Страница 8 из 21
Слышно, как он злобно посмеивается в темноте, но его уже не видно. Он высвистывает «вызов сержанта» и уходит в сад.
Фредерик (неожиданно глухо). Вы тоже думаете, что любовь — это несерьезно? Но разве это не ежедневная борьба?
Жанетта (улыбаясь, немного устало). Да, это каждодневная битва, но не всегда такая тяжелая, как сегодня, и поэтому…Я не смогу больше.
Фредерик (так же). Да, день выдался трудный. (После паузы) Ночь тоже будет трудной. А после надо будет проснуться.
Жанетта. Я скверная девка, я не встану со своей неубранной постели. Натяну одеяло до глаз…Отец немного потопчется под дверью, окликая меня, а после сам разогреет себе остывший кофе. Позже, в полдень, он опять будет звать меня, потому что не найдет консервный нож. Но я притворюсь мертвой до ночи.
Фредерик. Будет убит первый день, а ведь настанут еще и другие. (Кричит неожиданно.) Я не смогу! (Жанетта смотрит на него, он продолжает.) Я согласен бороться, но не против того, что кричит во мне. Я согласен бороться, но не против этой радости. (Смотрит на нее, снова кричит.) Ах, как вы далеко там, по другую сторону стола! Как вы были далеки весь день!
Жанетта. Так нужно. Что было бы, если бы вы только прикоснулись ко мне?
Фредерик. Мы боролись весь день, не дотрагиваясь, не смея даже взглянуть друг га друга. Мы катались по земле, мы задыхались, мы душили друг друга в объятиях без единого движения, без единого крика в то время, как другие болтали с нами… О! Как вы далеки… И все же вы никогда не будете так близко.
Жанетта. Никогда больше.
Фредерик. Никогда больше, даже мысленно… Не надо, но правда ли, если мы хотим это преодолеть? не надо, хотя бы даже только раз, представлять себя в объятиях друг друга…
Жанетта (с закрытыми глазами, не двигаясь.) Не надо завтра. Но сегодня вечером я в ваших объятиях!
Молчание. Фредерик тоже закрывает глаза, вздыхает.
Фредерик. Я не могу больше бороться с собой… О! Не двигайтесь. сразу стало так хорошо, что в этом не может быть ничего дурного.
Жанетта не открывает глаз. Они продолжают говорить издалека, не делая ни одного движения.
Жанетта. Да, так хорошо.
Снова молчание.
Фредерик. (выдыхает.) Значит, возможно. Мне кажется, я пью, наконец, воду. Как я жаждал!
Жанетта. Я тоже.
Молчание. Наконец, Жанетта говорит глухо.
Жанетта. Может быть, следует позвать их сейчас. Разбудить отца, или уйти к Люсьену, но чтобы с нами был кто-нибудь еще.
Фредерик (неожиданно вскрикивает). Подождите! Мне слишком больно. Я никогда не думал, что это так мучительно. (Он открывает глаза, делает шаг к ней, спрашивает.) Кто этот человек?
Жанетта. Какой человек?
Фредерик. Ваш любовник.
Жанетта (отодвигаясь немного в темноту.) Какой любовник? У меня нет любовника.
Фредерик. Вы же сами мне только что сказали. Кто этот человек, к которому вы ходите каждый вечер?
Жанетта (кричит). Кто вам сказал, что я хожу к нему каждый вечер? Вы слушаете, что вам наговорят другие?
Фредерик. Вы сами мне сказали.
Жанетта. Я лгала! Это неправда. Вы что, меня за ноги держали? Нет, у меня никакого любовника.
Фредерик. Тогда зачем было говорить? Я всему верю.
Жанетта. Чтобы вы меня слушали. Вы ведь только и думали, как бы убежать. Изо всех сил старались не влюбиться в меня.
Фредерик. И все мои силы говорили мне «нет». Все мои силы переходили к противнику одна за другой. Они стали чужими в этот вечер. Я их не узнаю. И ни одна не поможет мне в этом мраке… Что было в телеграмме?
Жанетта. В какой телеграмме?
Фредерик. Той, которую вы только что разорвали.
Жанетта. Вы меня пугаете. Вы точно судья. Вы все помните: что я получила телеграмму, что я ее разорвала.
Фредерик. Да. Раньше я все забывал: названия улиц, номера, оскорбления, лица. Юлия смеялась надо мной за это. Теперь я ничего не забываю. Все на месте с этикеткой и знаком вопроса. Какая это мучительная бухгалтерия — жизнь. Что было в этой телеграмме, отвечайте!
Жанетта. Как же вы хотите, чтобы я вам ответила? Вы видели, я порвала ее, не читая.
Фредерик. Соберите обрывки с пола и прочтите.
Жанетта. Я не знаю, где они.
Фредерик. Я знаю. У вас под ногами.
Жанетта. Я все равно не смогу прочесть — темно.
Фредерик. Я зажгу сет.
Жанетта (неожиданно вскрикивает). О нет, прошу вас, не зажигайте! Не заставляйте меня читать. Не заставляйте смотреть вам в лицо. Лучше поверьте мне. В темноте так легко поверить.
Фредерик. Но я только этого и хочу — верить вам! Верить, как дитя, как дикарь. Во мне все кричит, что я хочу верить. Разве вы не слышите этого крика? Но не могу. Вы все время лжете.
Жанетта. Да, я лгу всегда, но все-таки вы должны мне верить. Это не настоящая ложь. Немного удачи, и все могло бы быть правдой. Все будет правдой, если вы только захотите. О, прошу вас! Ваша роль настолько проста! Вам стоит только захотеть.
Фредерик. Я хочу, я хочу изо всех сил, но не могу, как во сне. Кто послал эту телеграмму?
Жанетта. Видите, вы беспрерывно спрашиваете, вот мне и приходится врать, чтобы выиграть немного времени.
Фредерик. Для чего вы хотите выиграть время?
Жанетта. Все еще так хрупко. Еще слишком рано объясняться. Завтра мы узнаем друг друга… Ззавтра мы, может быть, будем сильнее слов. О! Если бы вы подождали, если бы только немножко подождали! Я так бедна сегодня перед вами, у меня так мало всего. Просто нищенка! Дайте мне два су, два су молчания.
Фредерик. Не могу.
Жанетта. или задавайте мне другие вопросы. Спросите, почему я дрожу, говоря с вами, почему, обнимая вас, плачу, почему путаюсь в словах, я, такая уверенная в себе, привыкшая потешаться над другими.
Фредерик. Не могу. Я хочу знать, кто эти другие, я хочу знать все то, что может причинить мне боль.
Жанетта (неожиданно кричит с жестом отчаяния). Тода тем хуже, вы сами этого захотели! Берите меня, какая я есть, со всем моим позором, или отвергните! Теперь вы понесете свою долю, я больше не могу одна, поделимся. Все было правдой. Да, у меня есть любовник, это он мне писал, по всей вероятности, умоляя не покидать его; были и другие до него, без любви; я не знала, что нужно ждать, что есть где-то на земле человек, которого я еще не знаю и которого обкрадываю… Вот. Теперь вам все известно, и я не знаю, как мне соврать, чтобы защититься. (молчание) Вы ничего больше не говорите. Вы стоите возле меня, я слышу в темноте ваше дыхание и чувствую, что Юлия — словно светлый луч в вашем сердце. Вы никогда не сможете любить меня, лгунью, так, как ее, не правда ли? (неожиданно добавляет совсем тихо) И все — таки, несмотря на мой позор и все эти истории и мою озлобленность, я перед вами в эту минуту как юная девушка, — другие никогда не узнают, — без букета, без белой фаты, без невинности и детей, несущих шлейф — я черная невеста. (Добавляет еще тише) И только для вас, если вы пожелаете это представить.
Фредерик неожиданно обнимает ее и целует. Она вырывается, вскрикнув, как раненый зверек, и убегает. Он остается один, неподвижный, в темной комнате. Входит мать и зажигает висячую лампу, разливающую колеблющийся грустный свет.