Страница 2 из 32
<p>
– Ева, детка, я же не знал! Этот дом уже с полгода пустовал! – Громила повернулся к Гэбриэлу: – Вы простите старика!</p>
<p>
– Не прикидывайся! Старик! – Повар обернулась к молодому мужчине: – Гэбриэл, вы извините меня, пожалуйста! Так неудобно получилось, а еще Барт... Он обычно так не бросается на людей. Он очень добрый пес. – Женщина широко улыбнулась, а сердце Гейба пропустило удар, и все же...</p>
<p>
Никак внешне не реагируя на попытки соседки извиниться, он отряхнулся и поднял взгляд прищуренных глаз на Еву:</p>
<p>
– Надо быть внимательнее с собакой. До свидания, – раздраженно проговорил он и отправился туда, откуда пришел.</p>
<p>
Соседка обескуражено смотрела, как он недовольно ковыляет к воротам и тихо произнесла:</p>
<p>
– Всего доброго.</p>
<p>
«Хам! Определенно! Ну... С другой стороны... Гэбриэл Вульф очень симпатичный, даже красивый... И его можно понять... Я бы тоже разозлилась, если бы пес в роде Барта сбил меня с ног...» Ева улыбалась, воспроизводя в памяти возмущенное лицо Гэбриэла во время падения. Ярко-зеленые глаза сверкали, сквозь смуглую кожу от злости проступил румянец, темно-русые, почти черные волосы взъерошены... Откровенно говоря, он очень понравился Еве, даже чересчур... Худощавый, высокий... «Я ему едва до груди достаю. А взгляд...» То, как он прищурившись смотрел на нее... Это взбудоражило ее, возбудило до крайности... Даже голова закружилась... «Еще бы, у меня уже больше двух лет никого не было... А Вульф, может быть, вообще женат». Возбужденное состояние вмиг прошло. События двухлетней давности вновь встали перед глазами. Женщина тряхнула головой, освобождаясь от непрошеных воспоминаний. «Надо работать. Сегодня еще два фуршета и один званый обед...»</p>
<p>
</p>
<p>
Гейб приехал в участок на восемь минут позже назначенного времени. Раздражение его несколько улеглось, а вот настроение не улучшилось, из-за чего улыбаться совсем не получалось, даже натянуто. Не то, чтобы мужчина был ярым приверженцем правил, но некоторым он следовал всегда и во всем, при любых обстоятельствах. Их было два, ну или больше. Но у этих был приоритет: пунктуальность и использование служебного положения в личных целях. Это были даже не правила. Скорее принципы: несоблюдение договоренности - верх неуважения к человеку, использование служебного положения в личных целях - верх неуважения к себе.</p>
<p>
– Доброе утро, капитан Шейн. – Попытка говорить бодро также не увенчалась успехом.</p>
<p>
– Здравствуйте, лейтенант. Вы опоздали. – Все существо негодующе поморщилось от последней фразы. Капитан говорил без всякого выражения, словно происходившее вокруг его вообще никак не касалось, однако новому сотруднику и не нужен был обвинительный тон, хотя бы потому, что... Потому что «Служить и защищать» для него были не просто слова! А если человеку все равно...</p>
<p>
– Извините, не адаптировался пока на новой местности, да и пробки, – капитан безразлично посмотрел на Гейба и продолжил:</p>
<p>
– Вас в Чикаго перевели из...</p>
<p>
– Из Денвера, капитан.</p>
<p>
Шейн кивнул.</p>
<p>
– Вашим напарником будет сержант Хьюз. Я уже отправил за ним. Он вас введет в курс дел, заодно покажет вам рабочее место. График дежурств возьмете у него же.</p>
<p>
– Да, капитан.</p>
<p>
– Вопросы есть?</p>
<p>
– Пока все предельно ясно. Возможно, будут позже.</p>
<p>
– Надеюсь, мы сработаемся. – Капитан продолжал проявлять безразличие, что поставило нового сотрудника в легкий ступор. Гейб снова бросил изучающий взгляд на своего нового шефа: тот был больше похож на Санта-Клауса, чем на полицейского. «Живот, пожалуй, у него будет побольше, чем у любого Санты, а, может быть, и двух».</p>
<p>
– Доброе утро, капитан Шейн! - Сержант же напомнил мужчине Пренсера из оленьего экипажа рождественского волшебника.</p>
<p>
– Доброе, Хьюз. Твоим заботам поверяю лейтенанта Вульфа.</p>
<p>
Молодой человек широко улыбнулся:</p>
<p>
– Сержант Томас Хьюз. - "Интересно, - с легкой самоиронией подумал лейтенант, - я тоже со временем стану похож на одного из оленей Санты?"</p>
<p>
– Гэбриэл Вульф, очень приятно.</p>
<p>
</p>
<p>
– Карен, Лала, Келли! Вы отвечаете за рыбные закуски на фуршет к Конрадам.</p>
<p>
Карен шутливо отдала честь:</p>
<p>
– Есть, сэр! - Шеф-повар перелистывала меню на предстоящие мероприятия.</p>
<p>
– Грэг, Кэтрин и Хью – второе. Пат и Мэри, вы за салаты и гарнир. Следующая задача – фуршет Форрестеров. Я сегодня отвечаю за обед.</p>
<p>
– Ева, ты не много на себя взяла? Ты ведь всю ночь пекла для кондитерской...</p>
<p>
– Все нормально, Мэри.</p>
<p>
Итак, началась работа. Ева ее любила, очень любила. С раннего детства ее восхищало то, как в маминых руках скользкая рыба превращалась в деликатес, а из белого порошка муки получались воздушные булочки. С открытым ртом девочка день за днем следила за уверенными движениями матери. В семь лет Ева без запинки могла назвать все ингредиенты для приготовления яблочного пирога, который так любили папа и старшая сестра.</p>