На блюдечке

- Так Эткинс должен был смотреть дела девяностого года.

- Значит, он нашёл связь с шестидесятыми. Или Милн нашёл, а он прочёл в его отчётах. Не ты же один такой умный. Ты пойми, я видела только, как те два парня узнали об этом и буквально на дыбы встали от любопытства. Но удовлетворяла его Надин.

- И где она сейчас?

- В городском вычислительном центре, на Туманных Холмах. Там какие-то курсы проводятся. После обеда вернётся.

- Чего у нас только не проводится. Вроде бы, маленький островок, а мероприятий на целый штат.

- Курорт, чего ты хочешь?

Конечно, с Надин нужно поговорить, но лучше, если это сделает Сильвия. Глядишь, к вечеру и она освободится.

- Как эти северяне хоть выглядели?

- Неплохо. Импозантные мужчины в расцвете сил. Лет тридцать, от силы тридцать пять. Один вообще красавец, огромный голубоглазый блондин, гора мускулов, говорит басом. Другой поменьше, смуглый, явно с азиатскими корнями. Филиппинец, наверное.

- А этот, Эткинс?

- Его я только издалека видела, тогда даже не знала, кто он такой. Ну... лет пятьдесят, худой, чернокожий, наголо стриженый, рост не назову, он сидел. Э-э-э... в прямом смысле слова, на стуле. Пожалуй, всё.

- Ну, что же, тогда пусти меня в свои чертоги...

"...что не оставляет сомнения в попадании стоков из строения шестнадцать по улице Линкольна в оросительную систему сквера Дня Независимости". Аминь. Ник захлопнул папку, положил на верх стопки, потянулся за следующей, но там было пусто. Он недоумённо взглянул на обложку отложенной. А, ну понятно. "Дело закрыто 28 декабря 1990 года". Папка содержала материалы действительно последнего расследования в том году. И сверхусердный Эткинс, и, возможно, загадочные визитёры не так давно, добравшись до неё, понимали, что дальше ничего интересного не будет. Вернее, ничего интересного не было уже за полгода перед ней, с момента смерти Милна, но она символизировала окончательность этого вывода.

Стараясь изо всех, Ник выровнял стопку, поправил все закладки и аккуратно возложил её на полку с надписью "1990 - 4". Красоту и порядок, которые навёл здесь бывший заключённый, портить действительно не хотелось. Тем более, что за пределами интересного для него периода остался царить первозданный хаос. Должно быть, и на северян это произвело впечатление. Они всё положили на место. Каждую подклеенную Эткинсом папочку, каждый разглаженный листок. На стенах стеллажей - полные списки дел, тоже, вероятно, составленные и приклеенные Эткинсом. Ему очень нужно было то, что он искал. Знать бы ещё, что именно...

Ник взглянул на часы. Время обеда уже миновало. Причём давно. В мрачной забегаловке за углом круглосуточно можно было почти бесплатно заглотить что-то слегка съедобное, но ему и есть не хотелось. Детектив крепко застрял в состоянии если уж не ошеломления, то, по крайней мере, глубокой озадаченности. Настолько глубокой, что даже приглашение Эйдриан продегустировать разогретую СВЧ-излучением диету для беременных он проигнорировал. Ник вроде бы получил ответы на столько вопросов, сколько у него и не было до визита в архив, да вот беда: появилось их ещё больше. Как говорится, чем шире круг познания, тем длиннее граница непознанного. И самой непознанной тайной были отношения Эткинса и Милна. Вроде бы не должны они иметь никакой связи с нынешними проблемами Слотера и его рыжеволосой напарницы, однако никуда не деться от вопроса: "Зачем Эткинс так дотошно проштудировал не только дела Локридж, Сэйвера и Тэйлора, но и вообще весь промежуток времени между ними, вплоть до пристального интереса к судьбе тарелки?".

Все материалы по делу о покушении на Милна были изъяты. Собственно, не зная заранее об этом событии, догадаться сейчас, спустя четверть века, о том, что такое дело существовало, смог бы только очень прозорливый искатель истины. У искателя по фамилии Слотер такого достоинства не наблюдалось, но он пришёл сюда не для того, чтобы укрыться от надвигающегося дождя. В зарплатных ведомостях, штатном расписании, служебных записках нет-нет, да и попадались сведения, позволяющие сделать кое-какие выводы. Самому Эткинсу, это, понятно, не было нужно. О деле-фантоме он, как главный обвиняемый, знал всё. Но подробности профессиональной деятельности Милна до покушения интересовали и его. Хорошо бы ещё понять, почему... И кто, в конце концов, изъял дело? Округ? Штат? Федералы? Какого чёрта, тогда, всё это так удивило "северян"? Кто они такие?

Ник понимал, что его ещё ждёт экскурсия в судебный архив, что, возможно, удастся найти живых свидетелей тех событий, но сейчас в голову пришла некая нетривиальная мысль и, словно, в подтверждение всех пресловутых теорий полевой саморегуляции (или чего-то там ещё...) в помещение вошёл человек, без которого она так и осталась бы голой идеей. Появившийся на пороге Ролли с полным недоумением воззрился на Ника. Похоже, он предполагал встретить тут кого угодно, только не это существо.

- А где Надин? - растерянно спросил он.

- На каких-то курсах, - Ник ещё раз глянул на часы. - Хотя, может уже вернулась... Тогда у себя.

- А здесь... - малоосмысленно сказал Ролли, явно не понимая, что происходит.

- А здесь - я. И Эйдриан. Ты разве её не видел?

- Где? - полицейский патологоанатом продолжал отчаянно тупить.

- Там, при входе.

- Нет... А почему она здесь?

- Перевели. По состоянию... э-э-э... в общем, перевели.

- А ты?..

- Да так, ищу кое-что. Слушай, Ролли, очень кстати ты зашёл. У тебя ведь наверняка есть знакомые в больнице. Хоть вы имеете дело с организмами в разных состояниях, устройство их от этого не меняется.

Тот подошёл к стеллажу девяносто четвёртого, осмотрел его и, с печальным вздохом, стащил с полки бесформенную груду листов. Потом подозрительно глянул на частного сыщика.

- Когда ты заводишь такие разговоры, Ник, это не к добру.

- Почему же?

- Ты, скорее всего, пытаешься склонить меня к каким-нибудь незаконным действиям.

- Ролли, разве же такое когда-нибудь было?! Как и ты, я стою на страже права и порядка. Мы, рыцари правосудия, должны помогать друг другу.

Тот, стараясь не замечать Ника, принялся лихорадочно перебирать разрозненные листы.

- Что за бардак здесь творится, - пробурчал он себе под нос. - Простой отчёт о вскрытии приходится по полдня искать. Неужели так трудно порядок навести. А ещё считается, что женщины аккуратнее мужчин...

- Вот и у меня та же беда, - попытался подыграть Ник. - Представляешь, не могу найти никаких сведений о смерти одного полицейского. Его сначала ранили, потом он вроде выздоровел, даже снова на работу вышел, но вскоре умер. Правда, давно это было, ещё в девяностом.