Страница 20 из 96
— Серьезно? Раскаиваться не будешь?
Зоя улыбнулась с некоторым высокомерием даже. Вера махнула ^рукой.
— Тогда ладно! С Хорохориным я сама поговорю! Ох, как это замечательно все выходит!
— Говорите! — разрешил с преувеличенной и смешной важностью, смеша Зою, Королев. — А мы пойдем, Зоя! Пойдем ведь? Лужи огромные, мальчишки кораблики пускают, солнце греет! Все это для вас завтра исчезнет… До воскресенья!
— И от этого только выиграет!
— Да! Одевайтесь, Зоя!
Она одевалась с веселой торопливостью. Вера следила за нею, за Королевым, ей помогавшим, и странно — она завидовала им. Какая-то смутная и жесткая мысль мелькнула в ее сознании. Она не додумала ее, но подошла к Королеву, впилась в рукава его пальто тонкими пальцами и крикнула ему в лицо:
— Ну, слушайте, Королев! Если вы ей… Ей, — она кивнула на Зою. — Если вы ей сделаете… — голос ее дрогнул истерически, — вот это… — у меня темнело в глазах, — ручки и ножки… Клянусь вам, я сама, сама перегрызу вам горло!
Она отшвырнула его руки и высунулась в окно. Королев обернулся к Зое, ничего не понимая. Она тихонько оттащила его в угол и шепнула:
— Ничего, ничего… Это она про то говорит… Она про аборт так говорит! Она думает, что и мы… так же, как другие…
Сеня понял тогда очень многое. Он как-то затих вдруг, потом подошел к Вере и, тронув ее руку, сказал глухо:
— Слушайте, Вера… Я вам честное слово даю, что вам не придется трудиться. Я бы сам себе горло перегрыз за это гораздо раньше вас!
Вера встала. И в ее глазах остались следы весеннего, насквозь влажного дня. Она улыбнулась, сказала:
— Какие вы счастливые!
Потом, отвернувшись к окну, заговорила тихо:
— Что бы я дала, чтобы идти сейчас, как вы, на улицу… Смотреть на все новыми какими-то глазами и понимать, что мальчишки играют в бабки, пускают кораблики… Солнце греет, весна идет…
Но стук в дверь перебил ее. Она подошла, крикнула: «Кто там?»— и сейчас же, запирая дверь, ответила громко:
— Одну секунду, обождите! Я одеваюсь!
Сеня посмотрел на нее с удивлением. Вера, торопливо толкая его в спину, прошептала:
— Идите сюда, в чулан, — там другая дверь на черный ход… Пусть он вас не видит, я будто бы ничего не знаю. Ступайте!
Они пошли через шкаф, давясь смехом, толкаясь в темноте.
Вера захлопнула за ними дверку, и они, уходя, слышали, как она крикнула:
— Теперь войдите! Я готова!
Королев и Зоя, взявшись за руки, как дети, сбежали вниз по крутой лестнице, не переставая хохотать.
Глава IV. ПАУК ТКЕТ ПАУТИНУ
Уже и в это время тот, кто захотел бы приглядеться к Хорохорину, мог легко заметить, что он изменился: он худел, бледнел, двигался без прежней уверенности в себе, становился вспыльчивым, рассеянным и нетерпеливым
Даже и чрезмерная его возбужденность, с которой он вошел к Вере, не могла это скрыть.
Вера улыбнулась, насмешливо здороваясь с ним
— Кажется, к тебе не вернулось твое душевное равновесие? — заметила она.
Он сжал зубы и, не отвечая на ее вопрос, сказал ве село:
— С Осокиной все устроилось.
— А? Очень рада! — равнодушно ответила она Что еще нового?
— Ничего, — поднял он изумленно брови, — но ты, кажется, очень хотела этого?
— Отчего же не хотеть. Ты тоже хотел, если старался!
— Да, но.
— Да, но не понимаю, — резко перебила она, почему ты мне прежде всего об этом сообщаешь, а не ей самой?
— Я для тебя это делал, Вера!
Она рассмеялась.
— Вера, — подошел он к ней, — когда ты была у меня тог да… И раньше ты сказала…
Он ловил ее руки и тянул к себе. Она отошла к окну. — Слушай-ка, ты, — небрежно начала она, — слушай! Я у тебя была — верно! Но верно еще вот что, мой милый..
Она задумалась и, глядя куда-то в сторону, как-то мимо его, хотя говорила с ним только, сказала тихо, точно для себя:
— Верно еще вот что… Ты мне сегодня не нужен, Хорохорин!
Он смутился. Руки его упали. С совершенной растерянностью он переспросил:
— Сегодня не нужен? То есть как не нужен, Вера?
Она пожала плечами.
— Что тут непонятного, милый мой? Не нужен — и все тут Как мужчина мне ты не нужен, а сам по себе ты не очень-то интересен, особенно сейчас. Понятно?
— Вера!
Он шатнулся к ней со сжатыми кулаками и отступил бессильно.
— Черт возьми! — вскрикнула она. — Можете же вы, мужчины, приходить к женщине тогда, когда вам хочется? Почему же и мне не сказать тебе, что ты мне не нужен?
Он искривленными губами едва произнес:
Что ж! Логично!
— Ну и в чем дело?
Он грохнул кулаком по столу:
— А в том, что мне не женщина, а ты, ты нужна!
Вера, присматриваясь к нему с деланным любопытством, сказала тихо:
— Ой, Хорохорин! Ой, милый, да уж ты не влюблен ли в меня?
Он опустился в знакомое кресло со вздохом и бросил свои руки, как чужие, ненужные вещи, на свои колени.
— Не знаю. Но так… так нельзя, Вера! Я каким-то лунатиком стал. Я и в университет стал ходить, только чтоб с тобой увидеться… Я к тебе два раза приходил, да увидел в окно, что эта Осокина у тебя торчит, — не вошел. Я сижу дома вечерами, вздрагиваю от каждого стука — думаю, не ты ли?
Вера холодно перебила его:
— Это ты напрасно: я к тебе больше не приду, не беспокойся!
— Вера!
— Ну что «Вера»? — Она пожала плечами. — И вообще, раз уж это беспокойно для тебя, могу тебя уверить и слово дать: я к тебе не приду и тебя не позову больше…
— Без меня есть много?
— Найдутся! Было бы болото, а черти будут..
Хорохорин вскочил.
— Болото, болото! Верно — болото! — Он подошел к окну и высунул голову наружу. Как раз перед лицом его пришлась измятая подушка, на которой лежала Вера. Он прижался к ней, закрыв глаза.
— Послушай, Хорохорин, — говорила она над его головой, стоя рядом и с тоскою заглядывая в окно, — ты парень красивый и видный, ничего тебе не стоит найти себе подходящую женщину. Таких, как Анна, много, и на твой век их хватит, они не скоро еще выведутся… Никакой в тебе любви нет и не будет. Я видела, как другие любят, и знаю, что это такое! Любовь их возносит, а тебя твои гнусненькие потребности толкают — правильно ты сказал — в болото и еще такое болото, что ты и не видишь! Ты с какой-то работницей на фабрике связался, я слышала, или это ты так сболтнул, для меня только?
Хорохорин молчал.
— Есть она или нет? — настойчиво повторила Вера
Хорохорин безнадежно кивнул головой
— Если хорошая девушка, так жаль ее. Да не сойдется, я думаю, с тобой хорошая девушка, а если из того кружка — так того тебе только и нужно, ничего ты больше не заслуживаешь! У нас об этих кружках много говорят известно, что это такое… Ваши с Анной детищи.
Он поднял голову. Она поспешно кивнула ему
— Да, да… Прямое следствие из проповедуемой вами простоты отношений. Борьба с мещанством, как Анна говорит…
Она оборвала речь и засмеялась:
— Что это я расфилософствовалась?
Хорохорин вдруг, точно обдумав все, встал и протянул руки:
— Вера, ну давай по-настоящему жить! Ну как все сойдемся, будем жить! Ну, поженимся, если это нужно.
Ну, милый, ты уже через край хватил! Это не только Анна, пожалуй, и Осокина смеяться будет
— Вера!
Он ловил ее руки, тянулся к ней, — она легко, но настойчиво отталкивала его Наконец он отошел и покачал головою
— Нет, так нельзя жить, нельзя, нельзя! Вера! — крикнул он так, что она вздрогнула. — Вера! Да ты знаешь, что вот сейчас, сейчас я могу уйти от тебя и не вернуться никогда больше!
Она хрустнула пальцами и с искренней тоскою посмотрела на него.
— Милый мой, да, пожалуйста! Сделай одолжение! Говорю тебе: ты мне не понадобишься больше
— Буров придет? — крикнул он.
Она удивилась, но осталась спокойна
Ну и Буров, — медленно выговорила она, — ну и Буров Тебе-то не все равно? Я только боюсь его, — неожиданно прибавила она. — А разве он плох?