Флавий Крисп

— Ты явился сюда с торжественностью как победитель. Что ж, пусть будет так. У тебя ровно один месяц для того чтобы покорить Хрисополь. Я дам тебе две катапульты. Вместе с твоими легионами этого будет достаточно.

Услышав эти слова, Крисп растерялся.

— С тремя легионами? Но это же невозможно, — вскричал он, — позволь мне командовать твоей армией и тогда я до весны овладею городом.

— У тебя их могло быть шесть. Но три ты отправил на отдых не испросив моего позволения, — последовал жёсткий ответ, — ты сделал много из того чего не следовало делать. Захватишь город, я всё забуду. Нет — будешь наказан со всей строгостью. Я отдам приказ чтобы моя армия прекратила штурм и освободила место для твоих легионов.

Император повернулся к нему спиной давая понять, что разговор на том завершён. Крисп понимал, что отец его прилюдно унизил. Да не только, он поставил его на край пропасти. Но ему ничего не оставалось сделать, как повернуться и уйти. Почти сразу же по всему лагерю стали распространяться слухи об этом разговоре.

Когда Крисп вернулся назад и передал разговор Квирину, тот мрачно проговорил:

— Это смертный приговор для всех нас!

Уже поздней ночью об этом разговоре стало известно и Лицинию. Он обрадовался так, как никогда прежде не радовался. Он не хуже других понимал что условие императора не более чем надуманная причина, ибо такое никому не под силу выполнить. Его главный враг умрёт. Оставалось прождать только один месяц.

Глава 17

На следующие семь дней воцарилась полная тишина между враждующими сторонами. В городе с настороженностью следили за всем, что происходило в лагере императора. А те в свою очередь наблюдали за лагерем Криспа который расположился справа от них. Но там ничего не происходило. И оттого напряжение всё усиливалось. Все чувствовали противостояние между отцом и сыном. Все знали, чем закончится это противостояние, но всё же наделись на лучший исход для Криспа. Сам же Крисп проводил дни и ночи напролёт в своей палатке. Он только и делал, что ломал голову над решением этой, вне всякого сомнения, невыполнимой задачи. И каждый раз приходил к выводу, что у неё нет, и не может быть решения. Надежды таяли с каждым днём. Иногда они часами беседовали с Квирином. Тот сообщал ему всё, что происходило в лагере. Легионы были подавлены. Многие из них думали подобно Квирину, что их обрекли на смерть.

— Надо штурмовать город, — убеждал Криспа, Квирин. — С каждым днём легионеры всё больше падают духом.

Скоро не останется никого кто бы верил в благополучный исход этой войны.

— Я не брошу свои легионы на верную смерть, — возражал на это Крисп, — уж если не найдётся выход, лучше умереть мне одному.

— Ты нас всё одно не спасёшь. Во всяком случае двенадцатый легион. Мы встанем на твою защиту, вздумай он тебя казнить, — говорил в ответ Квирин.

И тем погубите себя!

— А разве у нас остался выбор?

Обычно все разговоры заканчивались именно так. Квирин уходил, а Крисп снова и снова погружался в тяжёлые раздумья. На исходе седьмого дня произошло событие которое немного взбодрило его. Ближе к ночи ему сообщили, что к нему просится человек по имени Квинт Скапула. «Названный брат Елены», — вспомнил Крисп и приказал пропустить его. Когда Квинт появился в палатке, Крисп тепло приветствовал его и пригласил за свой стол где лежала скудная еда и амфора наполненная вином. Он сам налил вино в свой кубок и протянул его Квинту.

Выпив вино, Квинт рассказал о цели своего прихода.

— Позволь мне биться рядом с тобой, — просто сказал он чем совершенно озадачил Криспа.

— Ты правда глуп или не понимаешь о чём просишь? — поинтересовался у него Крисп.

— Я пришёл служить тебе и если понадобится принять смерть за тебя. Не отказывай, Цезарь!

— Отказывать? Разве ты хочешь получить? — пробормотал Крисп, протягивая свою руку. — Если желаешь умереть, так тому и быть. Надеюсь, ты не пожалеешь. Будешь при мне, пока не освободится достойное место. Как мне думается, это произойдёт очень скоро.

Поговорив ещё немного, они расстались довольные друг другом. Особенно радовался Крисп. Этот случай показал, что в него верят и потому, сдаваться нельзя. Ни в коем, нельзя. А каков Квинт? Вот уж не подозревал в нём такого храбреца, — думал с теплотой Крисп, — пришёл поддержать меня в безнадёжной ситуации. Надеюсь, у меня будет возможность поблагодарить за преданность. Тяжёлые мысли на какое- то время ушли. Крисп чувствовал напряжение, потому и решил лечь пораньше. Он уснул с мыслью о том, что утром следует отправиться к отцу и поговорить. Иного выхода не оставалось. Без его помощи, любые действия бы закончили не начавшись.

Но выспаться ему так и не удалось. Среди ночи его разбудили, что его хочет видеть важный гость. Крисп терялся в догадках, не понимая кто бы это мог быть. Что не помешало ему одеться и приготовиться к встрече. Он спрятал кинжал под подрукавником, а меч положил перед собой на стол и в таком положение принял гостя. А вернее гостью. Увидев женщину с закрытым лицом, он удивлённо застыл. Но это удивление ни шло ни в какое сравнение с тем, что ему довелось испытать когда женщина открыла своё лицо.

— Фауста! — в изумление вскричал Крисп увидев лицо императрицы. — Ты ли это? И почему ты здесь, в лагере? Ты ведь должна быть в Византии? Император знает о твоём приезде?

— Нет, и говори тише, Крисп, — Фауста приложила палец к губам подчёркивая свои слова, а затем устремив на него глубоко нежный взгляд спросила: — Разве могла я оставаться в Византии, зная какая страшная опасность угрожает моему любимому Криспу?

— О чём ты, Фауста? — Крисп нахмурился.

— О том, что известно каждому в империи. Император страдает от проказы. Он завидует твоей красоте и славе. Он убьёт тебя и ты это понимаешь. Я же, — Фауста приблизилась к Криспу и едва слышно прошептала на ухо, — могу спасти тебя.

— Какой ценой? — отстраняясь от неё спросил Крисп.

— Цена зависит от товара, — Фауста устремила на него загадочный взгляд, — меня бы вполне устроил новый. Старый пришёл в негодность и лишь издаёт вонь.

— Я всё понял, — резко произнёс Крисп устремляя на Фаусту неприязненный взгляд, — но твоим мечтам не суждено сбыться. Я ничего не расскажу императору, но помни…причинив ему вред ты станешь моим злейшим врагом. Я не задумываюсь убью тебя. А сейчас уходи и никогда более не вставай у меня на пути.

— Ты глуп, Крисп, — вскричала в гневе Фауста, — я предлагаю тебе не только жизнь, но и трон Рима.

— Уж лучше слыть глупцом нежели быть похожим на тебя. А трон Рима мне не нужен!

— Ты умрёшь! — от бессильной ярости Фауста сжала кулаки и бросила на него испепеляющий взгляд. Ты умрёшь, Крисп. Твоё тело будет гнить и разлагаться если только его раньше сожрут птицы или дикие звери.

Фауста закрыла лицо и повернувшись быстро вышла из палатки. Крисп после её ухода только и мог, что качать головой. Эта женщина, вне всякого сомнения, опасна. Как для него, так и для отца. Но что он ещё мог сделать?

Несмотря на отчаянное положение, он не станет прикрываться Фаустой, чтобы спасти свою жизнь. Никогда. Крисп прямо в одежде лёг в постель повторяя последние слова Фаусты.

— Твоё тело будет гнить и разлагаться, — пробормотал Крисп закрывая глаза, — а ведь эта женщина вполне может оказаться и права…прошло несколько мгновений. Крисп уже засыпал, но потом…неожиданно вскочил с постели и во весь голос закричал:

— Великие Боги, а ведь она права. Фауста права…

На крик тут же вбежали обеспокоенные стражи.

— Приведите Квирина и…найдите мне Квинта Скапулу. Он мне тоже нужен.

Пока его приказ выполнялся, Крисп нервно ходил взад вперёд и постоянно повторял одни и те же слова:

— Да простят мне великие Боги! Да простят мне великие Боги!

Вскоре появились оба. Квирин выглядел донельзя заинтригованным. И неспроста. Приглашение ночью, когда днём не о чем было говорить, не могло не вызвать у него любопытства. Увидев лукавый взгляд Криспа, он понял, что у него созрел план. И не ошибся.