Страница 84 из 107
В конце мая, с началом школьных каникул, начались чартерные рейсы самолётов "Аэрофлота" из Владивостока, Иркутска, Читы, Новосибирска, Хабаровска на остров Хайнань. По соглашению об аренде остров в конце 1954 года перешёл под управление СССР. Силами Тихоокеанского флота там было начато строительство военно-морской и авиационной базы. Но база ещё строилась, а на южном курортном побережье острова уже к концу весны было построено несколько пионерских лагерей и даже целый санаторий, разместившиеся в сборных домиках.
Как только начались каникулы, множество детей из восточной части страны смогли отправиться на летний отдых в настоящий тропический рай.
4 июля, в День независимости США, Никита Сергеевич вместе с другими членами Президиума ЦК впервые со времен войны посетил приём в американском посольстве. Ранее на этих ежегодных приёмах в посольствах бывал только министр иностранных дел Молотов.
14 июля 1955 года, в День падения Бастилии члены Президиума ЦК были на дипломатическом приёме в посольстве Франции.
12 июля 1955 года состоялся Пленум ЦК. На повестке было 4 вопроса: о дальнейшем развитии промышленности, об итогах весеннего сева, о визите в Югославию, о созыве ХХ съезда КПСС.
Первые два вопроса обсуждались без каких-либо осложнений. Когда дошло до обсуждения итого визита в Югославию, Молотов продолжал критиковать изменение политики СССР в отношениях с Тито.
Хрущёв заранее прочёл об итогах Пленума в "той истории", и решил воспользоваться удобным случаем, так как Молотов всё больше и больше ему мешал.
Когда Молотов с трибуны Пленума вновь обрушился с критикой новой политики "примирения с обуржуазившейся антиленинской кликой Тито-Ранковича", несколько членов Президиума с ним не согласились. Их полемические реплики окончательно вывели Молотова из себя, он постепенно распалился и начал возмущённо кричать. Со стороны он выглядел совершенно неприглядно. Делегаты Пленума с недоумением взирали на разгоревшуюся в Президиуме истеричную перебранку.
. Собственно, истеричным было лишь поведение Молотова. Побывавшие в Югославии члены Президиума с Молотовым не соглашались и продолжали спорить. Хрущёв не участвовал в дискуссии, лишь выжидал момент, чтобы вмешаться.
И этот момент наступил. Когда Молотов, весь красный от возмущения, стуча кулаком по трибуне закончил очередную грозную тираду, Хрущёв вдруг произнёс, обращаясь к делегатам Пленума:
— Это что же такое творится, товарищи? Это уже не партийная дискуссия, это базарный скандал получается. Товарищ Молотов, как видим, упорствует в своих идеологических заблуждениях. Он, конечно, имеет на это право. Но! Товарищи члены Центрального Комитета, мы ведь обсуждаем не увеличение надоев в колхозе "Светлый путь"! Мы обсуждаем вопросы международной политики, от которых, между прочим, прямо зависят наши двусторонние отношения с социалистической Югославией! И товарищ Молотов не председатель колхоза, а министр иностранных дел СССР. То есть, официальное лицо, провозглашающее международную политику государства!
— Вот объясните мне, — продолжил свою мысль Хрущёв, — как может министр иностранных дел государства эффективно проводить государственную внешнюю политику, если он с ней не просто несогласен, а является её непримиримым противником?
— Времена изменились, товарищи! — заявил Никита Сергеевич. — Мир меняется, вчерашние противники могут неожиданно стать союзниками, как мы видели это на примере Югославии. Да и раньше, во время войны, США и Англия были нашими союзниками. Хотя это капиталистические страны, но перед лицом общего врага, мы с ними успешно решали единую задачу. А если министр иностранных дел не способен проводить гибкую политику, договариваться, вовремя реагировать на изменение международной обстановки, так извините, на хер нам нужен такой министр?
Зал Пленума замер. Молотов, всё ещё стоявший на трибуне, вытаращился на Хрущёва, ошеломлённо поправляя очки. Он никак не ожидал, что дело может повернуться подобным образом.
В этот момент план Хрущёва висел на волоске. Окажись на месте Молотова, к примеру, Булганин, Микоян или Маленков, им в этот момент достаточно было признать свои заблуждения, повиниться перед делегатами Пленума — и последствия были бы не слишком суровыми. Но не таков был Молотов. Несгибаемая твёрдость к 60 годам обычно перерастает в тупое упрямство, а Молотов ещё до войны заслужил на западе прозвище "Господин "Нет".
— Товарищи! — решительно произнёс Хрущёв. — Учитывая допущенные товарищем Молотовым политически ошибочные утверждения, извращающие понимание ленинских принципов в национальном вопросе, существа пролетарского интернационализма, (цитата из итоговых документов Пленума 12 июля 1955 года), а также нарушение основных положений Устава партии, а именно, принципа демократического централизма и подчинения меньшинства большинству, недостойное поведение на Пленуме, неоднократные попытки втянуть руководство партии в антипартийные дискуссии по основополагающим вопросам внешней и внутренней политики, позорную дискредитацию высокого звания коммуниста перед лицом Пленума ЦК КПСС, предлагаю...
Хрущёв сделал секундную паузу. В зале стояла мёртвая тишина, только в одном из окон билась о стекло случайно залетевшая в зал жирная июльская муха.
— От должности министра иностранных дел СССР товарища Молотова освободить. Вывести товарища Молотова из состава Президиума ЦК КПСС. Объявить коммунисту Молотову строгий выговор с занесением в учётную карточку, — слова Первого секретаря ЦК падали в зловещей тишине, гулко раздаваясь под высоким потолком Колонного зала.
— Учитывая выдающиеся заслуги товарища Молотова перед Коммунистической партией и советским народом в годы Великой Отечественной войны и в период построения Советского государства, откомандировать товарища Молотова в распоряжение Министерства иностранных дел для дальнейшего трудоустройства, — закончил чтение "приговора" Хрущёв. — Товарищи, ставлю данное предложение на голосование. Кто "за"?
Замеревший было зал разом ожил, зашевелился и окрасился алым цветом поднятых мандатов.
— Как видим, большинство поддержало предложение, — заключил Хрущёв. — Кто "против"? Воздержались?
Против не голосовал никто, воздержались единицы — уж очень одиозно выглядел во время перепалки Молотов.
Во времена "тоталитарного" Советского Союза демократическая процедура соблюдалась неукоснительно. Хрущёв воспользовался положением Устава партии — члены Президиума избирались на Пленуме ЦК, и могли быть освобождены от должности также Пленумом ЦК. В "той истории" этот пункт Устава помог Хрущёву разгромить "антипартийную группу Молотова-Кагановича", собрав внеочередной Пленум ЦК, в этой — Хрущёв использовал Устав, воспользовавшись начатой Молотовым дискуссией в ходе Пленума ЦК.
Молотов выглядел так, будто из него выпустили воздух. Он побледнел и стоял несколько минут, цепко держась обеими руками за край трибуны. Затем, вышагивая деревянными шагами, как оживший манекен, спустился с возвышения, в полной тишине прошествовал между рядами кресел и вышел из зала.
(В реальной истории в 1955 году Молотова "не добили". Его резко покритиковали, но оставили в составе Президиума ЦК. В результате Молотов в 1957 году возглавил попытку государственного переворота.)
Пленум продолжил свою работу. Без лишних обсуждений утвердили кандидатуру Шепилова на должность нового министра иностранных дел. На "освободившееся" место в Президиуме ЦК Хрущёв предложил избрать министра обороны СССР Георгия Константиновича Жукова.
Прочитав в "тех документах" историю разгрома "антипартийной группы", и последовавших за этим событий, Никита Сергеевич испытывал сильнейшее чувство вины в отношении Жукова. Хоть он и был настоящим политиком Сталинской школы, при необходимости — жёстким и беспощадным, он понимал, что в "той истории" обошёлся с Жуковым крайне несправедливо. В разговоре по душам с сыном он прямо признался: