О, Путник!

— Великолепные стихи, Сир!

— Мои, — сухо произнёс я. — Да, была у меня одна женщина родом из этого чудесного городка. Мария. Дева Мария… Да нет, не Дева Мария. Сучка, шлюха, прагматичная стерва, ну примерно вот как та, барахтающаяся за бортом. Я её почти любил, почти. Когалым, Когалым… Эх, жизнь проходит безвозвратно!

— Сир, позвольте напомнить Вам, что Вы Бессмертный!

— Всё равно жизнь проходит! Бессмертие — это отнюдь не гарантия вечности. Неужели вы это не понимаете, повелитель Квазаров вы наш!?

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ тяжело, сочувственно и мрачно смотрел на меня. За бортом раздавались негодующие крики ПОЭТА и МАРКИЗЫ. Чайки вторили им возмущённо и гортанно. Лучники и арбалетчики по-прежнему держали Советников на прицеле. Пара Гвардейцев с длинными вёслами были наготове.

— А почему эти два индивидуума не открывают свои Порталы? — удивлённо поинтересовался я, решительно наливая ПРЕДСЕДАТЕЛЮ ром не в рюмку, а в бокал.

— Порталы почему-то стали давать сбои, Сир. Непонятно почему. Никогда ещё такого не было! Нестабильность пространства нарастает с каждым часом. Единое Поле ведёт себя как-то странно. Порталы капризничают. Для того, чтобы их теперь открывать, нужна максимальная собранность, концентрация, спокойствие. Какое может быть спокойствие у этих двух людей, барахтающихся посреди океана в холодной воде!? Не дай Бог ещё и акулы появятся!

— Вот это будет зрелище! Ох, повеселимся, ах, развлечёмся!

— Сир!?

— Сами виноваты.

— Согласен, Сир.

— За невыносимую лёгкость бытия!

— За невыносимую лёгкость бытия, Сир! Прекрасный тост!

— А то!

Мы выпили, закусили.

— Груздочки попробуйте, груздочки! — я аж подскочил от восторга. — Такая вещь, я вам скажу. Музыка экстаза!

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ попробовал, захрустел, удивлённо посмотрел на меня, закрыл глаза, искренне застонал от удовольствия.

— Да, однако, — вещь, Государь! Очень недурственно! Предлагаю ещё по одной.

— То-то, то-то! — засмеялся я, наполняя рюмки.

— За здоровье!

— За Ваше здоровье, Сир!

— Как там КОСМОС? — поинтересовался я.

— Как всегда и как обычно, — грустно усмехнулся Глорианин. — Холод, мрак, пустота, тоска, скука…

— А где моя Собака? — резко и мрачно спросил я.

ПРЕДСЕДАТЕЛЬ закашлялся, выпучил глаза, побагровел, покрылся потом. Я дружески хлопнул его по плечу. Он отлетел на пару метров от стола, но сумел ускориться, сгруппироваться, перекувыркнуться, а потом весьма резво и удачно встал на ноги. «Какой ловкий, однако!» — удивлённо подумал я.

— Сир!!!

— Где мой Пёс!?

— Не ведаю, Сир! Я чудом остался жив. Открыл с десяток Порталов, преодолел сотни миров, спеша к Вам, и вот я здесь, перед Вашим величественным, царственным и всепрощающим взором!

— Мне нравится, как вы изъясняетесь. Видно, что учитесь на ошибках. Это хорошо… Правильно как-то сказал один умный человек: «И опыт, сын ошибок трудных, и гений, парадоксов друг!».

— Петрарка, Гёте, Китс, Бодлер? Сир…

— Пушкин Александр Сергеевич. Наше всё, — поморщился я.

— Понятно, Сир…

— Ничего вам не понятно, басурманин вы наш залётный! Вы кто вообще-то по национальности?

— Сир! Ну, я как бы частично Марсианин, а частично Австралиец, якобы, — поморщился мой собеседник.

— Такой национальности не знаю. Дикое скопище бывших каторжников, авантюристов, воров и убийц не может образовать национальность!

— Как скажете, Сир…

— Где моя Собака!?

— Сир, хотите казните, хотите милуйте, — не знаю. Клянусь!

— Ладно. Что там с Тьмою?

— Она приближается и происходит это значительно быстрее, чем мы предполагали, Сир!

— Кто-нибудь мне объяснит, что это за Тьма такая, откуда она взялась!? Надеюсь, теперь все недомолвки и тайны позади!?

— Конечно, конечно, Сир!

— Как там Совет?

— Бог с ним, с Советом! Не до него теперь. Сир, может быть, следует поднять Советников на борт? Вода всё-таки довольно холодная. Акулы, однако, скоро прибудут.

— Пусть пока покиснут немного, подумают о жизни, о судьбе, о её превратностях… Так что там с Тьмой?

— Сир, дело обстоит так. Попытаюсь Вам всё объяснить коротко и популярно. И так… Раньше считалось, что обычные атомные ядра состоят из протонов и нейтронов, составленных из самых лёгких кварков. Но, выяснилось, что кроме обычных ядер, в природе могут существовать ядра, содержащие более тяжёлые кварки. А если на основе таких ядер создать атомы, то образуется довольно странная материя. Это так называемая «тёмная материя», из которой состоит двадцать два процента Вселенной. Понимаете, Сир?

— Конечно, конечно, чего же тут непонятного. Всё очень просто, элементарно, продолжайте, — я плеснул в рюмки рома. — За Вселенную!

— За Вселенную!

— Ну, и?!

— Так вот, Сир. Ранее существовала такая экзотическая гипотеза. Якобы из этой странной «тёмной материи» состоят «страпельки» или «странные капельки». И, согласно этой гипотезе, попадание такой «страпельки» на Землю, ну или на другие обычные небесные объекты, может привести к тому, что за несколько часов и вся Земля и другие планеты, в том числе и Глория, могут стать бесформенной массой безликих «странных капелек». Примерно так, Сир.

— Ну и что? Гипотезы они и есть гипотезы… Сколько их было и ещё будет! — буркнул я.

— В том-то и дело, что данная гипотеза оказалась не гипотезой, Сир. Она превратилась в жуткую реальность. Тёмная материя быстро и целенаправленно приближается к нашей Галактике. Осталось совсем немного времени.

— О, как?! Ишь, ты, однако! Ибо…

— Да, именно так, Сир!

— И что же мы будем делать?

— Конечно, Глориане могут телепортироваться куда угодно. Космос велик. Но беда в том, что тьма охватывает такие пространства, что становится очень и очень тревожно за всю Вселенную! И Глорию жалко. Очень жалко, Сир, — горестно вздохнул ПРЕДСЕДАТЕЛЬ.

— А Землю вам не жалко!?

— Конечно же, тоже очень жалко, Государь! — с жаром заверил меня Первый Советник.

— Не чувствую искренности, — проворчал я, наливая ром в рюмки.

— Да, и ещё одна напасть, Сир.

— Какая же? Ну, ну? Неужели может быть что-либо страшнее того, что вы мне сейчас описали?

— Сир, есть такое понятие — «ложный вакуум». В нём существуют все планеты Солнечной системы. Он нестабилен и может разрушить наш Мир. Этот вакуум появился ещё в начале истории Вселенной. Им было заполнено всё пространство. Он вызвал отталкивающую гравитацию, которая привела к тому, что сегодня Вселенная со всё возрастающей скоростью расширяется. Но поскольку ложный вакуум нестабилен, то в итоге он распадётся, породив огненный сгусток. Произойдёт новый Большой Взрыв, и нас мгновенно разорвёт на атомы. Этот самый вакуум вдруг, по непонятной причине, достиг в данное время высшего пика нестабильности. Мир балансирует на грани невиданной общей катастрофы!

— О, как, ишь, ты, однако! Ничего себе! Сто бед, один ответ, — задумчиво пробормотал я.

— Что, Сир?

— Ничего, это я так, про себя… А не кажется ли вам, ПРЕДСЕДАТЕЛЬ, что как-то странно складываются обстоятельства? У меня такое ощущение, что кто-то руководит этой грандиозной Вселенской трагедией!? Чую режиссёра за кулисами, ох, чую! Старая тема о кукловоде…

— Вы совершенно правы, Сир! Два катаклизма, описанные мною, должны были случиться чёрт знает когда, а могли, скорее всего, и вообще не произойти. Но кто-то нарушил Великое Вселенское Равновесие. Тёмная материя целенаправленно приближается именно к Солнечной Системе!

— Что-то не совсем мне всё понятно. Вот этот ложный вакуум, например… Ведь Большой Взрыв погубит всё вокруг! В том числе и тех, кто организовал его нестабильность? — я пристально посмотрел на ПРЕДСЕДАТЕЛЯ. — Какой смысл некоему злодею уничтожать Вселенную и самого себя вместе с нею? Не понимаю!

— Сир, речь идёт о НАШЕЙ ВСЕЛЕННОЙ!

Ультрамариновая поверхность моря тяжело и сонно колыхалась под тёплым и лёгким ветром, нежась под лучами полуденного солнца. Я встал, подошёл к борту галеры. Оба Советника по-прежнему плавали в море. Мои бойцы не сводили с них пристальных взглядов.