Жизнь и Победа

Примечательно, что место новой службы располагалось в нескольких сотнях метров от бывшей офицерской школы МВД, которую он окончил в 1947 году.

Так уж сложилось, что я тоже имел отношение к 44-й дивизии. В 1973 году, после трех лет совместной с М.В. Ашиком службы в ВПУ МВД СССР, я был назначен начальником отделения политотдела этого соединения, а в 1974-м меня направили в 339-й мотострелковый полк на должность заместителя командира полка по политчасти, где я прослужил более пяти лет. В этой связи я знал всю обстановку, расклад сил и средств, что называется, изнутри. Об Ашике в дивизии вспоминали добрым словом на протяжении всего этого времени. Я хорошо знал всех руководителей дивизии. Они с его перемещением по службе оставались на своих местах.

В то время, когда Михаил Владимирович служил в дивизии, в ее состав входили следующие части: 7478 (Ленинград), 6546 (Ленинград), 5402 (Ленинград), 3220 (Ленинград), 6545 (Петрозаводск), 6550 (Мурманск), 6533 (Калинин), 6532 (Калининград).

В 1961 году командиром соединения был назначен Герой Советского Союза генерал-майор Владимир Иванович Сентюрин. В годы войны он воевал на Западном, Брянском, Воронежском, Юго-Западном, 2-м Украинском фронтах. В послевоенное время служил во внутренних войсках. В 1951 году окончил ордена Ленина Краснознаменный военный институт КГБ СССР, а в 1961-м – Военную академию Генерального штаба. В 1968 году Владимир Иванович выдвигается первым заместителем начальника внутренних войск.

Должность командира соединения принимает полковник Алексей Митрофанович Копанев, активный участник Великой Отечественной войны, окончивший Военную академию имени М.В. Фрунзе. Впоследствии он станет начальником Управления внутренних войск по Северо-Западу, генерал-лейтенантом.

Алексей Митрофанович соединял в себе высокую требовательность, природный ум, блестящие организаторские способности, прекрасную память и умение подчас спустить полкана, чтобы не только свои, но и чужие боялись. Михаил Ашик вспоминает: «… начинает читать документ, коротко бросает вопросы. Я должен понимать их на лету, не переспрашивая и не роясь в бумагах, по памяти точно отвечать. Иногда какая-то бумага, написанная в моем оперативном отделении, ему не нравится. Зло отшвыривает. Если требовалось поматериться, употреблял постоянно одну и ту же грубость, вариантов не помню. При этом нужно отдать ему справедливость: штабное дело он знал, все помнил, часто – лучше меня. Приказы из Москвы знал точно: где, в каком документе, иногда – на какой странице что написано. О том, чтобы представить ему на подпись недоработанный документ, даже не думай. Об этом меня предупредили в первые же дни моей работы в штабе дивизии.

Если в бумаге, которая уходила в вышестоящий штаб, в обком, в исполком, присутствовали суммированные цифры, полковник А.М. Копанев аккуратно выписывал их столбиком, складывал – и только убедившись лично в точности подсчетов, визировал или подписывал документ. Командир дивизии генерал В.И. Сентюрин почти все документы подписывал не читая, поэтому начальник штаба ему был нужен именно такой – абсолютно надежный».

Все руководители дивизии в то время были заслуженными участниками Великой Отечественной войны и ровесниками Михаила Ашика. Он с чувством большого уважения вспоминает начальника политотдела дивизии генерал-майора Александра Федоровича Зайцева и заместителя командира дивизии по тылу полковника Николая Григорьевича Черняка. Зная этих офицеров лично, я полностью разделяю мнение Михаила Владимировича.

Следует отметить, что 44-я дивизия всегда была в числе лучших во внутренних войсках. Именно здесь рождались многие патриотические начинания, направленные на совершенствование боевой службы, боевой и политической подготовки. Всегда впечатляли и результаты этой работы. На правом фланге была 4-я Ленинская рота головного полка (войсковая часть 7478). В 1966 году она была занесена в Книгу почета ЦК ВЛКСМ. Части дивизии несли службу по охране особо важных объектов. Войсковая часть 3220 около полувека охраняла правительство города и штаб революции Смольный. Войсковая часть 5402 являлась ударной силой ГУВД Ленинграда в охране общественного порядка. В 1968 году за достигнутые успехи и в связи с 50-летием Советской армии и Военно-морского флота соединение было награждено орденом Красной Звезды. Дивизия стала стартовой площадкой для подготовки руководящих кадров высшего звена для внутренних войск. Из нее вышли командиры дивизий генерал-майоры Б.К. Смыслов, Д.Ф. Шмалюк (позднее они станут начальниками ВПУ МВД), Н.В. Ефимов, Л.Я. Червоткин, В.Н. Саввин, В.И. Завгороднев, О.М. Латышев, И.И. Валькив.

Н.В. Ефимов вскоре стал начальником Управления внутренних войск по Уралу, генерал-лейтенант Л.Я. Червоткин – начальником соответствующего управления по Северо-Западу. Генерал-лейтенант Б.К. Смыслов был назначен первым заместителем начальника внутренних войск, а В.Н. Саввин, пройдя все полагающиеся в этом случае должности, был назначен начальником внутренних войск МВД России с присвоением воинского звания генерал-полковник. Генерал-лейтенант О.М. Латышев возглавлял Санкт-Петербургское высшее военное командное училище внутренних войск, Академию МВД России. В настоящее время он является начальником Санкт-Петербургского университета МЧС Российской Федерации.

Нет сомнений, что в этих достижениях есть скромная доля труда и бывшего начальника штаба 44-й ордена Красной Звезды дивизии внутренних войск Героя Советского Союза полковника М.В. Ашика.

Своими воспоминаниями о совместной службе в ленинградской дивизии и Высшем политическом училище МВД делится полковник в отставке Ю.А. Шишкин (сейчас уже ветеран).

Юрий Александрович Шишкин. Окончил Суворовское военное училище, Саратовское военное училище МВД, Ленинградский институт имени А.И. Герцена, Военно-политическую академию имени В.И. Ленина. В период службы в ВПУ МВД СССР прошел должности от курсового офицера до командира батальона курсантов, старшего преподавателя, заместителя начальника кафедры тактики. Награжден орденом «За службу Родине в Вооруженных силах СССР» 3-й степени, многими медалями. Полковник в отставке.

Мы познакомились в дивизии (войсковая часть 7402) в 1963 году. Он прибыл из Магадана, с должности командира полка, я – из Сосновой Поляны, с должности курсового офицера Военно-политической школы МВД (попутно – секретаря комитета ВЛКСМ школы, неосвобожденного). Нас разделяли разница в возрасте, огромная разница в заслугах перед армией и страной, пропасть между воинскими званиями, различие в сфере служебной деятельности: он – службист, я – политотделец.

Нас сближали мои окололитературные упражнения и его серьезное мемуарное творчество, мое собирательство марок и его зрелое отношение к филателии как виду коллекционирования, к которому он пристрастился еще до войны, с перерывом на военные годы.

Оба эти увлечения и он, и я старались не афишировать, чтобы не давать повода для рассуждений типа: «Делать им нечего! Взрослые люди, а занимаются ерундой». Увлечение филателией он скрывал и во время войны, когда командовал взводом морской пехоты. Не до этого было.

Однажды за «марочной» беседой он вспоминал: «Во время боев в Будапеште через пролом в стене заскочили мы в дом, а там по полу раскиданы альбомы с марками. Среди них – серия “20 лет РККА”, которую мне очень хотелось иметь. Посмотрел и не стал брать». Мне объяснил: «Была фронтовая примета: возьмешь чтото – и непременно будешь убит. Поэтому не взял. Во фронтовые приметы верил: не раз убеждался в том, что они сбываются».

Он прекрасный рассказчик, может много и интересно рассказывать о войне, правдиво и убедительно, без ложного пафоса, с достоверными деталями фронтового быта.

Как-то в разговоре я спросил про «За Родину, за Сталина!». Ответ был примерно такой (этого в его мемуарах нигде нет): «Это кричали политработники, которые появлялись в траншее перед атакой, а морские пехотинцы шли в атаку с криком “Полундра!” и матом – чем ближе к немцам, тем громче. А в Сталина верили – как в Бога. Перед атакой в траншее раздавали листки с клятвой Сталину и его портретом. Сядешь в уголок, напишешь клятву – как Богу помолишься: тебя убьют, но Сталин прочитает».