Страница 10 из 76
Кеннет приблизился шагов на десять. Несмотря на похвальбу, маг устал, и только ждал момента для использования надежного заклинания. За плечами Аманделларта скала обрывалась и уходила вниз, из пропасти был слышен шум воды. Единственным шансом уйти было использование одной из Троп Силы.
Делая вид, что поправляет щит, офицер расстегнул ремень, придерживающий его на предплечье:
– Зачем, маг? Зачем?
Аманделларт опустил руку и посмотрел на него как на неожиданно заговорившее животное:
– Ну–ну, теперь мы начинаем задавать вопросы. Откуда взялись такие манеры? Не будем больше слепо выполнять приказы и попробуем понять, что вокруг нас происходит? Проявляем зачатки ума, который до этой поры был занят жратвой, пьянством и поиском дыры, в которую можно было бы засадить свой член? И что же ты надумал?
Кеннет остановился в десятке шагов от мага, опустил руки и глубоко вздохнул, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце.
– Силу можно унаследовать, – начал он, делая полшага вперед. – Это знают даже дети. Но у магов серьезные проблемы с рождением здорового потомства. В большинстве случаев появляются изуродованные Силой чудовища. Талант передается не по прямой, чаще через потомство братьев и сестер родителей, и других родственников. Сотни лет обнаружение способа, контролирующего передачу такой наследственности, было мечтой всех магических гильдий. Это дало бы преимущество над другими – вместо месяцев, а иногда и лет, поисков одаренных детей, можно было бы заняться просто разведением. Династии магов, из поколения в поколение увеличивающих свою силу. Никто, в итоге, не смог бы им противостоять.
С лица мага исчезло презрительное выражение:
– Я тебя недооценил, стражник. Что еще мне расскажешь?
– Шадори были экспериментом. За последние триста лет в их роду появилось несколько магов, поэтому вы решили проследить – что будет, если не разбавлять их кровь. Говоря «вы» я имел в виду твою гильдию, Братство из Вергенна. Не знаю, в курсе ли были другие гильдии, но так не думаю. Слишком вы цените секреты и тайны, чтобы ими делиться даже между собой. Сами придумали или случайно вышло?
Аманделларт едва улыбнулся:
– Назовем это случайностью, к которой добавили немного нашей помощи.
– А эксперимент вышел из–под контроля. Закончился неудачно. Вы не смогли проконтролировать Шадори, не смогли их выследить. Ведь необученные одаренные имеют отличную защиту – они хаотически используют Силу. Это не дает возможности отличить их действия от естественных изменений в Источниках или колебаниях Урочищ. Поэтому когда ими занялась Горная Стража, вы присоединились к нам.
– Неудачей? – Маг поднял брови. – Неудачей? Ты не знаешь, о чем говоришь, червь. Каждый двенадцатый из них был способен черпать Силу из Источников. Один на дюжину, слышишь, человечек? Обычные маги среди людей попадались один на тысячу, достаточно одаренные для того, чтобы стать членами лучшей гильдии, появлялись один на десять тысяч, а архимаги – один на миллион. Дети тех, кого вы убили там, внизу, могли бы потрясти мир!
– В этом я не сомневаюсь. – Кеннет сделал еще шажок вперед. – В последнее время у мира достаточно потрясений. Как вы собирались их кормить? И что бы с ними делали когда они подросли?
– Каннибализм был приобретенной чертой, не врожденной, как и несколько других неприятностей…
– Нечеловеческая жестокость? Склонность к причинению боли, убийства и радость от чужих страданий? Это по–твоему некоторые неприятности? Я видел, что они сделали в Коори–Аменесц и здесь, в пещерах ахеров. Они не питались телами людей, только их страданиями. Обезумели слишком сильно, чтобы можно было их от этого избавить.
– Продолжай. – Чародей ухмыльнулся. – Жду, когда дойдем до выводов доморощенного борца со злом. Какие еще открытия меня ждут?
Снег вокруг ног мага окрасился глубоким пурпуром, и Кеннет понял, почему так долго длится их разговор. Чародей был ранен, какой– то из болтов пробил магический барьер, и требовалось время для остановки кровотечения и залечивания раны.
– Никакие. Скажи мне только, происшествие на леднике было случайностью или ты планировал все с самого начала?
– Мне необходимо было оказаться на месте раньше вас. Борехед крутился рядом, и нетрудно было догадаться, что его сюда привело. Я собирался перевести клан в безопасное место, найти им укрытие на зиму. Опоздал, эти звери атаковали в тот момент, когда я до них добрался. Признаю, я их недооценил. А вы? Добрались бы до места, наткнулись на этих дикарей, при удачном стечении обстоятельств отступили бы, и доложили, что Шадори перестали существовать, вырезанные ахерами. А я погиб на леднике. Это было бы лучшим выходом. Для всех.
– Для тех, кто погиб, тоже? – Еще один шажок. От чародея его отделяло всего несколько ярдов.
– Им уже ничто не могло помочь. Однако мы тут дискутируем, а мне уже пора. – Для мага разделяющее их расстояние стало достаточным. – Позволь, я горячо с тобой попрощаюсь.
Кеннет отскочил вправо в тот момент, когда ладонь мага метнулась в его сторону. Затормозил на полушаге, крутанулся на пятках, широко вытягивая руку с мечом в сторону, для равновесия, и бросил в чародея щит. Тот помчался словно диск, и взорвался при столкновении с брошенным потоком Силы. Лейтенант, согнувшись, в два прыжка достиг мага и ударил. Так, как мог в таком положении – головой в лицо, добавил коленом в пах, и, чувствуя, что теряет равновесие, плашмя мечом по щеке. Аманделларт взвизгнул, захрипел, залился кровью и… провалился под землю. Офицер зашатался, едва избегая падения в бездну, неожиданно появившуюся под его ногами. Он не представлял, что маг стоял настолько близко к пропасти. Отшатнувшись от края в последнее мгновение, стал прислушиваться, ожидая звуков падения тела, отлетающего от скальных стен и падающего в воду.
А если бы свалился? Тело прошила холодная дрожь. Имея достаточно времени, маг сделал бы все, чтобы ни один солдат не вернулся живым на другую сторону ледника.
Сжимая зубы, он нагнулся и глянул вниз.
Аманделларт висел в каких–то шести футах ниже, вцепившись обеими руками в торчащую из скалы ледовую глыбу и в отчаянии молотил в воздухе ногами. Когда он задрал голову, их взгляды на миг встретились. Несмотря на кровь из разбитого носа и вспухающий на щеке синяк, чародей продолжал смотреть надменно и высокомерно. Еще мгновением позже его взгляд опустился вниз, к бушующей в сотне локтей ниже белой купели и торчащим из нее черным камням.
– Знаю, о чем думаешь, чародей. – Лейтенант подивился тому, что его голос не дрожит. – Если бы тут было локтей двести, а еще лучше триста, то мог бы рискнуть. С твоими возможностями мог бы заплести Силу и выбраться из пропасти без царапины.
– Веревку, – Аманделларт тяжело дышал, сцепленные вокруг сосульки руки дрожали от усилия. – Брось мне веревку.
– Нет. За всех, кто из–за тебя и твоих дружков был убит и съеден. За жителей Коори–Аменесц и за семью шорника из Хандеркеха, за моих парней, сложивших тут головы, и за ахеров, да, ты не ослышался, за ахеров, которые погибли вместе с ними. И даже за тех несчастных, которых заставили размножаться между собой как зверей, и что стали хуже зверей.
– Не играй со мной, ублюдок, в суд, – зарычал чародей. Его дыхание становилось все быстрее. – Слишком низко ты стоишь, чтобы судить меня. Брось мне веревку, и я обещаю, что обо всем забуду, и ты не пожалеешь. Гильдия умеет заботиться о верных людях…
– Ты так и не понял? – Кеннет посмотрел прямо в глаза мага. – Я мог бы целый месяц рассказывать тебе о вежливости, ответственности, правоте и чести, а ты бы только смеялся и называл меня сентиментальным глупцом без, как ты выразился, капли ума. Тебе не известна присяга Стражи, а именно слова о защите и охране всех жителей гор от любого врага. Всех от любого.
Взгляд чародея закипел ненавистью:
– Честь, оборванец? Честь и ты? Офицер, братающийся с ахерами и убивающий вместе с ними женщин и детей. Неформально я выше тебя по званию и ты присягал охранять мою жизнь любой ценой. Тебе конец лив–Даравит. Клянусь всеми богами – будешь еще скулить, выпрашивая у меня смерть.