Страница 69 из 101
- Так что, же вас беспокоит, - настороженно спросил президент, понимая, что министр обороны пришел не с пустыми руками.
- Сразу после взрыва мы послали в этот район, малый противолодочный корабль. Он пришел туда не первым. Там уже находился наш сторожевик и подводный беспилотник запущенный с ооновской подлодки, находившейся восточнее. На нашем корабле имелось оборудование способное с большой четкостью просканировать морское дно. Если честно, мы сами не знали что ищем, поэтому сканеры и сенсоры работали в максимально широком диапазоне.
- И? - теряя терпение, спросил президент.
- Мы не нашли явных следов посторонней активности, но эхолокация дна выявила странную картину.
На экране появилась цветная трехмерная картинка сонарного сканирования дна.
- Я не специалист, и боюсь, мне нужна расшифровка, - президент вглядывался в экран, постепенно улавливая некую систему в разноцветных кольцах, полосах и изгибах.
- Секунду, - министр провел на планшете несколько быстрых манипуляций, убрав большую часть цвета и внедрив в рисунок трехмерную сетку координат.
- Это... Это похоже...
- Это похоже на шахматную доску, господин президент.
На экране схематичное изображение участка морского дна медленно вращалось в разных направления, давая рассмотреть в нем десятки углублений, почти правильной округлой формы, расположенных в идеальном шахматном порядке.
- Эти углубления остались на месте высвобождения метана из газогидратов. Диаметр до восьмидесяти метров, глубина до тридцати. Этот шахматный порядок углублений наблюдается по всей площади выделения метана, и я очень сомневаюсь, что в природе есть силы способные к такой самоорганизации.
- Боже сколько их... Вы хотите сказать, что это не природное явление? - президент почувствовал, как нарастает внутренне напряжение и заставил себя успокоиться,
- Нет, господин. Все говорит о том, что выброс метана имеет искусственное происхождение, - уверенно кивнул головой министр. - Природа не способна создать такое.
Несколько долгих секунд президент молчал, разглядывая картинку на экране, наконец, перевел тяжелый взгляд на министра.
- Передайте эту информацию нашим военным ученым. Обеспечьте, чтобы любая утечка была полностью исключена. Нам нужно мнение экспертов. И еще... Нам нужно больше доказательств. Пошлите туда наше океанографическое судно.
- Это будет сложно сделать, господин. Взрыв произошел в нейтральных водах. Весь район и прилегающая акватория взяты под юрисдикцию ООН, которая будет вести расследование обстоятельств взрыва.
- Но у нас есть права в рамках этой юрисдикции.
- Да. Мы не можем направить туда без согласования научное судно, но вправе направить боевой корабль сопровождения. Я уже отдал приказ о демонтаже с океанографического судна части оборудования и подводного спускаемого аппарата и установке его на наш фрегат, который будет осуществлять патрулирование района взрыва в рамках операции ООН.
- Это хорошо. Это очень хорошо. Интересно, как поведут себя ооновцы, увидев эту шахматную доску - президент кивнул головой в сторону экрана, - Ты правильно сделал, что решил поделиться этой информацией только со мной. Всё это может иметь весьма серьезные последствия и с этого момента подпадает под высший уровень секретности. Всю новую информацию докладывать лично мне. В любое время суток.
Когда за министром обороны закрылась тяжелая дверь из красного дерева, президент еще долго смотрел на экран, где медленно вращалась схематическая картинка морского дна. Он пытался разобраться в своих чувствах. В нем, как снежная лавина нарастала закономерная злость и желание отомстить Америке за разрушения и гибель десятков, если не сотен тысяч китайцев. В том, что за взрывом стоят американцы он теперь не сомневался, ведь только у развитых стран с мощной технологической базой есть ресурсы для разработки и воплощения такого масштабного плана. Он вспомнил, что лет пять или шесть назад правительство выдало одной международной нефтяной компании лицензию на исследование газогидратных пластов в Южно-китайском море и, недобро улыбнувшись, сделал короткую пометку в старомодном бумажном блокноте.
Но злость и желание отомстить были не единственным чувством. Он чувствовал еще какое-то странное облегчение. С момента удара корейских модулей по Йеллоустону и Ла Палма, он ждал, что США нанесут ответный удар. Вообще-то он предполагал, что реакция Вашингтона будет как всегда импульсивной почти на грани глупости и от этого очень опасной. Напрямую Китай с катастрофами связать было нельзя, поэтому предполагалось, что американцы нанесут удар по Северной Корее и, если не применят ядерное оружие, то на некоторое время увязнут там в боях с полуторамиллионной корейской армией, неплохо перевооруженной Пекином после снятия санкций. Но реакция Америки была на удивление сдержанной и больше всего походила на растерянность. Страна, казалось, впала в ступор после катастроф и не могла долгое время прийти в себя. Военный переворот, попытка западных штатов отделиться и создать свое государство и накрывшая страну пандемия еще больше осложнили внутреннюю ситуацию. Так или иначе, в то время правящая верхушка США казалась полностью деморализованной и неспособной принимать значимые шаги во внешней политике. Единственным, хоть глупым, решительным шагом, если не считать попутку Лэйсон развязать ядерную войну, была оккупация южных районов Канады, но тут мастерски сыграла Россия, выбив испуганных до смерти канадцев из НАТО и заключив с ними военный союз.
Все это могло означать только одно. США отложили удар возмездия по Китаю на неопределенное будущее. Какими будут природа, масштаб и время этого удара оставалось только гадать. Взрыв метана в Южно-китайском море, возможно, и был возмездием Америки. А, может быть, только его частью? В любом случае, это вносило некоторую ясность в то, чего стоило ожидать в будущем. Президент сделал в блокноте еще одну пометку провести тщательное обследование дна в прилегающих морях с целью поиска устройств, способных вызвать высвобождение метана из газогидратов.
Еще одна мысль тревожила президента. Ответный удар Китая по США в рамках ООН, в союзе с Россией или даже в одиночку, может развернуться в полномасштабную войну, которая разрушит все, что тандем с таким трудом создавал последние три года. К тому же США в последнее время все более явно демонстрировали, что настроены на сотрудничество, готовы к разоружению тактического ядерного оружия и открыто высказывались в поддержку новой, создаваемой Китаем и Россией, архитектуры международной безопасности. В случае конфликта вся эта позитивная динамика будет разрушена. А, может, это просто отвлекающий маневр, может у Америки есть еще какое-то неведомое никому супероружие или они находятся на пороге его открытия и просто тянут время.
Вопросы. Сомнения. Предположения.
Президент тяжело вздохнул. В любом случае надо взять паузу, посмотреть, как будут развиваться события, подождать новой информации, все еще раз хорошо обдумать.
И еще... Надо спросить совета у Лаоши* (*Лаоши - кит. учитель).
* * *
Капля кристально чистой воды, чуть зависнув на аккуратно закругленном кончике бамбукового желобка, сорвалась и, подсвеченная тусклыми бликами от стариной масляной лампадки, устремилась вниз к небольшой наполненной до краев водой нефритовой чаше. Звук, с которым она коснулась поверхности нельзя, было описать простыми словами, может быть потому, что звука, просто не было. Вернее он был, но просто тонул в чуть слышном, но от этого не мене гулком эхе, гулявшем по небольшому окруженному террасами дворику от других капель, падающих в нефритовые чаши, установленные в разных его углах.
Иногда, если долго смотреть на капли, казалось, что они на неуловимый миг зависают в воздухе, и тогда в их сумеречной глубине можно было увидеть будущее. Или прошлое... Или настоящее, то, что не открыто обычному взгляду. Президент очень быстро научился входить в это, очищающее разум и обостряющее до предела чувства состояние, может потому, что у него были незаурядные способности к медитации, а может быть потому, что Лаоши обладал каким-то сверхъестественным даром. Вот и сейчас он сидел на простой самотканой циновке посреди небольшого дворика, примыкающего к древнему монастырю, слушал тихий шепот эха от падающих капель и вглядывался в их бездонную глубину, стараясь отыскать там ответы на еще не заданные вопросы. Сейчас он чувствовал себя частью вечности и полной величавого спокойствия тысячелетней мудрости. Точно так же чувствовали три его предшественника приходившие в этот дворик до него. И, главное, он знал, что все ответы будут найдены.