Заложница

— Нет! — она еще крепче вцепилась в руль.

— Да не буду я тебя насиловать! И вообще ничего тебе не сделаю — мне просто отсидеться где-то надо!

— Не пущу! У меня там…

— Что? Не убрано?

С нее станется!

И вдруг, как обухом по голове, ударила страшная мысль: а может, у нее в доме действительно пятеро детей?! И муж!

— У меня дома коты, — неожиданно выпалила она.

— Что?!!!

— Коты, — повторила она, упрямо глядя на него в упор.

— Ну и что?! Какое мне до них дело — говорю тебе, мне просто нужно где-то отсидеться! — почти взмолился Рейлан — и пришел в бешенство от того, что вынужден тут сидеть и уговаривать ее. — Вставай и пошли! — дернул он ее за плечо.

Кажется, ненормальная решила перестать артачиться — отпустила руль и потянулась к двери. Если она сейчас выскочит из машины и побежит, ему ее не догнать…

Рейлан быстро вытащил из-за пояса наручники, охватил ее правую руку браслетом и застегнул его.

— Нет, вылезай за мной, с моей стороны! — защелкнул второй браслет у себя на левом запястьи и потянул ее за цепь, как собаку за поводок.

— Зачем это?! — женщина испуганно уставилась на наручники.

— Затем! Вылезай!

Больше она возражать не стала — послушно потянулась вслед за ним. Так же послушно, не пытаясь кричать или вырываться, дошла до крыльца — и вдруг застыла как вкопанная.

— Что опять?! — Рейлан снова потянул за цепочку: надо быстрее убираться с крыльца — неровен час, соседи увидят!

— Я ключ дома забыла! — Женщина растерянно уставилась на него. — С утра на столе оставила, замок защелкнула, и теперь в окошко надо лезть, на кухне, там форточка…

— Погоди! — Он бросил взгляд на замок. — У тебя карточка есть?

— Какая?

— Кредитная! — Рейлан с трудом проглотил слово «дура».

— Е-есть…

— Дай сюда!

Казалось, она бесконечно долго роется в сумке, перебирая содержимое — но наконец ее рука вынырнула оттуда с кредиткой.

Рейлан нетерпеливо выхватил у нее карточку. Одно отработанное движение… придерживая в нужном положении кусочек пластика, он потянул за ручку — и дверь приоткрылась.

— Вот!

Сунув ей обратно кредитку, он сильнее приоткрыл дверь и прислушался. Показалось — или в темноте действительно раздался какой-то шорох?

И тут ненормальная снова показала себя во всей красе!

— Заходи быстрее! — гаркнула вдруг она, и от внезапного толчка в спину Рейлан, едва удержавшись на ногах и чудом не выронив пистолет, влетел в дом. — Я тебя, негодника! — позади хлопнула дверь и вспыхнул яркий свет.

— Ты что?!!! — повернулся он, вскинув пистолет.

Наверное, он был страшен в этот миг — женщина попятилась и прижалась спиной к двери; рука ее, по-прежнему соединенная наручником с его левым запястьем, нелепо вытянулась вперед.

— Я не… — пролепетала она и бросила взгляд на что-то за его плечом. Рейлан резко обернулся.

В холле никого не было, кроме большого бурого кота, сидевшего под вешалкой и смотревшего на него исподлобья.

— Я не тебя негодником назвала, извини, пожалуйста! — быстро-быстро затараторила женщина. — Это Бобби, он часто выскакивает, если дверь открыта, а я не хотела сегодня снова на лимон лезть со стремянкой, и в темноте ничего не видно, я ему сказала это, на всякий…

— Заткнись!

Она замолчала так внезапно, словно прикусила язык. Из объяснений Рейлан не понял ни слова — похоже, со страху эта дура окончательно разучилась говорить внятно.

— Кто такой Бобби?! — спросил он.

— Он, — кивнула она на кота. — Не трогай его, пожалуйста, он не виноват!

Да какое ему дело до ее кота?!

— Еще кто-нибудь в доме есть?

Женщина сделала странное движение головой, одновременно закивав и замотав ею.

— Так есть или нет?!

— Да. — На этот раз она определенно кивнула с несчастным видом. — Коты.

— Да плевать мне на твоих котов! — не выдержав, рявкнул он. — Люди в доме, спрашиваю, есть?

— Нет.

— Прийти сегодня кто-нибудь должен? Ты кого-нибудь ждешь?

— Нет.

Наконец-то она отвечает вразумительно!

— Где у тебя тут кухня? — спросил Рейлан, сунув за пояс пистолет.

— Пожалуйста, сюда, — показала женщина рукой направо, словно радушная хозяйка, приглашающая в дом гостя.

На кухне пахло едой — от этого запаха Рейлана еще сильнее замутило.

Он достал из кармана согнутый гвоздь, служивший ему ключом от наручников, освободил свою пленницу от браслета и приказал:

— Задерни занавеску и поставь чайник.

Здесь она никуда не денется…

Выдвинув табуретку и поставив ее в дверях, он осторожно сел и медленно вытянул ноги. Глубоко вдохнул. Тепло…

Закоченевшее тело мало-помалу согревалось, зато приутихшая было боль в груди снова напомнила о себе. Но сейчас главное — ноги.

— Дай нож!

— З-за… зачем?!!! — женщина прижалась спиной к столу и замотала головой. — Зачем?

— Дай. Мне надо ботинки снять!

Ну пусть она наконец сдвинется с места! Что, может начать ей еще объяснять, что пальцы на левой руке, по которым вчера врезали каблуком, теперь толком не работают, а одной рукой невозможно развязать затянувшиеся мокрые шнурки?!

— Может, лучше ножницы?

Похоже, она любым путем стремилась не давать ему в руки нож…

— Ладно, давай.

Быстро, словно боясь, что он передумает, она достала из ящика стола ножнички — маленькие, вроде маникюрных.

— Вот.

Рейлан нагнулся — и стиснув зубы, откинулся назад. Грудь пронзило такой невыносимой болью, что он с трудом сдержал стон — только зажмурился. Похоже, ребро все-таки треснуто…

Тяжело дыша и чувствуя, что лоб покрылся испариной, он открыл глаза. Женщина смотрела на него в упор. Нельзя… так она быстро поймет, что сейчас он совершенно беспомощен…

Но в глазах ее было что-то похожее на сочувствие.

— Может, я попробую? — неожиданно предложила она.

Он кивнул — от одной мысли, что придется снова нагнуться, становилось худо.

— Давай. Разрежь шнурки, — протянул ей ножницы.

Женщина присела на корточки. Откинувшись назад, Рейлан не видел, что она делает — только слышал щелчки лезвий. Если ей сейчас вздумается воткнуть эти ножницы ему в ногу и попытаться бежать…

Но она еще пару раз щелкнула и подняла голову.

— Все.

— Ты можешь снять с меня ботинки?

— Попробую.

Он сжал зубы и приготовился, но прикосновения ее рук были на удивление легкими и осторожными. Она потянула за ботинок… сильнее — и, словно сам собой, он соскользнул с ноги.

Мгновенное облегчение — и тут же приступ невыносимой боли, точно ступню окунули в кипяток. Рейлан подавил рвущийся из горла крик и конвульсивно вцепился пальцами в край табуретки, повторяя про себя: «Сейчас пройдет… Сейчас… сейчас…»

Боль постепенно начала откатывать, лишь большой палец все еще будто кто-то сжимал клещами. Он отпустил табуретку и взглянул вниз. Женщина, по-прежнему сидя на корточках, смотрела на него наморщив лоб, словно ей тоже было больно.

Встретив его взгляд, спросила:

— Вторую?

Он молча кивнул.

На этот раз было еще хуже — он не сумел сдержать стона. Сейчас пройдет… Сейчас… Все…

Боль снизилась до приемлемого уровня, и он открыл глаза.

— Нужно ноги теплой водой обмыть. Сразу легче станет, — сказала женщина, выпрямившись. Только теперь, пошевелив пальцами, Рейлан почувствовал, что носки с него она тоже успела снять.

— Спасибо… У тебя есть аспирин?

— Сейчас принесу, — она попыталась выйти в коридор, но он мотнул головой.

— Потом. Сделай мне чай. Покрепче и сладкий.

У нее никак не получалось всерьез бояться его, несмотря на всю его страхолюдность. Впрочем, и страхолюдности-то особой бы не было, если бы не щетина и синяки — человек как человек, только очень замученный и замерзший.

Он мелкими глотками, то и дело морщась, пил чай, обхватив кружку обеими руками, словно пытаясь согреть их.

На самом деле Грейс тоже была бы не прочь выпить чаю. И переодеться, и покормить котов, которые давно мелькали в коридоре, но не решались подойти поближе — кроме, разумеется, Бобби. От этого стеснительности ждать не приходилось: он уже успел обследовать ботинки «гостя» и выразительно поскрести вокруг них лапой: «Плохо пахнет!»