Страница 77 из 101
Теперь, когда башня была почти достроена и полным ходом шли отделочные работы, он стал заезжать сюда чаще. Чтобы походить по еще пустым, пахнущим свежей краской коридорам, обсудить с инженерами мелкие изменения, полюбоваться открывающимся из окон видом, но самое главное, посидеть в уже полностью оборудованном овальном офисе за президентским столом, за которым до него сидели его предшественники. Только усевшись в первый раз за этот стол, изготовленный из толстых дубовых панелей снятых двести лет назад с замерзшего в арктических снегах британского фрегата "Резолют", он почувствовал себя состоявшимся президентом. От него веяло историей, и все пространство вокруг наполнялось необъяснимой аурой силы, влияния и мощи, которая помогала предыдущим президентам принимать судьбоносные для Америки решения.
- Судьбоносные решения, - прошептал Коэн, проведя рукой по полированной столешнице.
За его карьеру он был свидетелем нескольких решений, которые могли самым драматическим образом изменить историю человечества. Проект Лунный Свет, решение Лэйсон о нанесении глобального ядерного удара, решение о ядерном разоружении после применениями китайцами "эффекта" в Санта-Фе и, наконец, присоединение Америки к негласному союзу государств, которые при несомненном лидерстве тандема, шаг за шагом, создавали основу нового миропорядка. Сейчас с высоты прожитых лет и полученных знаний, многие решения кажутся не такими радикальными как раньше. Незримое, но весьма ощутимое, присутствие Коллегии в мировых делах объясняло очень многое. Подъем Америки после развала Советов, Лунный Свет, "эффект": все эти факторы и события, оказавшись частью хорошо спланированного замысла, после разговора с Кроуфордом на австралийском фрегате приобрели какой-то новый смысл и несколько потеряли свой драматизм и эпохальность. Но эта потеря, с лихвой компенсировалась растущим чувством уверенности в будущем, так четко и логично очерченным тандемом и поддержанным технологиями имеющимися у Коллегии.
"В конце концов, что может пойти не так?" - подумал Коэн, развернул кресло от стола встал и, подойдя к широкому панорамному окну, выходящему на зеленую, усаженную кустами роз лужайку, находящуюся почти в полукилометре над землей, взглянул на надвигающиеся с юга дождевые облака. Серое покрывало низкой облачности медленно наползало на Капитолий в двадцати этажах ниже, и Коэн, глядя на торчащие из него шпили соседних башен, на миг почувствовал себя творцом нового мира. Почти богом. Тряхнув головой, он, словно испугавшись, тут же отогнал от себя эту крамольную мысль. Теперь он хорошо понимал, что может произойти с теми, кто, уверовав в собственную исключительность, возомнил себя хозяином мира. Хорошо это понимала и его команда, готовая сделать все, чтобы как можно дольше сохранить мир и дать Америке восстановиться.
В раздумье, глядя на стелющиеся внизу облака, президент услышал, как дверь в овальный кабинет тихо открылась. Без его разрешения сюда могли войти только три человека: вице-президент, министр обороны, и глава президентского аппарата. Сейчас в Капитолии его сопровождал только Тим. Оторвавшись от мыслей, президент медленно повернулся к своему бессменному помощнику, стараясь предугадать, какое важное событие заставило его войти в святая святых Белого Дома без стука. Тим стоял, бледный как лист бумаги в нескольких шагах от двери, словно не решаясь сделать шаг на толстый президентский ковер, на котором удобно разместился, широко раскинув свои крылья на гербе США, могучий орел
- Что? - спросил президент внезапно охрипшим голосом, чувствуя, как по спине пробежала неприятная дрожь.
- Сэр... Вы отключили связь, - дрогнувшим голосом проговорил Тим.
- Что произошло? Говори! - сделав усилие, Коэн взял себя в руки, и со смарта отключил экранирование кабинета.
- У северо-западного побережья, на шельфе в ста пятидесяти километрах от побережья произошел выброс метана и взрыв приблизительно такой же силы как три года назад в Южно-китайском море. Взрывная волна уже накрыла четыреста километров береговой линии. Сейчас туда идет несколько волн цунами. В районе катастрофы находится около двадцати миллионов человек, и две крупные базы ВМФ. На данный момент количество жертв определить не представляется возможным, но по прогнозам FEMA, они будут в районе нескольких сотен тысяч.
Пытаясь удержать внезапно бросившееся в галоп сердце, президент на несколько секунд закрыл глаза, затем встряхнувшись, подошел к столу и медленно опустился в кресло.
- Судьбоносные решения... - тихо проговорил он, положив руку на лакированную столешницу.
- Извините, Сэр? - переспросил, ничего не понимающий Тим.
- Собирайте Совет национальной безопасности. У Локарта в Далси. Мы вылетаем через пять минут. А сейчас мне надо сделать важный звонок.
Оставшись один, Коэн некоторое время смотрел, как сияющая безупречной полировкой поверхность стола отражает свет ламп, затем глубоко вздохнув, набрал личный номер Кроуфорда по закрытому каналу, идущему через один из спутников Коллегии.
Китай. Пекин. Резиденция
китайского президента.
17 ноября 2038 года.
После короткого совещания с министром обороны и главой внешней разведки, на котором обсуждались последствия взрыва метана у северо-западного побережья Америки, президент Китая остался один, чтобы еще раз хорошо обдумать следующие шаги.
Пока события развивались по плану. О том, что все факты указывали на то, что виновником выброса метана и последующего взрыва в Южно-китайском море три года назад были США, знали очень немногие. В Китае эта информация была строго засекречена и, судя по тому, что и тандем и ООН делали все, чтобы отвести от Америки подозрение, объявив взрыв природным явлением, она в ближайшее время нигде не всплывет. Это было одним из условий плана возмездия, который президент Китая запустил три года назад. Сейчас он сидел и в раздумье разглядывал карту мира, висящую на стене, стараясь подавить в себе тлеющие искорки сомнения в том, правильно ли он поступил, отплатив США за трагедию на побережье Южно-китайского моря той же монетой. Несмотря на все предосторожности, риск развития ситуации в полномасштабный конфликт все же был. Но это был вполне управляемый риск в сравнении с тем, что могло произойти, если бы США не был дан симметричный ответ.
Лаоши был, конечно, прав, в открытый конфликт с США вступать было нельзя. Но если бы он не отдал приказ совершить акт возмездия, он бы не продержался в своем кресле и года. В отличие от сотни высших партийных функционеров и правительственных чиновников министр обороны, начальник генерального штаба, и глава Министерства государственной безопасности знали о том, что за взрывом стоят США. Оставить акт агрессии такого масштаба без ответа означало бы проявить непозволительную слабость и полностью потерять в их глазах авторитет. Кто знает, к чему это смогло бы привести. Пожалуй, потеря президентского кресла в этом случае была бы самым безобидным вариантом. Все могло бы закончится обвинениями в предательстве и "мягким" военным переворотом, ведь на тот момент армейские подразделения все еще оставались в городах для поддержания порядка и соблюдения режима чрезвычайного положения, продленного еще на год после окончания вулканической зимы. Обосновать Центральному комитету партии, что решение не отвечать на американскую агрессию было единственно верным, было бы очень трудно, ведь цепочка могла потянуться и к "эффекту" и Лунному Свету, о которых в Пекине знали единицы. А дальше эта информация обязательно просочилась бы в свободный доступ. И тут реакцию китайцев на то, что США применили генетическое оружие в глобальном масштабе, представить было не сложно, особенно принимая во внимание, что их основной целью был Китай, в котором уже наблюдается катастрофическое падение рождаемости. Выход был один, убедить ключевых силовиков, в том, что ответный удар по Америке будет нанесен, привлечь их его разработке, планированию и осуществлению, и уже в процессе контролировать ситуацию.