Воспоминания минувших дней

— Если вы позволите, Молли Энн ляжет в комнате, а я буду спать на крыльце.

— Он может переночевать в моей комнате, — предложил Джимми.

Вдова задумалась. Дэниэл и Молли Энн производили впечатление воспитанных детей из хорошей семьи.

— Ладно, — решила она. — Будь по-вашему. Но из еды осталось только немного хлеба, да холодная свинина.

— Этого хватит для нас с избытком, мэм, — ответил Дэниэл.

— Тогда с каждого по десять центов, — сказала она и, поколебавшись, добавила:

— Но это с завтраком, который будет в пол-шестого.

— Спасибо, мэм, — Дэниэл вытащил деньги и протянул вдове два никелевых пятицентовика и один дайм. — Мы вам очень признательны.

Вдова кивнула и повернулась к Молли Энн.

— Пойдемте, мисс, я покажу вам вашу комнату.

Молли Энн лежала на кровати в маленькой темной комнате и прислушивалась. Все вокруг вызывало у нее уважение. Первый раз в жизни она спала одна, без братьев и сестер, к которым за долгие годы успела привыкнуть. Интересно, подумала она, как там сейчас дома? Наверное, братья с сестрами скучают без нее. Она почувствовала, как ее глаза наполняются слезами.

Стук в дверь вывел Молли Энн из задумчивости. Выскользнув из-под одеяла, она подошла к двери.

— Кто там? — тихо спросила она.

— С тобой все в порядке? — послышался из-за двери голос брата.

— Да.

Дэниэл помолчал.

— Тогда… спокойной ночи.

— Спокойной ночи.

Услышав, удаляющиеся шаги Дэниэла, девушка снова легла в постель и вернулась к размышлениям. Всего за один день произошли такие изменения! Изменилось буквально все. Например, Дэниэл. Еще вчера он был ее младшим братом, а сегодня предстал перед ней в совершенно ином свете. Молли Энн увидела в нем силу, которую прежде никогда не замечала. В считанные часы Дэниэл превратился из мальчика в мужчину.

Молли Энн овладело приятное чувство безопасности. Плакать от одиночества больше не хотелось, и через несколько минут она уже крепко спала.

Глава 6

В шесть часов утра Дэниэл и Молли Энн стояли на Главной улице перед лавкой Фитча, ожидая, когда она откроется. Через несколько минут дверь лавки распахнулась и на пороге появился пожилой негр с метлой. С интересом посмотрев на них, но ничего не сказав, он стал подметать дощатый настил перед лавкой. Подойдя к двери, Дэниэл заглянул внутрь.

— Никого еще нет, — сказал негр. — Если вы хотите что-то купить, мистер Харри будет здесь с минуты на минуту.

— Мы хотели бы поговорить с мистером Фитчем, — произнес Дэниэл.

— Он обычно раньше восьми не приходит.

— Тогда мы подождем. — Дэниэл вернулся к сестре, и они присели на небольшую скамейку, стоявшую перед одним из окон.

Вскоре какой-то невысокий и, судя по внешности, нервный человек в ослепительно чистом пиджаке, с накрахмаленными воротничком и галстуком почти подбежал к лавке.

— Кто-нибудь уже был, Джексон? — несколько высокомерно спросил он, обращаясь к негру.

— Нет, мистер Харри. — Негр отступил на шаг, давая ему дорогу. — Никого пока не было.

Харри взглянул на Дэниэла и Молли Энн.

— А им что здесь надо?

— Они ждут мистера Фитча.

— На работу пришли устраиваться?

— Да, сэр, — вежливо ответил Дэниэл, поднимаясь со скамейки.

— Тогда марш отсюда, — резко сказал Харри. — Эта скамейка для покупателей.

— Извините, сэр, — начал юноша, но Харри уже скрылся за дверью. Дэниэл обернулся к сестре, не зная, что сказать.

— На той стороне лавки есть еще одна скамейка, — сказал негр. — С нее вас никто не сгонит.

— Спасибо.

Город постепенно просыпался. Открывались магазины, на улицу выходили люди, все больше становилось повозок. После семи жизнь в городе уже кипела вовсю.

Брат и сестра с большим интересом наблюдали за прохожими, которые не обращали на них никакого внимания. Мужчины шли на работу, женщины за покупками, дети просто бегали, играя или гоняя птиц. Все казались очень занятыми.

— Сколько нам еще ждать? — спросила Молли Энн.

Дэниэл прищурился и взглянул на солнце.

— Может быть, полчаса.

— Ты видел утром мистера Симпсона?

— Он еще спал, когда я уходил.

— Он не пошел на завтрак?

— Перед сном он сказал мне, что никогда не завтракает. А завтрак, кстати, был действительно неплохим: яйца, овсянка, кукурузный хлеб, масло, и, наконец, настоящий кофе! Не понимаю, почему он отказывается от такого замечательного угощения.

— Я хотела поблагодарить его за все, что он для нас сделал, — произнесла Молли Энн.

— Не беспокойся, я уже поблагодарил его от нашего имени.

— Он такой хороший… — тихо сказала Молли Энн.

— Мне кажется, ты на него глаз положила, — немного насмешливо произнес брат.

— Не валяй дурака. Стоит девушке сказать про кого-то, что он неплохой парень, и про нее уже говорят невесть что.

Дэниэл снова улыбнулся. Конечно, он мог бы сказать, как вчера Джимми весь вечер расспрашивал его о сестре, но боялся, что после этого она совсем потеряет голову.

Из-за угла показался старый негр.

— Пришел мистер Фитч. Вы все еще хотите поговорить с ним?

Вслед за негром Дэниэл и Молли Энн вошли в лавку. После залитой солнцем улицы они сначала почти ничего не различали, но, когда глаза немного привыкли к темноте, они увидели ряды покрытых мешками бочек и множество полок с разными товарами. Пройдя вдоль длинной стойки мимо стоявшего за ней Харри, они остановились возле двери небольшой застекленной комнатки.

— Здесь, — сказал негр и пошел обратно. Дэниэл вежливо постучал, и они они вошли в комнату.

Мистер Фитч в огромной широкополой шляпе сидел за конторкой и, по всей вероятности, не узнал их.

— Что вам, ребята? — хрипловато спросил он.

— Нас послал отец, — сказал Дэниэл. — Он сказал, вы подыщете нам работу.

— Отец? Какой отец?

— Хаггинс. Джеб Хаггинс.

Толстяка словно подменили.

— Ах, так вы дети Хаггинса, — радостно сказал он. — В такой красивой одежде я вас не узнал. Конечно, помню. Именно так я вашему папе и сказал. Ты, насколько я понимаю, Дэниэл. — Тот кивнул. — А ты, значит, Молли Энн, — Фитч повернулся к девушке.

— Да, мистер Фитч, — с улыбкой ответила она.

— Ваша мама приготовила тогда чудесную тушеную зайчатину. Я, наверное, никогда не забуду этого вкуса.

Фитч вновь склонился над конторкой и начал перебирать какие-то бумаги.

— Сейчас, сейчас. Ну, конечно, вот они. — Он протянул Дэниэлу несколько листков. — Теперь надо, чтобы твой отец это подписал, и мы найдем тебе работу.

Дэниэл удивленно посмотрел на него.

— Отец не говорил, что надо что-то подписывать.

— Что-то всегда надо подписывать, — ответил Фитч. — Сейчас вы считаетесь несовершеннолетними, и до двадцати одного года за вас везде должны расписываться родители.

— Но, мистер Фитч, — запротестовал Дэниэл. — От нас до Фитчвилля больше тридцати миль. Родители смогут что-то подписать не раньше, чем через два дня.

— Ничего не поделаешь. Закон есть закон.

Дэниэл почувствовал, как в нем поднимается волна ярости.

— Почему же вы раньше ничего не сказали? — еле сдерживая себя, спросил он.

Подняв глаза от конторки, Фитч посмотрел на него. Да, парень с характером, пронеслось в его голове. Волком смотрит. Нет, такого нельзя посылать ни на фабрику, ни на стекольный завод. В Графтон, на шахты, вот куда его надо определить. Это, кстати, в двадцати милях к югу отсюда, и особенно докучать он не будет.

— Наверное, я забыл. — Фитч глубоко вздохнул. — Виноват. Но мы исправим эту ошибку. Сейчас устрою вас на работу без всяких бумаг, а потом сам поговорю с вашими родителями.

Дэниэл с облегчением кивнул.

— А ты подрос, сынок, — несколько более дружелюбно сказал Фитч.

— Думаю, сейчас во мне пять футов десять дюймов. Отец говорит, я очень рано вырос.

— Да, ты подрос, — задумчиво повторил Фитч. — Теперь на стекольный завод тебя вряд ли возьмут, они ищут ребят пониже, потому что там надо все время пролезать под трубами. Скажи, а как ты насчет приемной площадки? Пойдешь?