Страница 74 из 87
— Короче говоря, — вступил в разговор Барри Лейф, — положение очень серьезное. Шахты, акциями которых владеет профсоюз, не могут продавать уголь по их ценам, и создается парадоксальная ситуация: они набирают рабочих, а мы скоро будем вынуждены их увольнять. Сейчас на грани закрытия четыре самые большие шахты, на которых работают более тысячи человек.
— Когда мы ехали по городу, — сказал Дэниэл, — я видел на улицах множество людей. Это шахтеры?
Лейф кивнул.
— Они здесь работают?
— Нет, — ответил Нил. — Мы привезли их из Миддлсборо, чтобы иметь резерв против штрейкбрехеров.
Дэниэл окинул взглядом собравшихся, как бы пытаясь определить, могут ли они еще что-либо сообщить. Поняв, что все уже сказано, кивнул.
— Хорошо. Картина мне более или менее ясна. Завтра я хотел бы встретиться с рабочими и увидеть все своими глазами.
— Хорошо. Когда ты хочешь выехать?
— Сразу после завтрака. В восемь часов подойдет?
— Согласны.
Нил, Лейф и Карсон ушли.
— Предисловие закончено, — сказал Дэниэл Мозесу. Теперь ты расскажи, как обстоят дела.
— Мы на грани войны, — начал Мозес, — и она может разразиться в любую минуту. Вчера в пригородах начали заворачивать грузовики, ехавшие к нашим шахтам за углем. Шериф заявил, что, если они приблизятся к шахтам, он наложит штраф за несоблюдение техники безопасности. Если грузовики все-таки приходят, то в пути их останавливают, уголь выгружают, и затем продают по сниженным ценам. Осборн нанял охранников для сопровождения своих грузовиков до границ штата. Карсон, в свою очередь, тоже мобилизовал около сотни добровольцев — членов ОПГ, и выдал им разрешение на ношение оружия. Мы слышали, что существуют планы подложить взрывчатку в некоторые шахты и сформировать летучие отряды, чтобы заставить тех, кто на них работает, вступить в профсоюз. Но там работают горцы, они все вооружены и постоянно готовы к схватке. Поэтому весьма вероятно, что без крови не обойдется.
— А что в этом случае скажет суд?
— Ничего хорошего, — ответил Хейни. — По нынешним законам ответственность за все ляжет на ОПГ. Даже если они запишут к себе всех, кого можно, им все равно придется выплачивать огромные суммы, и по бюджету ОПГ будет нанесен серьезный удар.
— А выборы местного руководства что-нибудь могут дать?
— Для ОПГ они невыгодны. На местах их не поддерживают, и они практически обречены на поражение.
— Вы пробовали говорить с противной стороной напрямую?
— Да, но ничего не получилось. Никто никому не верит.
— И примирить их невозможно?
Наступило молчание.
— У меня есть одна мысль, — вдруг нерешительно произнес Ди-Джей, — правда, я не знаю, насколько она осуществима.
— Говори, — ответил Дэниэл.
— ОПГ привез сюда около пятисот человек, и их пребывание обходится ему в две с половиной тысячи долларов в день. Мне кажется, если ОПГ урежет свои расходы и выплаты в кассу взаимопомощи сократятся, можно будет регулярно выплачивать членские взносы.
— Льюис на это не пойдет, иначе другие тоже начнут так поступать.
— Нет, официально сумма платежей останется на уровне сорока центов с тонны. Но, предположим, они будут платить по десять центов с тонны и согласятся на план выплаты задолженности по итогам года. Если доходы шахт незначительны, долг переносится на следующий год. В то же время, они не отказываются платить взносы. Даже если по истечении трех лет ничего не изменится, это все равно будет дешевле, чем держать здесь сотни людей с перспективой платить потом по суду.
Дэниэл взглянул на сына и кивнул, стараясь не показать своего удовлетворения. Конечно, в предложенном плане имелось немало узких мест, однако он был осуществимым и, что весьма важно, позволял обеим сторонам сохранить лицо. Однако главное заключалось в другом. Идея принадлежала именно его сыну, Ди-Джею, Дэниэлу младшему, который, таким образом, начал свою профсоюзную карьеру.
— Ваше мнение? — спросил Дэниэл, поворачиваясь к Мозесу и Хейни.
— Неплохо, — ответил за всех Мозес. — Идея хорошая, с ней можно работать. Только сначала тебе нужно убедить Льюиса.
— У нас еще есть время?
— Да, но, самое большое, несколько дней. Нил и Лейф настроены воинственно, и конфликт может начаться в любую минуту.
— Успокоить их нельзя?
— Нет.
Дэниэл отхлебнул виски.
— Предположим, столкновение произошло, — сказал он. — Как мы оправдываем ОПГ? Насколько я понимаю, нас пригласили сюда именно за этим.
— Не знаю, — ответил Мозес. — Если виноваты обе стороны, трудно обелить одну из них.
— Тогда Льюис и ОПГ отвернутся от нас, — сказал Дэниэл. — А если они это сделают, мы будем отброшены туда, откуда начинали. Они перестанут нам платить, и у нас снова начнутся проблемы с деньгами.
— Нам ничего не надо делать, отец, — произнес Ди-Джей. — Льюис просил только изучить ситуацию и составить для него отчет. Когда мы закончим работу, всем, включая Льюиса, станет ясно, что ничего сделать нельзя, и все упреки в наш адрес будут безосновательны.
— С формальной точки зрения, да, — возразил Дэниэл. — Но в этом случае мы поступим не совсем честно.
— Льюис не просил нас быть честными, отец.
Дэниэл молча взглянул на сына.
— Сейчас нам прежде всего надо выжить, — продолжал Ди-Джей. — Когда все будет нормально, мы сможем позволить себе быть честными.
— Нет. — Дэниэл покачал головой. — В общем, так. Завтра я улетаю в Вашингтон на встречу с Льюисом.
— Зачем? Все, что от нас требуется — это составить отчет и отдать его Льюису. А ты поступаешь — как Дон-Кихот. Чего ты хочешь добиться?
— Если дойдет до открытого конфликта, пострадает множество людей. Неважно, кого они поддерживают, сейчас главная задача остановить их.
— Этот конфликт не имеет к нам никакого отношения. Послушай, отец, ты всю жизнь боролся ради кого-то. Что тебе это дало?
— Извини, — твердо сказал Дэниэл. — Но мне все-таки больше нравится твоя первая идея. Думаю, Льюис все-таки может что-нибудь предпринять.
— Ты уверен? — спросил Ди-Джей. — Такие случаи мы наблюдаем постоянно с сорок четвертого года. Помнишь, что было в сорок восьмом на шахтах Мидоу Крик в Спарте, штат Теннесси? Взрывы на шахтах, насилие, террор. На следующий год эту же тактику они применили против «Угольной компании Западного Кентукки» в Хопкинс-Каунти. Если я начну перечислять все подобные случаи, мы просидим здесь до завтрашнего утра. Конечно, Льюис находится на самом верху, но если всю грязную работу выполняют за него такие люди, как Тони Бойль, это еще не значит, что он ни о чем не знает.
— Может, ты прав, но мне надо поговорить с Льюисом.
— Не делай этого, отец. Да, ты хочешь быть честным, но разве ты не лукавишь перед теми, кто работал с тобой всю жизнь, призывая их бороться за идеалы, неосуществимые в нашем обществе? Ведь ты сам неоднократно сходил с этого пути, вспомни хотя бы переговоры с Хоффой и Бойлем или поездку во Флориду.
Дэниэл еще раз взглянул на него.
— Тебе легко говорить, сынок. Вероятно, ты в чем-то и прав. Мы, действительно, не имеем к этому конфликту никакого отношения. Когда все закончится, мы дадим Льюису то, что он хочет, — отчет с материалами, которые помогут ему защищаться. Теперь о наших ближайших планах. Скажите людям из ОПГ, что завтра я не смогу пойти с ними, так как должен срочно уехать. Дэниэл, ты сможешь отвезти меня в аэропорт?
Когда они вышли на улицу, дождь уже кончился, но по-прежнему было сыро и грязно. Почти всю дорогу они ехали молча, и только у самого аэропорта Дэниэл повернулся к сыну.
— Сегодня я гордился тобой.
— Я думал, наоборот, ты сердишься, — ответил Ди-Джей. — Но я не хотел спорить с тобой. Я всегда тебя поддерживаю, даже если мы не сходимся во мнениях.
— Я не сержусь. Ты все говорил правильно. Может, мне не следовало подходить к сегодняшней жизни с мерками тридцатых годов. Теперь все по-другому.
— Нет, все осталось, как было. Просто существуют разные способы делать дела.