Страница 68 из 81
— Не боись за нее. Ничего ей не сделается. Верткие они как змеи. Вывернется и освободится. Да пес с ней. О другом подумай. Время идет, некогда рассиживаться. Так в Тамарвалд к сроку не поспеем.
Алексей во всем согласился с Норгардом. Оседлал коня и хотел было пришпорить скакуна, да услышал Иабора.
— Значится так, господа. Коль все разрешилось, то ступайте дальше сами. У меня приказ сопроводить вас до старого трактира. Теперь как-нибудь без нас.
— Спасибо, солдат. Ты настоящий друг. А это многого стоит, — голос Норгарда дрогнул. — Кланяйся господину Ингтунду.
— Хорошо. Все, бывайте. Пусть духи молний не оставят вас, — Иабор развернул коня и легкой рысью двинулся в сторону Могильной заставы. Солдаты поспешили за командиром. Вскоре топот копыт стих. Рыцари братства остались наедине с лесом, ветром, путавшемся в густых кронах, да щебетанием птиц.
Душу Алексея охватила какая-то невысказанная тоска. Ему казалось, будто он утерял что-то важное, словно отрубили ему руку или ногу. Несколько часов срок небольшой, но он успел свыкнуться с Иабором и его людьми, хотя поначалу никаких дружеских чувств к ним не питал. Но куда больше его волновала первая встреча с д'айдрэ. Вышло все как-то криво и нескладно. Да и представителей первородной расы он рисовал себе совсем иначе.
Путники вскоре за старым трактиром повернули на север. Шли молча. Каждый мыслил о своем. Солдвер казнил себя за то, что не мог доложить господину магистру о происшествии, в котором вне всяких сомнений замешан верховный маг. Норгард напротив, предавался тихой радости. Наконец-то удалось утереть нос Сердигону, верному псу Гвинедера. Следопыт думал о д'айдрэ.
— Я вот только никак в толк не возьму, почему вы называете их серокожими? — нарушил молчание великий герцог. — Вроде кожа у них вовсе не серая.
— То ты со страха не разглядел, — нехотя ответил Норгард.
— Как не разглядел? Очень даже разглядел. Или ты меня за дурака держишь? Все разглядел. И лицо, и все остальное.
— И задницу? — усмехнулся Солдвер.
— Представь себе, и задницу. Славная попка. А глаза! Так горели, словно раскаленные угли.
— Стало быть, гневалась, — равнодушно объяснил Норгард.
— Это как? — удивился Алексей.
— Д'айдрэ могут менять цвет глаз по настроению. Ежели огненные, то, значится, гневалась. А вот коль голубые, или, например, синие, то можно не бояться.
— Чудное дело.
— А то? Д'айдрэ… , они такие. Их не разберешь. Одним богам ведомо что у них на уме. Хорошо хоть не прирезала, — Норгард вновь замолчал.
Алексей не стал более терзать рыцаря расспросами. Все думал об услышанном. Каждый день он узнавал что-то новое о мире Коралтара. И далеко не всегда те открытия несли в себе радость и свет. Но девушка-д'айдрэ никак не шла из головы. Облик ее разительно отличался от внешности местных прелестниц. От нее веяло тайной, темной магией. Ее тело будоражило воображение, рождало самые невероятные и смелые фантазии. И, порою, следопыт боялся сам себе в том признаться.
После полудня путешественники сделали привал у полусгнившего моста, переброшенного через юркий лесной ручей. Напоили коней, наскоро перекусили и вновь двинулись в путь.
Вечер подобрался незаметно. В лесу рано и быстро темнеет. Не дожидаясь ночи, посланники Эоборуса стали присматривать место ночлега. Небольшая поляна близ тракта показалась вполне подходящей.
Солдвер собрал хворост, Норгард развел костер. Рыцари нанизали на палки несколько кусков окорока и решили поджарить. Вышло довольно вкусно. За день Алексей порядком изголодался и живо расправился с мясом, хлебом и вином.
Договорились караулить по очереди. Первым дежурить выпало следопыту. Он вооружился мечем и кинжалом и притащил кучу хвороста. Норгард и Солдвер вскоре после ужина завалились спать и, минут через пять поляну огласил дружный храп.
Великий герцог проверил хорошо ли привязаны лошади, подкинул дров в костер и принялся любоваться горящими поленьями. Глядя на них он вспоминал необыкновенные глаза д'айдрэ. Он видел в них влекущую тайну. Она манила и сулила опасность. Не давала покоя и мысль о судьбе беглянки. Где она сейчас? Какая нелегкая занесла ее в Почтовый лес? Хранительница пустошей… Именно так и сказал Сердигон. Вновь вспомнился рассказ Настфарда из Скрета и легенда о великой войне Огненного клинка.
Меж тем ночной лес полнился непривычными для человека звуками. Ухали хищные птицы, что-то хрюкало, рыкало, сопело и топало близ поляны. Местные звери, как и их земные собратья боялись огня. В кругу света Алексей чувствовал себя в безопасности. Но, стоило только выйти за призрачную границу, и дикий страх охватывал душу. Там караулили чудовища, готовые разорвать зазевавшегося в одно мгновенье.
Великий герцог больше всего боялся людей. Костер мог не только отпугнут зверье, но и привлечь лазутчиков Дромедера. Утешало лишь то, что далеко не каждый двуногий отважится шататься по ночному лесу.
Около полуночи следопыт растолкал Норгарда. Продрав глаза, рыцарь справился все ли в порядке. Сдав пост, великий герцог завернулся с головой в походный плащ и, утомленный дневным переходом и множеством впечатлений, заснул.
Ранним утром его разбудили крики Солдвера. Тот крыл последними словами всех на свете. Алексей, занятый борьбой со сном, долго не мог понять, что происходит. Лишь окончательно проснувшись, сообразил, стряслась неприятность.
— Да куда он подевался? — кричал Солдвер. — Едрить-тудыть твою мать!
— Чего разорался да спать не даешь? — зевая и потягиваясь протянул Норгард.
— Кинжал где-то посеял.
— Небось, ходил отлить и обронил.
— Да я его тут, у костра в полено воткнул.
— Поищи хорошенько. Ног-то у него нет.
— Все излазил, везде обыскался. Как в воду канул!
— Ну, ищи, ищи, — Норгард встал, вновь сладко потянулся и пошел к лошадям. Через минуту послышался его взволнованный крик.
— Солдвер! Ты мясо брал?
— Какое к хорсу мясо? И куда он делся?
— А сыр где?
— Я почем знаю. В седельной сумке смотри.
— Нет мяса! И сыра ровно половина головки осталась. А кто почти весь хлеб сожрал? Эй, Аль Эксей! Вставай! Кажись, нас обчистили.
Великий герцог вскочил словно кто окатил его ледяной водой. Он бросился к Орхидиасу. Тот на радостях всхрапнул и ударил пару раз копытом о землю. Поверив багаж, следопыт успокоился. Одежда, соль и даже мобильник остались на своих местах.
Разъяренные рыцари обыскали все вокруг, да только никаких следов вора не обнаружили, впрочем, как и окорока с сыром. Воришка оказался большим искусником. Ни примятой травы, ни сломанной ветви. Даже крошки не проронил.
После ночного происшествия пришлось завтракать одним ломтем сыра да куском хлеба. Вино решили оставить на следующий день. При экономном расходе провизии должно хватить на сутки. Но, если учесть, что путешественники остались без золота, то дела складывались довольно скверно.
Новый день не принес серьезных неожиданностей, если не считать того, что путникам пришлось дважды съезжать с тракта. Первый раз их внимание привлек сладковатый и приторный запах разложения. Вонь била в нос так сильно, что рыцари решили выяснить в чем тут дело. Причина нашлась быстро. В десятке метров от дороги лежал раздутый и потемневший труп какого-то мужика в разорванных коралтарских одеждах. На ногах остались только портянки. Сапоги кто-то давно стащил. Звери порядком обглодали покойника. На лице и руках проступили кости. Там, где сохранилась черная плоть, копошились жирные белые черви. В груди мертвеца застряла стрела, из чего Норгард сделал вывод, что убитый скорее всего промышлял контрабандой, да не поделил добычу с компаньонами.
В следующий раз вскоре после обеда посланникам Эоборуса пришлось долго прятаться в овраге от отряда вооруженных всадников, двигавшихся на юг. Рыцари насчитали более двух десятков вооруженных людей. Попадаться им на глаза не было никакого резона. Шли они налегке и на обычных контрабандистов не походили.