Харкинсу будет некогда заниматься связями своего напарника из полиции. К сожалению, пока никто не преподнес никаких захватывающих сведений и улик.

— Зайдем в дом, — предложил Харкинс, когда дождь стал хлестать в дверной проем.

Инспектор не стал дожидаться вопроса от Харкинса:

— Как я уже говорил в особняке, от Пейдж больше ничего не удалось узнать. Вообще-то, она смогла сообщить мне не больше, чем мистер и миссис Майклсы.

— Я так и не понял, к чему давать домам столь претенциозные названия, — заметил Харкинс. — Дом, конечно, большой, по крайней мере, с внешней стороны, но называть его «особняком» немного нескромно, не так ли?

— Это семейная традиция. — Моррис тут же почувствовал, что сделал промах.

— Значит, ты хорошо знаешь эту семью? — Харкинс воспользовался неудачным ответом инспектора.

— Да, у одной из сестер вышел роман с моим напарником, — попытался выкрутиться инспектор.

— Да-а-а, — протянул Харкинс, искренне опечаленный. — Энди был хорошим парнем. А сестра разве не погибла?

— Эта семья и так испила свою горькую чашу страданий. Не вижу, какое это имеет отношение к делу, которым мы занимаемся. Ее сестры не связаны с ним. — Вероятно, это была самая большая ложь инспектора за весь день.

— Возможно, прямого отношения к нему они не имеют, — возразил агент ФБР, стараясь говорить тихо. — Но они все же косвенно связаны с этим и многими другими делами, которые ты расследовал.

— И что же ты хочешь сказать? — Моррис насторожился.

Харкинс отвел напарника подальше от людей, чтобы их не могли расслышать.

— Послушай, мне нравится расследовать с тобой подобные дела. Ты один из самых надежных парней в полиции. Даже в ФБР мы слышали, что тебя называют восходящей звездой. Однако в последнее время... пошли разговоры.

— Что за разговоры?

— Разговоры, которые идут за стенами твоего полицейского участка и в региональном штабе ФБР. Разговоры, которые могут серьезно сказаться на твоей карьере. — Было видно, что Харкинсу неприятно об этом говорить.

Моррис не мог поверить своим ушам. Одно дело — терпеть добродушное подтрунивание в участке. Другое — скрывать самые опасные данные. Но ведь он не нарушал закона. Раз уж на то пошло, помощь, которую он в течение многих лет оказывал Зачарованным, следовало бы отметить, нежели распускать слухи.

— Послушай, ты заслужил мое доверие, я верю тебе, что эти девушки не причастны к делу, — продолжил Харкинс. — Речь идет не обо мне, Деррил. Если ты и впредь будешь участвовать в странных делах, где исчезают подозреваемые и появляются эти девушки... я просто опасаюсь за твое будущее.

— Я ценю это, — искренне сказал Деррил. — Все находится под контролем. Уверяю тебя.

— Тогда все прекрасно. — Харкинс сменил тему: — Надо разыскать исчезнувшего ребенка.

— Я занимаюсь этим. — Моррис с притворным энтузиазмом направился к двери и последний раз оглянулся на приемных родителей Тайлера, снова сидевших на диване. Мария опять уничтожала подушку. «Хоть бы не выдали», — подумал инспектор.

— Держи меня в курсе дел, — напомнил ему Харкинс.

— Обязательно, — соврал Деррил, выходя под дождь.

Дождь шел сильнее, чем в тот момент, когда Деррил вошел в дом, ветер безжалостно трепал навес: несколько агентов пытались ухватиться за брезент, чтобы убрать его, но у них это плохо получалось.

От сверкавших молний и дождя была одна польза — он разогнал прессу по фургонам, и инспектору на пути к своей машине не пришлось протискиваться мимо репортеров с фотоаппаратами. Он осторожно выехал из забитой машинами улицы и направился домой, размышляя над словами Харкинса. Шутки Уоррингтон и Симпсон, затем попытка утаить правду от жены, откровенная ложь ФБР. Деррил понял, что это дело все больше погружает его в безвыходное положение.

Деррил прибавил скорости дворникам, ибо дождь продолжал лить как из ведра. Сидя в машине, он не расслышал слабый гул под колесами, услышал его, только когда дорога впереди начала коробиться. Деревья по обе стороны дороги вдруг закачались, и началось мощное землетрясение.

Инспектор удержался от соблазна нажать на тормоза, старался плавно остановиться, но резкий толчок сбросил его ногу на педаль газа. Машина тут же рванула вперед по мокрой дороге, Моррис потерял управление, и машина помчалась прямо на какое-то здание. Запаниковав, Моррис резко нажал на тормоза. Машину стало бросать из стороны в сторону, она начала вращаться, наскочила на бордюр и боком врезалась в здание.

Очнувшись, он увидел, что боковая аварийная подушка спустилась, а ремень безопасности приковал его к месту. Моррис почувствовал, что дождь бьет ему в лицо — переднего стекла не было. Однако уже не дождь беспокоил Морриса — кусок металла торчал из его груди. Он потерял сознание.

ГЛАВА 13

Пайпер уставилась на дуло пистолета, который демон навела на нее, раздумывая, сможет ли взорвать это оружие, не позволив наглой твари обратить ее силу против нее самой. В конце концов, она решила, что пуля причинит меньше вреда, чем взрыв.

— Послушай, ведьма, — заговорила демон. — Ты мне не нужна. Отдай мне Земледержца и можешь весело гулять дальше.

— Думаю, мы обе понимаем, что этому не бывать, — ответила Пайпер и загородила собою Мюриель. Пайпер могла бы заморозить время в момент выстрела, попыталась бы остановить пулю. При этом варианте демон не сможет воспользоваться ее силой, и тогда ее же сила не ударит бумерангом по ней самой. Разумеется, остановить летящую пулю — дело непростое. Но все же этот вариант лучше смерти.

Пайпер прислонилась к столу, все еще размышляя, что делать. Ее рука коснулась чашки с горячим кофе, и она тут же обрадовалась. Теперь надо было чем-то отвлечь демона.

Словно откликаясь на мысли Пайпер, под ней загудела земля. Отвлекающий момент зарождался, но пока еще не достиг желаемой силы.

Демон тоже услышала гул, и по ее лицу расплылась зловещая улыбка.