Страница 51 из 76
– Красивая история – графиня звонко засмеялась и захлопала в ладоши. – Красивая, мудрая, и такая правдивая. А местная легенда намного отличается от бергенской?
Она повернулась к священнику. Явен Одеренн хмыкнул, поерзал в кресле, и с минуту казалось, будто он не ответит графине. Tahg потянулся к блюду с птицей и положил себе еще порцию.
– Мне тоже любопытно, – сказал он. – С тех пор как я себя помню, вы всегда спорили о мелочах, упал ли бык от одного удара, или от трех, был ли восьми футов в холке, или восьми с половиной, рога были красными как свежая кровь или как наполовину засохшая, и прочие глупости. Так какое официальное изложение культа?
– Один удар, но после него тело быка исчезло и появился красивый молодой человек, Сетрен в собственной ипостаси. Это был первый и единственный раз, когда Бессмертный одарил людей своим непосредственным присутствием. Награда за мужество и веру избранного, святого воина. Воин позже был живьем вознесен в чертоги Сетрена, дабы навечно пребывать рядом с ним.
Аэрисс насмешливо фыркнул:
– Хм, то есть дурите молодых глупцов, рисующих себе рогатый топор на теле, тем же, что и всегда – жизнью рядом с богом. Бессмертием и вечным блаженством. Мне всегда было интересно, почему все эти святые мужи, ковыряющиеся у придурков в головах, не следуют их примеру. Или скорее, почему сами не идут во главе, а?
Навер покраснел:
– Дядя!
– Сиди спокойно, мальчик, и не повышай на меня голос. – Еще одна куропатка была разорвана на куски. – Ты отыграл свою роль, у тебя было красивое представление и минута похлопывания по плечу, но теперь я разговариваю с настоящим вождем вашей банды. Что дальше, Одеренн? Подожжете всю границу? Начнете набеги вглубь Империи? Объявите священную войну? Даже если Меехан уведет все войска на восток, у него все равно будет достаточно сил, чтобы раздавить вас. Только Горной Стражи в приграничных провинциях почти шесть тысяч человек. Думаете, вам позволят безнаказанно грабить и убивать?
– Ну не знаю. – Священник холодно улыбнулся и удобней устроился в кресле. – Мне самому любопытно, как знаменитые отряды горных воинов поступят в такой ситуации. Снова будут проливать кровь в интересах захватчиков с юга? Что думаете об этом, лейтенант? Вы, правда, на четверть мееханец, но это не имеет значения. Вессирцы хранят верность Империи? Будут ли снова проливать кровь за чужие интересы? А может наконец задумаются, и увидят свое будущее в сиянии славы Сетрена Воителя? Пришельцы из юга достаточно долго правили в этих горах.
Кеннет внезапно оказался в центре внимания, даже посольская пара уставилась на него. А Явен улыбался и смотрел. Лейтенант не любил ни таких взглядов, ни таких усмешек.
– Может, я расскажу одну историю? – спросил он.
– О, день историй! – Исава казалась абсолютно счастливой. – Пожалуйста.
– Три года назад заехал к нам в горы барон Кенв–гез–Лаваар, дальний родственник князя бес–Хана. Хотел у камина положить шкуру горного медведя, потому как нет более сильного зверя на свете, чем живущий в наших лесах. Нанял трех местных проводников, которые должны были помочь отследить животное, и пошел на охоту. Месяц они бродили по лесу. Напрасно. Разгневанный барон не только отказался заплатить проводникам, но и приказал побить их палками, обвинив в том, что они намеренно водили его по пустым местам. Он не смог уехать. На перевале его свиту окружили солдаты Горной Стражи, а он, после ареста, провел три месяца в яме, прежде чем родственники заплатили огромные откупные избитым следопытам, и не выкупили его из темницы. Вердикт барону выдал Дервель Мавонк, местный судья, а подтвердил его Банель–лад–Верит, имперский управляющий провинции.
– Я помню. – Графиня послала столу новую сияющую улыбку. – Ренейр–бес–Хан был в ярости весь следующий год, даже посылал письма императору, но ничего не добился.
– Именно. Потому скажу так, священник. Пока наши судьи могут отправить мееханских аристократов в тюрьму, вессирцы будет считать себя частью Империи. Попробуйте нарушить границу, и Вы убедитесь в этом.
Навер вскочил на ноги:
– Рог должен вернулся к нам!
– Долина Гевенах не была спорной территорией до тех пор, пока Винде'канн не занял земли южнее нее, – вмешался граф. – А заняли их, подавляя культ Сетрена, если мне не изменяет память.
– Не они, а я – грозно нахмурился tahg. – До сих пор есть те, кто вырыл бы мне за это могилу. Но многие из местных помнят, как возрожденный культ повел себя в Лаверде и Конелазе, сколько кланов было вырезано под корень за нежелание склониться перед Рогатым Топором. Я повел войска на юг, чтобы окоротить маленького монстра прежде, чем он окрепнет. Вот уж не думал, как мне это аукнется, моей собственной кровью.
– Так окороти его сейчас, tahg… – священник иронически поднял брови. – Вызови стражу и прикажи бросить Навера в темницу. Пусть твоя стража ударит по его людям, их едва три сотни, это не сила. Один приказ и дело сделано.
Аэрисс легко поднялся, оперся кулаками по столу, лицо покраснело:
– Не дразни меня, козий выпердыш. Спрятались за этим молодым дураком, как за щитом, зная мое обещание его матери заботиться о нем, как о родном. Не пытайся проверить, может ли этот лук натянуться еще сильнее, потому что лопнет в руках. Я…
Графиня протянула руку и деликатно коснулась ладони правителя:
– Мне кажется, что нам с мужем не стоит быть свидетелями этого разговора. Мы пойдем знакомиться с важнейшими лидерами кланов, которые Ваш племянник пригласил специально для нас. Я надеюсь, что Вы, Навер Та'Клав, представите нас?
Она смотрела так, что и камень не отказал бы.
Навер замер, и неуверенно улыбнулся, глядя на Явена. Исава не оставила ему шансов, шурша платьем, уже была рядом, фамильярно взяла под руку и весело засмеявшись, потянула в направлении зала. Граф вскочил и последовал за ними.
За столом вновь залегла глубокая тишина.
– Его нужно было драть ежедневно, начиная с трех лет. Может, и научился бы слушать старших. – Tahg сел, налил себе вина и выпил одним глотком. – Ууух, здесь, на севере, не найдешь фруктов, из которых бы делали такой напиток. Скажи мне, священник, как далеко культ собирается зайти? И зачем?
– Сетрену полагается надлежащее место. Мы не остановимся до тех пор, пока не найдем его.
– Говорил с ним? Стоял между Изогнутыми Рогами и слушал голос Бессмертного? Говорят священник моего отца, старик Гарес, когда уже достиг определенной силы, мог пройти тропами духа на встречу со своим богом. Запирался в комнате, а когда выходил, служители находили на полу куски мха, грязи, листья деревьев, которые не растут так далеко на севере, влажную, пахнущую темными лесами землю. Сетрен впервые по согласию связал себя с телом рогатого тура и, наверное, полюбил эту форму. Ты был в его царстве, священник? Ходил в тени деревьев, что выше чем горы? Топтал землю, которую не коснулась нога человека? Смотрел в глазах бога?
Явен Одеренн молчал, глядя сквозь прищуренные веки на правителя. Затем опустил глаза:
– Нет, не был, – наконец сказал он. – Ни я, ни мои братья. Тропы духа – путь для тех, кто уже одной ногой на дороге к Дому Сна. У меня еще много дел здесь.
– Например, организация убийства?
Аэрисс несколько мгновений смотрел на окаменевшего священника.
– Ничего не скажешь? – Он презрительно фыркнул. – Ты не слишком хорош для таких игр, верно? Если бы хотел задурить мне голову, то должен был негодовать или удивиться. Спросить, о чем идет речь. И сделать это немедленно. Ты решил, будто твои бандиты не нашли посольство или не стали атаковать. Ты и представить не мог, что им на пути попадется Горная Стража. На будущее, если вдруг решишь создать в культе некий орден фанатиков–убийц, не позволяй им татуировать топоров на теле. В случае неудачи это затруднит уход от ответственности.
Священник молчал, но можно было догадаться о ходе его мыслей. Кеннет знал, что он скажет, прежде чем тот открыл рот.