Тандем. Неестественный обзор

   Незнакомое, странное, пугающее своей пронзительностью, чувство. А, может, это признак слабости? Может он, став президентом разрушенной страны, взвалил на себя больше, чем сможет унести. Получить такой удар в тот самый момент, когда казалось, что все идет по плану, что Коллегия предусмотрела и смогла организовать все, было огромным потрясением. Значит, есть факторы, которые Коллегия не может контролировать, и подобные срывы будут происходить еще и еще, и за каждым из них будет тянуться шлейф из десятков, сотен тысяч человеческих жизней. Потому что люди для Коллегии - всего лишь инструмент, в достижении цели. Звучит знакомо, не так ли. Коэн брезгливо поморщился.

   - С вами все в порядке, Сэр? - поинтересовался его помощник, сменивший Тима три года назад.

   - Нет. Мне очень хреново, - неожиданно резко ответил президент. - Мне больно смотреть на эти разрушения, мне больно читать статистику погибших, пропавших без вести, мне больно отвечать на письма о помощи, потому, что нельзя помочь всем сразу.

   - С силами природы сложно бороться, но я уверен, мы восстановим и восток и запад, осторожно сказал помощник.

   - Да, конечно восстановим. Извини, Дэйв, - Коэн смягчил тон и постарался вложить в свою улыбку хоть немного искренности. - Я действительно не испытывал такого стресса с момента катастроф восемь лет назад. Мне просто есть о чем подумать.

   - Конечно, Сэр. Извините, что помешал, - помощник виновато опустил глаза.

   Тяжело вдохнув, президент оторвался от окна и откинулся на сидение. Силы природы... Если бы этот молодой парень, который когда-то бросил теплое местечко оператора регионального центра FEMA для того, чтобы своими руками разгребать завалы, затопленного цунами Нью-Йорка знал, что стоит за этими силами.

   Раньше все было просто. Америка, как доминирующая в мире держава старалась сохранить свое превосходство. Россия, Китай, Индия и поодиночке, и вместе пытались его оспорить. Если отвлечься от методов, то процесс шел плавно и даже как-то естественно, потому, что никто не хотел глобального конфликта. Но с момента, когда он узнал о Коллегии, расклад сил в мире оказался совершенно иным. Выяснилось, что есть сила, которая манипулирует если не всеми, то очень большим количеством факторов определяющих ход истории. Выходило, что мощнейшие державы мира не были полностью самостоятельны, что ключевые решения им подсказывались Коллегией. И решения эти обильно оплачивались человеческой кровью. Первая Мировая война, Вторая, Лунный Свет... И все ради великой цели продвижения прогресса. А кто-нибудь задавал себе вопрос, стоит ли этот прогресс десятков миллионов человеческих жизней. Имеет ли Коллегия право...

   Почувствовав резкий приступ сильной головной боли Коэн, с силой зажмурил глаза и заставил себя подавить невольную гримасу, чтобы еще раз не привлекать внимание помощника. Но боль, сделав пронзительный укол, сразу отступила, оставив в мозгу только мелкую рябь неприятных ощущений. Он успокоился и, не открывая глаз, помассировал виски. Некоторое время голова была совершенно пуста. Затем мысли потихоньку стали возвращаться. О чем он думал? Ах да, прогресс, оплаченный человеческой кровью... Имеет ли Коллегия право...

   Новый приступ ударил в самый центр мозга с силой мощного электрического разряда. Президент схватился руками за голову и, не выдержав боли, застонал.

   - Господин президент! Сэр! - настойчивый голос личного врача, постоянно сопровождавшего Коэна, вернул его к реальности. - Вот выпейте. У вас приступ. Это обезболивающее. И дайте сюда руку, я проведу экспресс диагностику.

   Пока Коэн, проглотив капсулу, жадными глотками пил воду из протянутого ему стакана, врач засучил ему рукав рубашки и надел на предплечье диагностический модуль.

   - Так давление, температура в норме, а вот пульс сильно учащен. Кровь... - доктор взглянул на планшет, куда выводились данные с модуля. - Основные параметры в норме. Посмотрите сюда. Голова не кружится? Поднимите руки. Сожмите, разожмите пальцы. Скажите, сэр, что вы чувствовали?

   - Боль, ужасную головную боль. Я с такой еще в жизни не сталкивался, - отставив стакан, ответил президент.

   - А сейчас? - поинтересовался врач.

   - Сейчас боль прошла, но голова, словно ватой набита, и в висках стучит.

   - Как только приземлимся надо сделать полную диагностику, МРТ, энцефалографию, нейроскопию. Если будет еще один приступ, экстренно сядем на территории ближайшей клиники, у которой есть необходимое оборудование. Не исключена опасность инсульта.

   - Не будет больше приступов, - Коэн помог врачу снять модуль и немного помассировал исколотое тончайшими иголками сенсоров место, где он был наложен. - Мне уже лучше.

   - Лучше вам или нет, буду решать я. Дайте сюда руку, - Доктор, сурово сдвинув брови, достал из ящика с препаратами и оборудованием небольшой инъектор и вставил в него капсулу. - Это вам поможет. Успокоительное и препарат разжижающий кровь. При малейших признаках приступа, зовите меня.

   - Спасибо, док, - президент опустил рукав и, откинувшись на спину кресла, попросил помощника принести ему шлем дополненной реальности. Ему не хотелось, чтобы кто-то еще слышал этот разговор.

   - Патрик? Как дела на Родине? - Изображение Кроуфорда на секунду поплыло по внутренней поверхности щитка шлема, но потом микропроекторы подстроились под глаза президента, и картинка стала яркой и четкой.

   - Рэй, у тебя были резкие головные боли, после того, как ты стал работать на Коллегию - прямо спросил Коэн.

   - Головные боли? - с озабоченным видом переспросил экс вице президент.

   - Только честно, Рэй. Ты же знаешь, я могу сложить два и два сам, но тогда наши отношения уже никогда не будут прежними.

   - У меня не было головных болей, Патрик, - серьезно сказал Кроуфорд. - Потому, что членство в Коллегии мне досталось по наследству от отца, а ему от деда, а ему от прадеда и так на шесть поколений назад, где ниточка моей родословной странным образом теряется. У меня не было головных болей потому, что Высшие не ставили мне гипнотический блок.

   - Что? Какой к черту, блок? - не скрывая злости, проговорил президент.

   - Всем новым членам Коллегии, кто-нибудь из Высших дает мощную гипнотическую установку, которая не позволяет им предпринимать действия способные ей навредить. Я думал, она тебе все рассказала. Мы этого никогда не скрывали.

   - Черт возьми, Рэй, мне никто ничего не говорил! Ты хочешь сказать, что у меня в голове, как у лабораторной подопытной собачонки, стоит какой-то гипнотический жучок, который долбает меня болевым приступом, как только я плохо подумаю о Коллегии. Это... Это...

   - Успокойся, Патрик. Такова стандартная процедура. Гипноблок снимут, как только Высшие будут полностью уверены в твоей лояльности.

   - А три последние года было не достаточно, чтобы убедиться в моей лояльности? Меня это не устраивает. Я не хочу терять самостоятельность в суждениях, даже если они противоречат постулатам Коллегии, которые, кстати, я поддерживаю.

   - А о чем ты думал, можешь поделиться?

   - Черта с два. Я не буду об этом напрямую ни говорить, ни думать - горько усмехнулся Коэн. - Я не хочу получить еще один болевой шок. Но мысли были тревожные.

   - Ты о взрыве метана? Не стоит волноваться. Это был просто досадный срыв. Такое больше не повторится.

   - А тебе не кажется, что слишком много у вас досадных срывов? Гитлер? Сталин? Утечка Лунного Света. Удары китайцев по Йеллоустону и Ла Пальма. Взрыв метана в Южно-китайском море. Взрыв метана у наших берегов. Не много ли срывов за последние неполные сто лет? А? Сколько жизней унесли эти срывы, ты когда-нибудь считал? Если включить сюда первую мировую, то под сто миллионов!

   - Согласен. Действия Коллегии, порой, имеют слишком высокую цену. Мне это и самому не по душе. Но цель оправдывает средства. Что у тебя на уме, Патрик? - Кроуфорд с интересом заглянул в глаза президента.