Суженый

- Пора, - раздался трубный бас Эопа Свирепого.

Ему пришлось отрывать меня от клетки. Я до последнего пыталась убедить его немедленно доложить первому советнику о состоянии Озриэля или хотя бы позвать лекаря, но безуспешно. Великан делал свою работу без особого удовольствия. Думаю, он тоже в тайне сочувствовал ифриту, но приказ мадам Лилит ставил превыше всего. Он верил в свою королеву и в то, что она поступает правильно.

Перед уходом он помедлил возле камеры мадам.

Когда наверху хлопнула дверь, я поблагодарила гномку:

- Спасибо, что отвлекли его и подарили нам с Озриэлем несколько минут.

- Хотела бы я помочь чем-то более существенным…

- Но то, как вы с ним справились, просто волшебство! - хихикнула Эмилия, и от этого звука мне, как ни странно, полегчало. - Прямо-таки укротили! Как вам удалось?

Гномка пожала плечами:

- Ничего особенного: погладила тщеславие, подкормила гордость, удобрила лестью и пощекотала надежду, - она отошла в глубь камеры и вздохнула: - Как же я соскучилась по своим цветочкам!

- За ними кто-нибудь ухаживает?

- А ты как думаешь? - резко ответила она. - Я передала Робину ключи от лавки перед арестом. Неужели ты хоть на миг допустила, что я оставила бы их без присмотра? Фианютки такие нежные! Их нужно подкармливать каждые тридцать две минуты… - Она потерла лоб. - Прости, что была груба, Ливи. Чувствую себя многодетной матерью, которую держат вдали от детей.

- Вам не за что извинятья, - сказала я, а Эмилия взяла гномку за руку, вложив в пожатие всё сочувствие и поддержку.

Хоть мадам этого и не высказала, но я знала, что ее также беспокоит отсутствие вестей от Робина. Если вначале он предпринимал попытки добиться справедливости, подавая петиции, то вот уже почти двое суток никак не напоминал о себе.

У каждого из нас за пределами этой темницы остались близкие существа: у Эмилии - Индрик, у Магнуса - Арахна, у мадам - Робин и обитатели “Эксклюзив-нюх”. Мой любимый находился рядом, но, кажется, я еще никогда не была так близка к тому, чтобы его потерять.

- Я слышала, что ты сказала Озриэлю, - продолжила мадам, - значит, все должно решиться уже завтра?

- Да, завтра…послезавтра, - беззвучно добавила я так, чтобы Озриэль не услышал, и продолжила вслух: - Мадам Лилит сгорает от нетерпения и хочет как можно скорее осуществить свой супер-злодейский план, что в нынешней ситуации нам только на руку.

- Супер-злодейский план? - удивилась Уинни.

- Послезавтра ведь праздник в честь Марсия? - добавила Эмилия.

И тут я сообразила, что сболтнула лишнео. Уинни ведь была не в курсе захватнических планов первого советника. Даже друзьям я рассказала всё, кроме правды об истинном содержании свитка. Не знаю, почему я его утаила…Наверное, потому что эта информация способна разрушить Марсию жизнь и перечеркнуть достижения всех его предшественников, ведь после такого в глазах народа они будут носить клеймо узурпаторов. И пусть речь идет о Марсии, заточающем любимую девуку в темницу, убивающем новорожденных грифонов и примеряющем неугодным послам чугунные костюмы, я не готова была взять на себя такую ответственность. Я дала зарок, что воспользуюсь этой информацией, только если не останется другого выбора.

На память пришли слова мадам Лилит о том, что она прибегает ко лжи лишь в самом крайнем случае, и я поежилась, всячески стараясь не думать о схожести нашего образа мыслей.

Осторожно выбирая слова и с молчаливого одобрения друзей, я рассказала гоблинше о планах первого советника.

- Теперь точно известно, что она собирается провернуть все это послезавтра, на празднике в часть новой “монаршей особы”, она сама призналась.

- С чего лигалица решила, что у нее получится? - удивилась Уинни. - И все из-за какой-то старой бумажки?

- Это не просто бумажка. В ней важная информация против Марсия. По крайней мере, мадам Лилит считает, что ее будет достаточно для свержения короля, и я склонна с ней согласиться.

- Но она ведь может и ошибаться, так? - спросила мадам Гортензия.

- Вряд ли.

Гномка пристально посмотрела на меня, как будто хотела о чем-то спросить, но не стала.

- Погоди, как это? - вмешалась Уинни. - Ты же сказала, что свиток написал за тыщу тыщ лет до его рождения?

- В документе речь не конкретно про Марсия - про весь его род. А сейчас он единственный представитель, так что ударит именно по нему.

- Да что в свитке? - не выдержала раздатчица. - Ты же забирала его из подземного зала, так что должна знать.

- Не было времени читать, - уклонилась я. - Разобрала только самое начало, а потом начался обвал. Знаю лишь,, что содержимое серьезно повредит королю.

Теперь уже и Эмилия внимательно посмотрела на меня.

- Всё, что нам нужно знать: мадам Лилит хорошо подготовилась.

- А ей-то какой с этого прок? Хочет посадить кого-то на трон вместо Марсия?

- Да. Себя.

Уинни недоверчиво фыркнула и расхохоталась.

- Тогда она еще безумнее, чем я думала.

- Отнюдь. Зная первого советника, можно не сомневаться: у неё припрятан козырь в рукаве.

- Я 6ы на её месте припрятал, - вставил Магнус.

Я сама над этим размышляла: лишь с её собственных слов мне известно, что мадам Лилит потомок первого короля, но где доказательства? В итоге я пришла к выводу, что у неё имеется что-то вроде фамильного перстня или документа, подтверждающего притязания.

- Как она будет демонстрировать жителям свиток? - вмешалась мадам. - Не передавать же из рук в руки?

Я была готова и к этому вопросу: что-то поняла по отрывкам из её бесед с дядей, остальное восстановила логически.

- Сперва соберет всех в одном месте, где-нибудь на площади, якобы для официальной речи, потом раздаст жителям гляделки и применит к свитку что-то вроде заклятия распухания… - Магнус мрачно усмехнулся. - По крайней мере, я бы сделала именно так.

Наступила тишина, прерываемая лишь тихим кашлем Озризля.

- Как он, Эмилия?

Подруга отогнула одеяло, закусила губу и промокнула ему лоб.

- Держится, Ливи.

- Мне… лучше.

Последние пять минут гоблинша стояла, ковыряя мох в расселинах кладки и о чем-то напряженно размышляя.

- То есть вы… за Марсия?

- Мы против мадам Лилит, - ответила я, подумав.

- Это значит, что вы хотите видеть его королем? - настаивала она. Мы с друзьями переглянулась.

- Я 6ы так не сказала, но из двух зол…

- Он превратил Индрика в статую! - возмущенно напомнила Эмилия.

- Запер Озриэля здесь в полуразрушенной оболочке и уничтожил мою репутацию, публично поддержав Жмутса… - вздохнула мадам, - но я согласна с Ливи. С ним у нас есть шанс отсюда выбраться, с мадам Лилит - нет.

- Сейчас нас держит тут лишь его раздражение, уязвленное тщеславие и озлобленность на весь мир, - продолжила я, - тогда как ею движет голый расчет и холодная голова.

- Гремучая смесь, - заметил Магнус. - Хотя раздражение, гордость и озлобленность я бы тоже не стал сбрасывать со счетов.

- Именно мадам Лилит их в нём подогревает, и теперь мы знаем, почему.

Уинни выдрала целую ленту мха, отбросила её, стряхнула руки и посмотрела на каждого из нас по очереди исподлобья.

- Но вы собираетесь что-то сделать, чтобы ей помешать?

Я пожала плечами, а Магнус буркнул:

- Если есть идеи, мы слушаем.

- Трудно предпринять что-то, сидя здесь. И ещё, Уинни… несмотря на своё к нему отношение, ты должна понимать, что Марсий сейчас не лучший король для этой страны…

- Мне-то ты чего заливаешь, Золушка? - огрызнулась она, снова став похожей на себя прежнюю. - Какое мне дело до того, что с ним будет? Да и со всем этим чертовым королевством!

Мадам Гортензия вздохнула, Эмилия покачала головой, Магнус махнул лапкой, отошел к Озриэлю и спросил, не нужно ли ему чего.

Вскоре за Уинни явились, чтобы, как обычно, отвести наверх. Когда гоблинша была уже на середине лестницы, я её окликнула.

- Уинни, знаю, что тебе захочется сделать…