Страница 2 из 12
"А я никогда не была такой". - с грустью и легкой завистью подумала мисс Норт, считая себя немного замкнутой, недоверчивой, и обделенной той легкостью и беспечностью, свойственной хорошеньким юным леди, живущим беззаботной жизнью. Нрав у мисс Марвел был ничуть не лучше, чем у матери, только Ален не был похож на ее отца - подкаблучника.
"Долго ли мистер Уилсон выдержит капризы и придирки по поводу и без оных? Как поведет себя? Нет, будет очень интересно посмотреть, как у них все сложится". - Ханна улыбалась, хотя на душе было тревожно. Она не была злой или завистливой, потому не смотря на всю нелюбовь к Марвелам, иногда, в редкие минуты ей становилось жаль Лидию.
"Теперь мы связаны. Что будет, когда приедем? Понимает ли она, что ее ожидает?" - размышляла мисс Норт, думая о прошлом, настоящем, будущем, о том, как будет жить без Айзека и плакать ночами, как будет работать. От мысли, что снова придется стать прислугой и бегать по четырнадцать и более часов, опускались руки. Айзек баловал ее, заботился, пусть даже так странно.
Ханна больше изображая недовольство, чем испытывала злость на Лидию за вынужденный отъезд из Аллентауна, и скорее была рада, что решилась разорвать порочную связь, но безобразное поведение мисс Марвел ужасно раздражало. К тому же дорога изматывала. Им предстояло пересечь всего два штата, но и это было немало. Ныла поясница и плечи, затекали ноги. Кроме того, Лидия всем своим видом показывала, что бывшей горничной здесь не место.
"Наверно Ален назло любимой невесте купил мне билет в первый класс. Или чтобы я не сбежала". - решила она. - Интересно, на сколько хватит его терпения?"
Всю дорогу до Каролины, что ехали в вагоне пенсильванской железнодорожной компании, Ханна чувствовала, как мистер Уилсон избегает смотреть на нее, но не обманывалась и осторожности не теряла. Точно так же смотрел толстый Олаф, изображая безразличие, а когда Айзек уехал из города, подкараулил у дома и сделал весьма недвусмысленный намек. Она решилась уехать, чтобы начать новую жизнь, забыв о прошлом, но не была наивной и понимала, что "добрые благонравные самаритяне" не дадут забыть о прегрешениях, и каждый раз с удовольствием будут напоминать ей о прошлом.
В окне проплавали неприступные горы, окутанные бескрайними лесами. Багряные рябины и клены, золотые березы, величественные буки и гикори, зеленые сосны мелькали перед глазами, поражая насыщенностью и красотой благородных цветов. Обе спутницы приникли к стеклу и, не отрываясь, смотрели на величественную дикую красоту, не тронутую человеком.
- Боже мой, Ален, какая красота! - с придыханием и детским восторгом произнесла Лидия.
- Ты еще не видела Рóли! Не зря его называют "Дубовым городом". Только представь дубы-великаны. Ветер колышет ветки, и спелые желуди гулко шлепаются на землю. Стук стоит по всей дубраве! Правда, так бывает не всегда. Иногда случается неурожай, но в хороший год желуди устилают всю землю под дубами... - от воспоминаний о счастливом времени, проведенном в дубраве у Алена блестели глаза. Пожалуй, впервые за все время, он выглядел искренне счастливым, восхищенным романтиком.
- О, как жаль, что я этого не видела. - кокетливо надула губы Лидия.
- Мы обязательно посетим столицу. Уверен, тебе понравится!
Ханна чувствовала себя рядом с ними лишней и не знала, как себя вести. Прежней - боязливой, безгласной прислугой она уже не была и уважения к Лидии не испытывала. Как относиться к мистеру Уилсону еще не определилась, но была уверена, что он не так прост, как хочет казаться.
- Мистер Уилсон, расскажете о своем городе? - попросила мисс Норт, пытаясь разговорить его на отвлеченные темы.
- Увы, ничего особенного в Байборо нет. Обыкновенный городишко, как и множество других. Основан несколько лет назад, и не имеет такой долгой истории, как Блумсберг. - он с намеком посмотрел на невесту, напоминая об их первой встрече, когда она с удовольствием рассказывала о дне города. Умилив мисс Марвел свой сентиментальностью, продолжил: - Здание магистрата, церковь обычные и ничем не примечательные. Даже не знаю, что вам рассказать.
- О твоей ферме! - напомнила с улыбкой невеста. Наблюдая за ее счастливым лицом, Ханна догадалась, что дочь Маргарет, не видевшая раньше ничего, кроме магазинов и модисток, наверно не представляет, каково жить на ферме. Айзек называл Уилсонов не иначе как нищими плантаторами, с тоской вспоминающих о былом величие. Он рассказывал, что семья Алена разорена, и ему крайне необходимо жениться на состоятельной невесте, чтобы наладить дела и выплатить долги. Тем не менее Ханна отдавала должное выдержке и целеустремленности мистера Уилсона, который верно и упорно двигался к намеченной цели столько лет, терпеливо выжидая согласия Лидии на брак и побег. Айзек чувствовал его намерения. Да и как иначе, если он сам был когда-то в подобном положении. Воспоминания о мистере Гриндле навеяли тоску, ведь они больше не увидятся. Он женится, будет счастлив, а она будет помнить о нем всегда. Ханна вздохнула.
- Не нужно печалиться, мисс Норт. - улыбнулся Ален, пытливо заглядывая ей в глаза.
- Я не печалюсь, но с нетерпением жду окончания путешествия. По правде сказать, устала сидеть. - она тоже улыбнулась, стараясь скрыть растерянность и неуверенность в завтрашнем дне.
- Понимаю. В утешение скажу, что к вечеру прибудем на станцию, где нас встретит мой друг. Осталось совсем не много.
- А вот я не жалуюсь! - с гордостью произнесла Лидия. - Даже если бы пришлось ехать целых две недели, я бы не испугалась! - ей хотелось, как ребенку, чтобы ее похвалили.
- Милая, я всегда знал: ты терпелива, как ангел. - Ален снова улыбнулся, но Ханне почудилась на его губах легкая, скрытая усмешка.
- А чем занимается ваша семья, мистер Уилсон?
- На ферме Алена растет табак, иногда бобы, а хлопок больше не выращивают. - поспешила ответить ревнивая невеста, в грезах видевшая себя хозяйкой преуспевающей фермы. - Но тебя это не должно волновать.
- Нет ничего странного, любовь моя, в желании мисс Норт знать, куда она едет. Мне бы тоже было интересно знать, где предстоит жить. Когда приедем, мисс Норт сама все увидит. Место простое, но весьма живописное. Жители вежливы и воспитаны. Старые, добрые традиции гостеприимного юга. - мягко ответил мужчина. Потом склонил голову и поцеловал невесте руку. - Венчание состоится почти сразу же, после приезда, а потом вы, мэм, осмотритесь и, если понравится, останетесь. При вашем обаянии, вы легко найдете супруга и уже не покинете нас.
Ханну подмывало поинтересоваться, сколько рабочих на ферме, но хоть Ален и был весьма улыбчивым, по взгляду его холодных глаз поняла: лучше держать язык за зубами. Она отвернулась и старалась до конца дороги молчать.
За окном девственные леса сменились песчаными холмами, покрытыми сосновым бором. А еще позже появились бескрайние поля с редкими фигурами фермеров и рабочих, собирающих урожай. Уставшие люди, тоскливо суетились между грядок и при виде паровоза, поднимали лица от земли и с тоской и любопытством провожали вагоны первого класса.
Чем дальше продвигались с севера на юг, тем больше встречалось чернокожих. Если на западе штата они попадались не часто, то в прибрежных районах их было много, даже слишком много. Каждый третий, если не каждый второй, был освобожденным рабом.
- Ален, а почему их так много? - поразилась Лидия, никогда не видевшая столько темнокожих людей.
- Бывшие рабы. - брезгливо пояснил мужчина. - Раньше они работали и жили на плантациях Тайдуотера, а теперь совсем распоясались. Скупили фермы и что ни выборы, пытаются пролезть. Совсем забыли, обезьяны, свое место. Дикари желают управлять белыми, цивилизованными людьми! - произнес он с возмущением, и на исказившемся от ненависти лице проступили черты хищника. На короткое мгновение Ханна увидела перед собой опасного человека, который мог быть жестоким.
"Может после отмены рабства его семья разорилась, и теперь он ненавидит бывших рабов?" - подумала она, вспомнив статью в газете красочно описывающую "подвиги" тайных отрядов "красных рубашек" в Каролине. Запугивания, жестие избиения, доходило даже до убийств. Чем лучше узнавала мистера Уилсона, тем больше опасалась, понимая, что он суровый, расчетливый человек, умевший быть вкрадчивым и скрытным. Продолжить разговор и попытаться доказать, что бывшие рабы тоже созданны Богом по своему подобию, она не рискнула.