Страница 44 из 51
— Да, вашему мужу выдали деньги на вызов семьи, но одновременно выдали и ссуду на строительство дома. Подвёл он меня, да и вас поставил в затруднительное положение, — ответил Юрий, понимая, что такое разъяснение не удовлетворит женщину.
— Тогда я тут у вас на диване, — решительно заявила она, хозяйским глазом оглядывая кабинет.
Колосов засмеялся:
— Советую вам Ехать в лес. Там у нас в бараках комнатки. Две женщины присматривают за детьми. Поработаете с мужем, закончите постройку дома, поможем поставить и переедете в посёлок.
— Это что же, прямо в лесу и жить? — ужаснулась она. — А звери?
— Там целый посёлок.
Женщина махнула рукой и взяла направление на лесозаготовки.
Но вот вошла накрашенная блондинка с ребёнком, завёрнутым в одеяло. Положив свёрток на диван, она открыла ребёнку лицо, вынула из кармана бутылочку с соской и поставила на окно.
— Или устраивайте в Ясли, или я оставлю Его вам. Куда хотите, туда и девайте, — сказала она, всхлипывая.
Юрий только теперь узнал сверловщицу механического цеха, недавно принятую на работу.
— И у вас? — простонал Юрий. — Нанимаясь, вы скрыли, что освободились как мать.
— А что было делать? Пока была в лагере, держали в детдоме. А освободилась… Мой же он ведь.
Колосов снова принялся объяснять, что поместить некуда. Количество детей в Яслях выше всяких санитарных норм.
Женщина повернулась, хлопнула дверью и убежала. Ребёнок тут же визгливо закричал. Юрий взял бутылку с молоком и сунул малышу. Тот зачмокал.
Вошла секретарша, взяла бутылочку у Колосова.
— Я думала так, постращать решила. Ан нет, сразу через вахту и убежала в посёлок. Да вы не расстраивайтесь, — улыбнулась она, глядя на растерянного Колосова. — Устроим как-нибудь.
— Да ведь звонят из райкома, из обкома — всех устрой да прими. А куда? Тут семьи наших рабочих стали подъезжать.
— Поехали бы вы в Магадан.
— Да, пожалуй, придётся, — решил Колосов.
Вся надежда была у него на Андронова, председателя облисполкома. На областной партийной конференции он провозгласил курс на всемерное улучшение жилищных и бытовых условий жизни дальстроевцев.
Колосов не ожидал, что Его поездка окажется такой удачной. И вот они уже ходят с Вагиным по посёлку и планируют.
— Лучшего места для школы не выберешь. Тут мы построим Ясли, рядом детский сад, а новый жилой дом будет строить бригада Глагольева.
— Но как вам удалось сразу столько? — удивлялся Вагин, переживая и сам строительный зуд. — Так и городок хороший получиться может.
— Андронов созвонился с начальником Дальстроя — и вот вам деньги на школу. А детские учреждения с помощью того же Андронова выклянчил у обкома профсоюза. У них за первое полугодие не использовано много средств, так что не отвертелись. Я клятвенно заверил, что освоим всё. Теперь главное — не оказаться болтунами.
— Освоим, Юрий Евгеньевич, освоим. Душа стосковалась, да и силёнки собрали, — степенно проговорил Вагин.
У проходной мастерских встретили бригадира Глагольева.
— Чего, бригадир, такой скучный? — спросил Его Колосов.
Тот вздохнул и опустил голову.
— Вызывал спецкомендант. Сказал, что меня и Ещё человек десять из моей бригады приказано отправить в район, что-то срочное строить. А я дом поставил, жинку с ребятами вызвал…
— Иди работай, никто никуда тебя не переведёт, — Колосов побежал в контору. Он обзвонил всех, кто был причастен к отправке. В конце концов добрался до Авдейкина, теперь уже первого секретаря райкома партии. Тот не захотел слушать, произошёл неприятный разговор. Вспылил и Юрий, предупредив, что, Если указание не будет отменено, он сейчас же выезжает в Магадан и поднимет всех на ноги. Авдейкин отступился, позвонил по другому телефону и приказал людей не трогать. Но Колосов уловил в Его голосе неприязненные нотки.
Весь день Колосов провёл на крыше механического. Беда пришла неожиданно, во время пересмены, когда рабочие хлынули в проходную.
У ворот сбилось несколько грузовиков. Один водитель, видимо, решил развернуть машину и попятился, раздался пронзительный крик. Пока Юрий бежал к толпе, несколько человек уже подняли в кузов токаря механического цеха. Он пытался проскочить между балкой мостового крана и пятившимся грузовиком, но поскользнулся. Колесо придавило ногу и раздробило кость. Теперь опять объясняйся в районе.
Юрий прошёл в кабинет и бессильно плюхнулся на стул. Давно кончился рабочий день, сотрудники разошлись по домам.
Хлопнула дверь, в коридоре простучали гулкие шаги, и в кабинет вошла женщина в заснеженном жакете, закутанная до глаз платком. Женщина рывком снЯла платок, смахнула снег и прижалась затылком к косяку двери.
— Ма-ри-на? — удивился Колосов. — В одном жакете?! Что-нибудь случилось?
— Ничего особенного. Просто Ехала в кузове. Продрогла очень. У нас ведь Ещё лето.
Голос Марины глухой, срывающийся, взгляд чужой. Юрий снял с вешалки пальто, набросил Ей на плечи и хотел усадить в уголок, ближе к батарее. Марина вдруг расплакалась.
— Устала. Нет ни сил, ни терпения.
— Рассказывай! Что-нибудь с Толькой? — спрашивал Юрий, гладя Её мокрые волосы.
— Выдохлись мы оба. Анатолий приходит с работы, садится в угол и молчит. А тут предстоит переезд.
— Какой переезд? Давай по порядку.
— Одна радость в доме была. Анатолий писал большую работу. Вдруг приехал уполномоченный и забрал всё для проверки в МВД. Мол, необходимо получить специальное разрешение. Ну, Толик всё и забросил. Теперь Ещё бывших осуждённых по пятьдесят восьмой собираются переводить на рудник «Днепровский». Опять нужен угол. В лагере жили надеждами, а сейчас?
— Столько пережили, потерпите, будет лучше, — старался ободрить Её Юрий.
— Жизнь уходит. Анатолий инженер, а выполняет работы то техника, то десятника. Я не работаю. Не побираться же.
Ветер ударил в раму, форточка открылась. Марина вздрогнула.
— Простите, совсем раскисла. Брошу всё, уеду, убегу. Пусть судят, дают срок.
Марина была на грани отчаяния. Колосов вызвал машину, отправил Её к себе домой.
С районной комиссией по расследованию несчастного случая/ приехал и инструктор райкома. А через несколько дней Колосова пригласили на бюро райкома. Слушать должны были в два часа дня. Юрий рассчитал время, но в пути мотор заглох. Водитель поднял капот, попробовал заводным ключом — не берёт.
— Отслужила, старушка, всё. — Он сплюнул и огорчённо облокотился на крыло. — Придётся голосовать.
Проторчали на трассе полтора часа, пока подвернулась попутная. До места добрались к вечеру, но бюро Ещё заседало. Инструктор провёл Колосова в кабинет второго секретаря, сунул Ему несколько отпечатанных на машинке листков и ушёл.
Колосов Ехал на бюро с полным сознанием своей вины. Раз такое случилось, что оправдываться. Первым делом он заглянул в постановляющую часть проекта решения.
«С работы снять. Из партии исключить». — И строчки запрыгали перед глазами, руки не держали листков. Пришлось положить их на стол и читать.
И чего только не было там: «семейственность, зазнайство, грубость»; «связь с политическими преступниками»; «отрыв от партии и игнорирование Её решений» и Ещё многое другое.
В комнату вошёл Желнин. Он заглянул в проект решения и наигранно засмеялся:
— Ого-о! Кажется, жареным пахнет. Разделали тебя под орех, и за дело.
— Из всего написанного здесь правда только то, что я не снял с работы бывших заключённых и что я знаком с Белоглазовым.
— Не знаю, не знаю. Работали товарищи из райкома, значит, располагали материалами. А о семье этого геолога я тебя предупреждал, — холодно ответил Желнин, раскуривая папиросу.
Мимо прошёл секретарь райкома Авдейкин и даже не взглянул.
Колосова пригласили в кабинет. Он сдержанно доложил по существу, не касаясь ни проекта решения, ни выдвинутых обвинений. Все спокойно прослушали информацию о состоянии дел в Нексикане. Ни одного вопроса Ещё не задали.