Темная месть

— Я люблю фейерверки! — произнес старик, сидевший чуть поодаль скрестив ноги, и радостно засмеялся, захлопал в ладоши.

— У Се’кахн! — объяснила Пайпер. — У той, что ближе к тебе.

Фиби повернулась, но в этот момент Се’кахн схватила ее за лодыжки и повалила. Ударившись о землю, Фиби почувствовала, что из ее легких вышел весь воздух. Ветка разлетелась на куски. Она никак не могла отдышаться, у нее кружилась голова, а противница начала душить ее.

— Браслет! — Пайпер остановила блондинку.

Фиби снова забыла, что происходит, и пыталась лишь справиться с головокружением. Она не могла дышать потому, что противница сидела прямо на ней. Краем глаза Фиби видела, как Пейдж снова вырвала посох у голубоглазого парня, одетого будто бы гунн Аттила.

Пайпер кинулась к ней, размахивая руками. Она хотела было крикнуть, но еще одна блондинка, одетая по доисторической моде, налетела на нее и зажала рот. Какой–то старик созерцал происходящее с детской улыбкой. Вероятно, это был невинный, которого Зачарованные должны защитить, несмотря ни на что.

Фиби понятия не имела, почему она лежит на спине и борется с пещерными людьми под этим фиолетовым небом. И пока кто–нибудь не объяснит этого, оставалось лишь одно — сражаться.

— Убирайся с моих глаз, Тов’рех! — одним движением руки Пейдж отправила блондина в гущу зарослей. Потом поставила посох серебряным наконечником на землю и гордо приосанилась: — Ну, так кто же из нас глупый?

Но Фиби не долго пришлось смотреть на нее, потому что противница, сидевшая на ней верхом, ожила.

— Тебе не уйти от меня, Фиби. — Она сжала ее горло одной рукой, а другую занесла над головой. — Я Се’кахн! Огня мне!

— Браслет, Фиби! — закричала Пайпер, вырываясь из объятий другой блондинки, но ветер заглушил ее слова. — Сними с нее браслет!

— Браслет? — переспросила Фиби и поняла, что не успеет услышать ответ, если не увернется от летящей к ней с неба шаровой молнии.

Фиби не понимала, что с ней происходит — это было очевидно для Пайпер. Однако теперь, благодаря аналитическим способностям Пейдж, она знала, как вернуть сестре способности и память.

— Если только Фиби прежде не поджарится, — пробормотала Пайпер, увидев летящий с неба огненный заряд. И поняла, что после того, как столько раз подряд прибегла к своей истощенной силе, не сможет остановить его.

— Огонь! — приказала Пейдж и направила шаровую молнию на Ш’тару.

— Дождь! — скомандовала Се’кахн. Огненный шар превратился в водяной и, взорвавшись, лишь обрызгал Ш’тару.

Поняв, что ее силы на исходе, Пайпер решила действовать обычными человеческими методами. Предоставив Пейдж дальше разбираться с Тов’рехом и Ш’тарой, она бросилась к Фиби и крикнула:

— Хватай ее за руку!

Фиби не заставила повторять дважды. Коул долго тренировал ее, и теперь у девушки выработалась молниеносная реакция. Она схватила блондинку за запястья, обвила ногами ее талию и вместе с ней перекатилась на бок. Сжимая руки Се’кахн железной хваткой, Фиби уперлась коленом ей в грудь.

Пайпер дивилась тому, насколько эффективны оказались обычные человеческие способности против древней магии клана Дор’хахт. Борцовые приемы Фиби действовали так же безотказно, как сила старшей сестры в нормальном состоянии.

Пайпер опустилась на колени рядом с Фиби и дотронулась до браслета.

— Ты можешь наклониться к ней, не выпуская?

— Запросто. — Фиби отпустила руку с браслетом и тут же обхватила шею чародейки, по — прежнему держа другое запястье.

Пайпер сжимала обеими руками запястье с браслетом, и тут Ш’тара впилась когтями в ее плечи. Превозмогая боль, Пайпер крепче сжала руку блондинки и зажмурилась.

— Не гляди ей в глаза, Фиби!

— Ш’тара! — скомандовала Пейдж.

Та переместилась так, что крепко треснулась о валун.

— Опусти голову, Фиби. — Пайпер прижала браслет узором к ее лбу, а другой стороной — к шее Се’кахн. Та изо всех сил сопротивлялась. — Повторяй за мной, Фиби: Гух–шин тох дак!

— Гух–шин тох дак! — резко выкрикнула Фиби и вздрогнула, увидев, как из браслета забил каскад синих искр, который вскоре окутал ее тело.

Се’кахн завопила, чувствуя, как магическая сила вытекает у нее изо рта, носа и глаз, снова собираясь в браслет.

Вся операция заняла не больше минуты. Ветер и гроза стихли, молнии перестали сверкать. На безоблачном небе сияла ясная луна.

Но Се’кахн не собиралась сдаваться. Когда Фиби поднялась на ноги, она сжалась, потом распрямилась, словно пружина, и попыталась выколоть ей глаза. Браслет упал на землю, а Фиби без труда взлетела в воздух.

Потерпев неудачу, Се’кахн растянулась на земле. Присутствие духа покинуло ее.

Тов’рех выбрался из зарослей. На лице его читалась лишь досада. Теперь, когда младшие сестры вернули себе силу, а двое противников лишились ее, Пайпер не сомневалась в окончательной победе над кланом Дор’хахт. Но ее способности еще не были восстановлены.

Ш’тара снова поднялась на ноги. Пайпер старалась не смотреть ей в глаза. Она подозревала, что блондинка может лишить ее рассудка, едва доберется до сознания. Проверять это совсем не хотелось.

— Может быть, вы выиграете войну, ведьмы, но цена будет слишком высока. — Рот Ш’тары искривился в жестокой ухмылке. Она сняла с пояса флейту.

Пайпер внезапно охватил страх. Ведь противница по–прежнему обладала силой. И если Пайпер последней, кроме Карен, прикасалась к флейте, музыка может опустошить ее душу, вызывая перепады эмоций.

Пейдж протянула руку и приказала:

— Флейта!

— Я не уверена, что прикосновение к инструменту вернет мне силы, — сказала Пайпер, увидев, что флейта появилась в руке у сестры. — Или заберет у Карен.

— Почему? — спросила Пейдж и отправила Ш’тару подальше, чтобы можно было поговорить спокойно.

Увидев, как легко Пейдж управляется с его сестрой, Тов’рех пришел в ярость. У него все еще кружилась голова, из многочисленных царапин струилась кровь. Но он все же кинулся на Зачарованных с диким криком.

Пейдж закинула его обратно в заросли. А Пайпер, к своему удивлению, поняла, что больше не переживает из–за потери сил.

— Втроем мы можем схватить Ш’тару и поступить с ней так же, как с Се’кахн, — улыбнулась Пейдж. — Нужно лишь избегать ее взгляда.

Пайпер горячо желала, чтобы все было так просто. Фиби спешит к ним, сжимая в руке блокнот. Что ж, пусть она заполнит прорехи в плане Пейдж.

— И после того как мы обезвредим ее, — продолжала младшая сестра, — ты можешь навсегда уничтожить силу клана Дор’хахт вместе с браслетом, флейтой и посохом. На этом все и закончится.

— Что ж, у нас должно получится, — сказала Пайпер, — если только Карен, заиграв, не заставит флейту забрать у меня силу.

— Ах да, — вздохнула Пейдж. — Я совсем забыла, что флейта вбирает магию только до или после игры.

— И мы не в силах заставить ее сыграть ради обратного эффекта. — Пайпер зажала себе рот, но не смогла сдержать рыданий. Эти слезы не были вызваны грустной музыкой Ш’тары. Просто она решила, что навсегда лишилась своей силы.

Иногда обязанности Зачарованных представлялись ей проклятием, но Пайпер ни за что не отказалась бы от них. И то, что она лишилась силы после того, как они победили воинов Дор’хахт и спасли все человечество, казалось ужасно жестокой шуткой.

— Мы не в силах заставить играть Ш’тару, — сказала Фиби, — но, может быть, флейта заиграет сама?

Пайпер посмотрела на нее с сомнением, опасаясь напрасной надежды.

— К тебе вернулась вся память, Фиби?

— Да, вместе с силами, — кивнула та. — Я помню все, включая эту битву в таинственной Долине Веков.

— Эй! — воскликнула Пейдж. — Я еще не устала!

— Я тоже, — донесся голос Стенли. — Я что, проснулся?

— О нет! — воскликнула Пайпер. — Я согласна оставаться до конца жизни ведьмой, утратившей магию, но мне уже надоело быть сентиментальной плаксой!

— Мы это тоже не вынесем, — сказала Пейдж.

— И не надо. — Фиби подняла повыше свой блокнот. — Вы готовы воспользоваться Силой Трех?