Портки

Подталкиваемый Ля Киселем, Флипот в ужасе выходит вперёд.

Председательша (мужеподобным голосом). Поклянитесь говорить правду, всю правду и ничего кроме правды. Поднимите правую руку и скажите: «Я клянусь».

Флипот (поднимая руку). Я клянусь.

Председательша. Вы состоите на службе у подсудимого в качестве домработницы?

Флипот (обеспокоенная). Да, господин председатель.

Председательша (поправляет (с ней это часто случается)). Госпожа. Нужно говорить, госпожа председательша или ваша честь.

Флипот (в ужасе). Да, господин председатель!

Председательша (посовещавшись с коллегами, пожимает плечами). Идём дальше. Расскажите суду, что вы видели.

Флипот. Я отправила горничную, прежнюю, которая эта самая, туда убираться, в спальную комнату к м'сье, как обычно. А на кухне, где я в это время имела место, обнаружила, что нет чеснока. В то время как я лично приступала к приготовлению телятины с морковью. Не знаю, господин председатель, заправляете ли вы телятину чесноком, а я кладу. Особенно с морковью. Но, впрочем, знаю, что такие попадаются, которые с этим не согласны.

Председательша. Переходите к фактам.

Флипот. Да, господин председатель. Я поднимаюсь, значит, чтобы сказать бывшей горничной, чтобы та сходила за чесноком к итальянцу, лавка у него в двух шагах, отворяю, значит, дверь в спальню… а он — сверху.

Председательша. Сверху чего?

Флипот. Он на ней, говорю, сверху, господин председатель.

Председательша. В каком виде?

Флипот. В своём академическом полном виде. Они всегда так одеваются, с утра. Говорят, что писать им так легче, в «Фигаро»).

Председательша. Ну и что же вы сделали?

Флипот. Я дверь обратно таво, думая о том, что это не моего ума дело. И сама пошла к итальянцу, господин председатель. За чесноком.

Лебеллюк (вставая). Могу я задать вопрос свидетелю, ваша честь?

Председательша. Прошу вас, мэтр.

Лебеллюк (обращаясь к Флипот). Кровать в упомянутой комнате была заправлена?

Флипот. Наполовину, м'сье Лебеллюк.

Лебеллюк. Называйте меня мэтр. Горничная, по вашему мнению, занималась тем, что её заправляла?

Флипот. Да, м'сье Лебеллюк.

Лебеллюк. Называйте меня мэтр. (Продолжает, обращаясь к суду.) Кровать в спальной моего подзащитного, если мне не изменяет память, не такая кровать, чтобы поставить её посередине комнаты. Это семейная реликвия, очень тяжёлая мебель, как говорят «уг'ольная», её трудно отодвинуть, чтобы обойти кругом. Так что с целью заправить край постели со стороны стены, человек, обременённый этой обязанностью, наклоняется над кроватью… (Нелепо изображает.)…естественным образом принимая позу, необходимую для работы. Позу, которая может быть расценена как вызов. Мне интересно, что об этом думает свидетель… вы и сами, должно быть, её заправляли?

Флипот. Заправляла ли я? А как же не заправляла! Нужно вообще на постель лечь, чтобы её заправить! А они и дожидаются именно этого!

Председательша. Что вы хотите этим сказать?

Флипот. Господин председатель, не мне говорить! Женщина сделала революцию, чтобы защититься, но она знает, что мужчина только об одном думает! Так что молодуха, когда её прижимают в позиции, начинает смеяться… это по-людски, что говорить, все мы человеки. А когда женщина засмеётся, им всё равно что половина дела в кармане лежит. И за этим последует одинаково. Я обо всех говорю, которые с юности поступают на службу, как я в моё время.

Председательша. Должны ли мы понять это таким образом, что вы сами лично пережили подобный опыт?

Флипот. М'сье, когда я вошла на службу, был ещё молодым человеком, а я не была замужем. Все мы, как говорится, человеки.

Председательша. В любом случае, эти факты имели место до настоящей юрисдикции, поэтому не могут быть приняты к сведению против обвиняемого. Благодарю вас, вы можете возвратиться на место. Мы, быть может, зададим вам ещё вопросы попозже. Суд удерживает из вашего показания только то, что вы засвидельствовали факт собственными глазами. Мэтр, у вас нет вопросов?

Лебеллюк. Один вопрос, если позволите, ваша честь. Свидетель, по её собственному лаконичному выражению, сказал: «Он — сверху». (Вкрадчиво.) Может быть, речь шла о том, что подзащитный был на кровати? Он — сверху. Если мне не изменяет память, спальная комната моего подзащитного — это просторное помещение. Свидетель, находившийся на пороге, был метрах в пяти, даже шести расстояния от происходящего… к тому же, свидетель тут же закрыл приоткрытую, было, дверь. Может ли свидетель клятвенно утверждать, что мы не просто-напросто помогали служанке заправлять постель, не занимаясь при этом другими делами?

Флипот (ошеломлённая, кричит). Но вас там в этот день не было, м'сье Лебеллюк. М'сье был один!

Лебеллюк (улыбаясь суду по поводу невежества свидетеля). Суд, полагаю, позволит мне продолжать. (Размахивая рукавами.) Узнаю, ваша честь, проявление глубокой гуманности моего подзащитного, опровергнуть которую, даю на отсечение голову…

Леон. Тебе ничего, каплун, больше сечь!

Лебеллюк.…голову, никакое свидетельство опровергнуть не сможет! (Поворачивается к Флипот, значимо.) Гражданка Флипот, положа руку на сердце, могли бы вы клятвенно утверждать, что мы скорее по доброте душевной помогали упомянутой особе заправлять кровать, которую вы сами признали весьма неудобной для заправки, нежели занимались чем бы то ни было ещё?

Флипот (смеясь здоровым смехом). Вы с ним ничем и не занималися, м'сье Лебеллюк!

Лебеллюк (гордо усаживаясь. Ах, называйте меня мэтр). Я это именно и хотел, что вы сказали, благодарю вас.

Флипот (продолжает, смеясь). Так он, хитрец, и принимался за дело! Сперва говорит: «Подождите, дитя моё, я вам сейчас помогу!» Чего тут расписывать! (Пятится под ледяными взглядами суда.) В конце концов, так было… (Цитирует.)…было в фаллократические времена, когда женское сознание не было ещё разбужено… (Осторожно добавляет.) Сегодня я ничего не говорю, я молчу… к тому же, я теперь не в таком возрасте.

Председательша (сухо). Хорошо. Садитесь.

Флипот возвращается на своё место. Ля Фисель набрасывается на неё, и между ними шёпотом начинается страшная ссора, которая, включая передышки и новые вспышки, продолжается долгое время и, наконец, доходит до пощёчин.

А суд тем временем идёт.

Председательша. Несмотря на чисто формальные обжекции со стороны защиты, материальность факта не нуждается в иных свидетельствах. В деле, кстати, имеются признания самой жертвы, а также выписка из свидетельства о рождении ребёнка, дата которой подтверждает вышеупомянутые факты. (Леону.) Признаёте ли вы себя отцом младенца?

Леон. Разумеется, если он мой. Я прошу только его увидеть. Я никогда не видел этого ребёнка. Меня лишили всего.

Председательша. Закон противится этому. (Она читает в кодексе.) Статья 702-я. «Виновные в нелегитимной связи должны быть разъединены, и все административные меры применены для того, чтобы они никогда не смогли разыскать друг друга»).

Леон. Она мне призналась, что беременна, но, что касается отцовства, подсчёт дат не точный, а горничная не была девственницей. Я бы, честно сказать, доверился только носу. Мой ли у ребёнка нос?

Председательша. Имел ли кто-нибудь из присутствующих случай видеть младенца, и может ли он засвидетельствовать это обстоятельство?