Страница 73 из 96
Но вернемся к нашим пулеметам. Пока наша пехота сражалась с немцами допотопными «максимами», никому неизвестный Горюнов без всяких санкций разработал свой пулемет. Он обладал всеми достоинствами ДС, и избавлен от недостатков. Но!
«Работа советских оружейников по созданию новых образцов постоянно находилась в поле зрения И. В. Сталина. Он имел с ними неоднократные встречи, следил за ходом испытаний, беседовал по телефону, давал личные указания. Такая заинтересованность, имевшая немалое положительное значение, подчас ограничивало возможности конструкторов и могла затруднить выбор наилучшей системы. Так, в частности, было со станковым пулеметом, к созданию которого он проявлял повышенный интерес. Сталин хорошо знал Дегтярева, верил в его талант и не без основания считал его непререкаемым авторитетом в пулеметном деле. Он не допускал мысли, что кто либо из конструкторов может превзойти Дегтярева в этой области. И новые, ничего не говорившие ему имена вызывали у него настороженность. Считая, что одновременная работа над различными системами поведет к распылению сил и средств, что в условиях военного времени было не допустимым, Сталин незадолго до начала испытаний, 7 апреля 1943 г., предложил Д. Ф. Устинову при создании конструкторами нового пулемета «принять за основу пулемет ДС обр.1939 г. на упрощенном универсальном станке» [2, с.191–192].
Уж не знаю, какие ЦУ «лучшего друга оружейников» имели немалое положительное значение, но весь опыт изучения истории создания любого советского оружия свидетельствует: лучшие образцы создавались в СССР без указаний Сталина, чуть ли не подпольно. А любое дело, которое он брал на контроль проваливалось. Уж если и было в СССР вредительство, то главным вредителем был сам Вождь. Так было и с пулеметами. Пока, наконец, сам Дегтярев не сказал Сталину, «что пулемет Горюнова проще, надежнее, чем его пулемет, промышленность может его быстро освоить и поэтому следует принять его на вооружение» [2, с.193].
Так лишь большой авторитет и гражданское мужество Дегтярева дал Красной Армии вполне приличный пулемет, пусть и не его собственной конструкции.
Литература.
[1] Берия С. Л. Мой отец Берия. М.: Олма — Пресс, 2002.
[2] Болотин Д. Н. Советское стрелковое оружие. М.: Воениздат, 1986.
[3] Ванников Б. Л.. Записки наркома. Знамя, 1–2'1988
[4] Новиков В. Н. Накануне и в дни испытаний. М.: Политиздат, 1988.
[5] Русский Архив. Т.25(14). Тыл Красной Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Документы и материалы: М.: Терра, 1998.
[6] Устинов Д. Ф. Во имя победы. Записки наркома вооружения. М.: Воениздат, 1988.
РОДНАЯ ВИНТОВКА!
До сих пор идут споры, нужны ли нам
самозарядные винтовки с 10-зарядным магазином?
Люди, которые живут традициями гражданской войны,
дураки, хотя они и хорошие люди, когда говорят:
«А зачем нам самозарядная винтовка?»
(И. В. Сталин)
Ведущий советский теоретик, отец советского оперативного искусства предсказывал:
«Магазинная винтовка уже не является тем оружием, над которым работают заводы в мирное время. Ее производство сократилось, а в некоторых странах даже приостановилось. С объявлением войны, когда развернется военная промышленность и армиям потребуются новые запасы оружия, промышленность будет изготовлять современное автоматическое ружье по изготовленным в мирное время образцам. Так как во время войны в течение одного года требуется почти полная замена ручного оружия, то вся или большая часть пехоты может оказаться к концу первого года войны с новым ручным оружием» [Триандафилов, 11, с.17].
Предсказание сбылось с точностью до наоборот. Красная Армия, вступив в войну с автоматическими и самозарядными винтовками, завершила ее с магазинными трехлинейками.
Еще в 1863 г. в Америке Регулом Пилоном был взят первый патент на автоматическую винтовку [5, с.84]. После этого разными инженерами разных стран было создано огромное количество образцов, но далее войсковых испытаний они не пошли. При всей привлекательности идеи, общий технологический уровень не позволял создать безотказную систему, способную функционировать в сложных условиях войны. Первой страной, принявшей на вооружение автоматическую винтовку и начавшую массовое производство, был, как Вы уже догадались, Советский Союз. Это была автоматическая винтовка Симонова АВС‑36, принятая на вооружение РККА в 1936 г. И уже 1 мая 1938 г. 1‑я Московская Пролетарская тогда еще стрелковая дивизия на диво всему свету маршировала с этими винтовками по Красной Площади.
«Создание автоматической винтовки, годной для массового вооружения, явилось большим достижением советской оружейной техники, Ни одно крупное иностранное государство не имело на вооружении своей армии подобного оружия. Американцы, также работая в это время над созданием самозарядной винтовки, считали, что США единственная в мире страна, которая по уровню техники может иметь на вооружении самозарядную винтовку» [2, с.62].
Пока американцы, гордясь своей исключительностью, работали над самозарядной винтовкой, мы, совершив технологический прорыв, сразу создали автоматическую. Это, по сути, означало, что каждый красноармеец получал не больше, не меньше — пулемет. Довоенная пехота РККА по огневой мощи стала такой же, как пехота XXI века. Даже мощнее, поскольку современная пехота использует патроны уменьшенной мощности и, следовательно, меньшей дальнобойности и пробивной силы. Круто? Даже слишком круто. Как вскоре выяснилось, именно из–за слишком большой мощности винтовочного патрона отдача была такова, что после первой пули все остальные летели мимо. Да и где напастись столько патронов? Даже товарищ Сталин понял, что с автоматическими винтовками несколько погорячились. Вот что писал Б. Л. Ванников:
«Отдавая предпочтение СВ, Сталин отмечал, что хочет исключить возможность автоматической стрельбы, ибо, как он говорил, в условиях боя нервозное состояние стрелков толкнет большинство их на бесцельную непрерывную стрельбу, нерациональное расходование большого количества патронов. Исходя из этих соображений, он отклонил и предлагавшееся военными компромиссное решение — изготовлять и поставлять переводчик для автоматической стрельбы в качестве отдельной запасной детали» [3, с.155].