Страница 90 из 174
— И все-таки, если запах был таким сильным, кто-нибудь заметил бы…
— Конечно. Если бы запах был таким сильным, — сыщица сделала ударение на «бы», — тогда, несомненно. Но его ощутили в первую очередь собаки, которые гуляли ближе к фонтану. До берега запах едва долетал, и Полкан, скорее всего, просто поддался общей панике. К тому же, едва ли полицию интересуют такие запахи. Даже если кто-то ощутил — не сказал, потому что так пахнет перед грозой. Весной погода непостоянная, люди не задумались, отчего появился знакомый запах. Тем более, что он быстро рассеялся — наверняка прибор отключился, когда собаки начали паниковать.
— Ну хорошо, — вздохнула Даша. — Допустим, все было как ты говоришь. Но это не объясняет, как человек мог похитить труп за пару секунд из-под самого носа полиции.
— А здесь и так все ясно, — Лера подозвала Арчи и нацепила поводок. — По берегу ее унести не могли. Значит, кто-то стащил ее в воду.
— Прекрасно! — Даша всплеснула руками и закатила глаза. — Теперь у нас в подозреваемых еще и маньяк-аквалангист!
— Нет, — на шпильку подруги Лера ответила вполне серьезно. — У берега достаточно глубоко, но человек в акваланге был бы слишком заметен и неповоротлив. К тому же, убийце пришлось бы переодеваться, а на это тоже нужно время.
— И кто же тогда похитил ее? — не унималась Даша. — Человек-амфибия?
Лера прищурилась, и посмотрела на небо. Его уже почти целиком затянули две синие тучи, но в просвет между ними пробивались яркие солнечные лучи.
— Мне нужно идти, — сказала она с улыбкой. — Скоро выпустят Антона.
— Но как же…
— Пока, — ничего больше не объясняя, сказала Лера.
Даша покачала головой.
— Ну пока, шифровальщица.
И они разошлись в разные стороны. На землю упали первые тяжелые капли, в небе громыхнуло, и Лера попала под дождь, немного не доехав до Калиновой улицы. Промокнув до нитки, она поставила байк под навес, и торопливо постучалась в дверь дома Крымовых. Никто не открыл.
Решив, что Антона еще не отпустили, она отправилась к себе. Проходя мимо машины, в которой сидели ее нынешние охранники, Лера вздохнула. Мало было головной боли, так теперь еще и это.
Дождь не думал прекращаться, но девушка почти не обращала на него внимания. Она пересекла улицу, переступила порог своего дома, и уже из коридора услышала голос.
— Да, тетя Тоня… конечно, все будет хорошо…
Лера оставила мокрого Арчи обсыхать в коридоре, и, не разуваясь, забежала в комнату Антонины Федоровны. Пожилая женщина суетилась вокруг любимого племянника, предлагая ему то пирожки с капустой, то домашний хлеб, то ароматный суп. Антон растерянно смотрел на все это изобилие, односложно отвечал на вопросы и все время повторял.
— Конечно, тетя Тонечка… нет, я здоров… все хорошо…
— Антошенька, миленький ты мой! — Антонина Федоровна поставила перед ним сметану для пирогов, и обняла. — Какое счастье! Теперь-то я никуда тебя не отпущу. Теперь все будет хорошо, вот увидишь… — из глаз у нее потекли слезы, оставляя мокрые дорожки до самых уголков губ, застывших в робкой улыбке.
— Антон, — осторожно произнесла Лера, боясь прервать трогательную сцену. — Здравствуй.
На ее голос Антонина Федоровна и Антон обернулись.
— Лерочка! — всплеснула руками женщина. — Я теперь до конца дней буду тебе обязана!
Она со слезами кинулась к Валерии и сжала ее руки в теплых ладонях.
— Что бы мы без тебя делали…
— Ну хватит вам, Антонина Федоровна, — смутилась Лера. — Моей заслуги здесь нет.
— Скромница ты наша, — добродушно рассмеялась Антонина. — Ой, да что же это я стою! Ты проходи, садись! Присоединяйся, я ведь только что пирогов напекла — с капустой, с картошкой, с повидлом. Вкусные, с пылу, с жару!
— Спасибо, — Лера улыбнулась и присела напротив Антона.
Он был очень тихим и белым как полотно. Прошло всего четыре дня с момента гибели Милы, а мужчина постарел лет на десять. Серо-голубые глаза, такие живые и внимательные, теперь потускнели и рассеянно смотрели сквозь вещи и людей. В шоколадно-рыжеватых волосах появились серебристые нити. И без того угловатые черты лица заострились еще сильнее, словно Антон тяжело заболел. На костяшках тонких белых пальцев видны ссадины. Новая синяя рубашка, в которой он был в день убийства, до сих пор была на нем. Сейчас, измятая и запачканная, она лишь подчеркивала сутулость плеч.
Антон глубоко вдохнул, словно ему не хватало воздуха, и сфокусировал взгляд на Валерии.
— Я… наверное должен тебя поблагодарить…
— Нет, — Лера положила ладонь на его руку и внимательно посмотрела в глаза. — Ты ничего не должен.
Антон снова вздохнул и закрыл глаза, откидывая голову назад. Словно хотел забыться, уснуть, скрыться от терзающих воспоминаний.
Лера неуверенно посмотрела на Антонину Федоровну. У женщины снова потекли слезы, но она взяла себя в руки, улыбнулась и сказала:
— Ты ешь, Лерочка, ешь. Проголодалась, наверное. Совсем дома не бываешь, вся в делах, в работе…
Лера не глядя взяла пирожок, машинально отщипнула кусочек, и спросила:
— Антон… — пальцы теребили пирожок, — можно тебя кое о чем спросить?
— Да, — мужчина открыл глаза, сделал усилие и посмотрел на Валерию. — Конечно, я постараюсь ответить.
— Ну зачем же мучить мальчика? — робко спросила Антонина Федоровна. — Ведь его отпустили, все позади…
— Нет, — Антон вдруг резко обернулся и почти яростно крикнул. — Ничего не позади! Милы нет, и нет «мальчика»! Есть только… — он брезгливо посмотрел на свое отражение в настенном зеркале, — только я. И убийца все еще на свободе. Если Валерия хочет его найти, я сделаю все, чтобы ей помочь.
— Да как же, Антошенька… — Антонина Федоровна так растерялась, что ноги у нее подкосились. Рядом оказалось кресло, и она тяжело опустилась в него. — Прости меня, старую… Я ведь о тебе беспокоюсь…
Антон молча отвернулся и стиснул ложку.
— Антонина Федоровна, — как можно мягче сказала Лера. — Если убийцу не отыщут, могут снова обвинить Антона. Михаил Афанасьевич не любит компромиссов. А все слишком явно свидетельствует против вашего племянника.
— Господи помилуй! — Антонина Федоровна перекрестилась. — Не приведи Господь, чтобы все повторилось… Мое сердце больше не выдержит. Хорошо, если это необходимо, спрашивай… А я пойду на кухню, поставлю чайник.
Антонина с трудом встала и отправилась на кухню, продолжая причитать и вздыхать.
Лера снова посмотрела на Антона. Он был бледен и тих, как никогда.
В голове вертелись сотни вопросов, про шантаж, про похищенное колье, про его сына, погибшего под колёсами автомобился. Но спрашивать Лера не собиралась. Теперь это дело полиции.
— Как зовут твоего друга, с которым ты ездил на Алтай два года назад? — задала Лера первый вопрос.
Антон задумался и посмотрел в сторону.
— Виталий. Да, Виталий Колесников. Мы работали вместе, он часто приходил к нам с Милой в гости.
— И давно вы были знакомы?
— Года четыре. Когда он устроился в нашу компанию, начал с простого программиста, а через год возглавил одно из отделений.
— И как хорошо ты его знал?
Антон пожал плечами.
— Как можно знать коллегу по работе? Я пару раз был у него дома, мы ездили в зарубежные командировки, создавали совместные проекты. На мой взгляд, Виталий был тихим, доброжелательным человеком, довольно неприметным в обычной жизни. К сорока годам у него не было ни детей, ни жены. Даже собаки, — Антон отчего-то горько усмехнулся. — Я теперь такой же, как он.
— Почему ты говоришь о нем в прошедшем времени? — у Валерии появилось плохое предчувствие.
— Полгода назад он упал с пятого этажа, — как-то отстраненно ответил Антон. Словно говорил о чем-то само собой разумеющемся.
Лера побарабанила пальцами по столу и откусила кусочек пирожка. Потом спросила.
— У тебя сохранился браслет, такой же, как у Виталия?
— Браслет? — Антон словно очнулся ото сна и удивленно взглянул на Леру. — Да, кажется, где-то был. Я давно его не надевал. Нам подарила их одна целительница на Алтае. Сказала, что такой браслет бережет от несчастий. Обманула, — он снова отвел глаза.