Бенни и омар

– Молодец, парень, – довольно улыбаясь, сказал Барти. – Это проучит этих проходимцев.

Бенни убрал медаль под спортивную футболку. Пока он бежал домой, она ритмично била его по ребрам, напоминая о забитом голе. На дорожке играли в кербси (2) несколько ребят. Среди них был Джордж – очаровательный до тошноты. Его любимая ипостась. Бенни нахмурился. Один вид младшего брата был способен испортить ему настроение. Девять лет – это слишком много для подобной миловидности. Но ма это нравилось – он же был «маленьким актёром» Джессики Шоу, с ног до головы закутанным в дизайнерские шмотки. Джорджа волновала только его одежда. И это было непостижимо для Бенни, который редко возвращался домой без пары здоровенных дыр на штанах.

А ещё Джордж просто обожал спектакли. Он считал, что участвовать в карнавальном шествии или пьесе – самое важное, что только может быть в жизни. Но какой смысл притворяться кем-то другим, если всё равно все вокруг знают, кто ты есть на самом деле? Бенни не видел в этом ничего притягательного. А все эти картины? Зачем часами сидеть в четырёх стенах, рисуя какое-то старое дерево, когда ты можешь выйти на улицу и залезть на это самое дерево?

– Мамочка тебя искала, – крикнул ему брат.

Бенни фыркнул. Вы только представьте себе: звать ма «мамочкой». В его устах это звучало также нелепо, как если бы он набил рот печеньем до отказа, и оно полезло наружу. Такова была и Джессика Шоу – сплошной клубок противоречий. К примеру, у обоих братьев были полные имена. Джордж и Бернард Шоу, в честь какого-то парня, писавшего пьесы. И мать всегда звала его Бернард, кроме тех случаев, когда была не в духе и поэтому забывала о формальностях. В эти моменты «Бенни» произносилось голосом, способным заморозить Меркурий.

У ворот стояла машина. Видимо, па вернулся с работы. Настало время ежедневного ритуала. Бенни запрыгнул на стену, приземлившись практически на свои собственные следы, давно и прочно въевшиеся в поверхность. Между стеной и гаражом располагалась боковая дверь, покрашенная зеленой краской, потрескавшейся и частично облупившейся посередине. Бенни швырнул мяч. Слиотар попал точно в цель, сорвав ещё несколько кусочков краски. Но щеколда выдержала. Эта держалась уже дольше, чем все остальные. Должно быть, па дополнительно укрепил её, просто чтобы позлить сына. Наверное, придётся сделать несколько ночных вылазок с отвёрткой.

На веранде появился Пат Шоу. Он наградил Бенни дежурным свирепым взглядом за попытку взлома двери, но дольше сдерживаться уже не мог.

– Ну? – выражение лица было таким, будто он ожидал результаты анализов.

Бенни за ленточку продемонстрировал свою медаль.

– Молодчина, – сказал отец, широко улыбаясь от накатившего облегчения. – Ну-ка, покажи мне этот круглый слиток золота.

Оба Шоу неуклюже вошли в дом, глупо ухмыляясь. Пат как бы случайно обнял сына, обхватив того рукой. Это больше походило на шейный захват, но Бенни понял, что имел в виду отец.

– Сколько очков ты заработал?

Бенни подсчитал.

– Два гола, 4 очка.

– Из скольки?

– 2-11 (3).

Пат кивнул головой.

– А как же остальные семь?

Бенни подавил смешок:

– А как получилось, что ты уже дома?

Вся шутливость отца моментально испарилась.

– Что ж, Бернард… в смысле, Бенни… нам надо поговорить. Это очень важно.

– Я к нему даже не прикасался.

– Нет, нет. Боже, надеюсь, ничего такого не было.

Из комнат послышался голос:

– Патрик? Это наш старшенький?

– Давай-ка покажем твоей матери эту медаль, – сказал Пат Шоу, его широкая рука с нежностью обхватила голову сына.

Джессика Шоу носила на себе огромное количество масок. Две серебряных болтались в виде кулона на шее. Ещё одна пара – на расписанных вручную керамических сережках, а завершала образ золотая брошь, смотрящая на мир застывшим взглядом четырёх глаз-фианитов. Она собирала маски. Судя по всему, улыбающийся малый и грустный парень представляли собой инь и янь театрального искусства. Бенни однажды совершил большую ошибку, спросив об этом. Джессика прочитала ему 50-тиминутную лекцию, противопоставляющую друг другу двух персонажей по имени Фальстаф и Офелия. Это было очень поучительно: Бенни понял, что нельзя задавать матери вопросы, касающиеся драматургии.

Следуя за отцом на кухню, Бенни забросил своё обмундирование в тёмный угол под лестницей. Его мать сидела за столом, перед ней стояла дымящаяся чашка кофе. И, разумеется, на литой ручке чашки красовались всё те же театральные маски. Как-никак Джессика с удовольствием их покупала. Джордж, мелкий подлиза, взял эту тему за основу на своих пятничных уроках по искусству. У них была целая полка, заполненная его творениями. Всё, начиная с леденцов и заканчивая фигурками из солёного теста, имели форму любимого символа Джессики.

– Ты выиграл в свою маленькую игру, – восторженно промолвила Джессика. – Это просто замечательно, дорогой.

– Это был финал Чемпионата Графства, мам.

– Какая миленькая медаль! Она послужит тебе напоминанием.

Пат Шоу тут же уставился в пол.

Это не укрылось от внимания Бенни. Что она имела в виду, говоря о напоминании?

– В чём дело, па?

Его отец положил обе руки на плечи Джессики. Объединённый фронт обороны, не иначе.

– Давай подождём твоего брата.

Бенни начал беспокоиться. Они не были семьей того типа, которые обожают устраивать групповые совещания. Его голову начали посещать мысли, одна мрачнее другой.

– С дедушкой всё в порядке?

– Что? Конечно… Нет, нет, Бенни – Бернард – всё не так страшно.

– Тогда в чём дело?

– Терпение, милый. Вон, Джордж уже идёт.

Джордж втащил своё тело в комнату. Одет он был, конечно же, безукоризненно. В просторные бежевые вельветовые штаны и белую тенниску.

Все рубашки Бенни были из супермаркета. Порой ему было трудно одновременно насмехаться над одеждой брата и завидовать ему. Это требовало определённых усилий.

– Вы готовы, мои родные?

Джордж улыбался. Бенни подозрительно косился на родителей.

– У папы для вас замечательные новости. Они касаются всех нас, как семьи.

– Лото?

– Нет, Бернард.

– Ты получила ту роль в Гленрой?

– Нет, Джордж, милый. Директора канала не сочли нужным позвонить мне или вернуть мою запись, – Джессика изящно шмыгнула носом.

Пат Шоу продолжил рассказ.

– Вы, парни, уже знаете, что у нас на работе идет сокращение.

На днях компанию «ЕвроГаз» упоминали в новостях. Скандал с заработной платой топ-менеджеров. Многих людей уволили.

– Тебя списали, не так ли, па?

Пат нервно улыбнулся.

– Нет, Бенни. Всё не так плохо. Это здорово, правда, это великолепная возможность.

– Возможность для чего?

– Мне предложили повышение. Должность ответственного руководителя. А это означает, что нам надо будет переехать.

Бенни побледнел.

– Только не Килкенни. Скажите мне, что это не Килкенни. Я не смогу играть за Котов Килкенни.

– Нет, не Килкенни. Это чуть дальше.

Джессика наконец прекратила поливать грязью телекомпанию.

– Это будет замечательно, родные мои. Такой шанс изучить чужую культуру.

– О, нет. Это Керри, да? Конечно, они там даже не знают, как играть в хёрлинг!

Джессика бы нахмурилась, если бы это не являлось причиной появления морщин.

– Нет, Бенни… Бернард. Это тяжкое испытание не имеет ничего общего с твоим хёрлингом.

Бенни было глубоко наплевать на морщины. Поэтому он нахмурился.

– Моя работа будет состоять в обучении персонала в региональных конторах, – продолжил отец. – В повышении квалификации сотрудников, чтобы ускорить рабочий процесс.

Он опять смотрел в пол, оттягивая момент несущественной информацией.

– Куда, па?

Пат Шоу сглотнул:

– Тунис.

Семья Шоу застыла, как громом поражённая. Даже Джордж не произнес ни слова. Тунис! Где это? Что это?

– Ну, разве это не замечательно? – с такой улыбкой мать с легкостью могла бы получить премию как минимум от BAFTA (4) за лучшее актёрское мастерство.