Страница 9 из 52
Алексей Руденко, приехав в российское посольство в Никосии на углу улиц Агиоса Прокопиоса и Архиепископоса Макариоса III, заметил недалеко от входа знакомый синий «дэу». Он обычно пас полковника Руденко во время его перемещений по острову. Когда Алексей с семьей ездил купаться в район Пафоса (в Никосии нет выхода к морю), машина терпеливо ехала следом. Иногда топтуны, не удержавшись, купались в стороне от семьи Руденко на том же пляже. «Может, их пирожками угостить?» — предлагала иногда жена со смехом.
Поздоровавшись с дежурным комендантом в вестибюле, Руденко поднялся к кабинетам торгпреда и его замов. Сегодня, в субботу, все разъехались — кто на пляж, кто по магазинам, занимались домашними хлопотами. Обычный выходной. В посольстве оставались только дежурные.
Но сперва Алексей зашел в свой кабинет. Осмотрелся, проверил оставленные метки, включил кондиционер, достал из ящика стола большую связку ключей, взвесил ее на ладони. Насвистывая непонятную мелодию, Руденко подошел к кабинету Дедова. Открыл замок одним из ключей. Остановился на пороге и внимательно осмотрелся, прикрыв дверь за спиной.
Этот чересчур серьезный следователь Ермилов просил не вызвать у Юрия подозрений. А если у Дедова совесть нечиста, он может ожидать незваных гостей. Подтверждением этому была тонкая нить около ножки стола. Алексей ее аккуратно перешагнул. Затем увидел пудру, тонким слоем рассыпанную по столешнице рядом с компьютером. Хмыкнул, подумав: «В шпионов играем? Ну-ну».
Он нашел еще несколько сигнальных маячков. После этого Руденко уже не рассчитывал отыскать что-то стоящее. Раз Дедов так боится, вряд ли он держит в кабинете компромат на самого себя.
И все же Алексей решил проверить все до конца и включил компьютер. Как ни странно, вход в систему не был запаролен, однако большинство файлов Дедов зашифровал, но и открытые тексты имелись. Руденко скачал на дискету и зашифрованные, и открытые тексты. Он решил показать их специалистам по криптографии.
Аккуратно выбравшись из кабинета торгпреда, Алексей вернулся в свой кабинет и занялся изучением открытых документов с дискеты. Это были странные списки известных в России людей, находившихся у власти, во всяком случае, до последнего времени. Многие уже уволились. Среди фамилий попалось несколько заместителей министров из разных министерств России, в том числе и министерства финансов. Рядом с фамилиями стояли даты за последние лет пять. А следом за датой странные названия, вроде — «Розовая вилла — Лимасол», «Пафос — желтый», «Агия Напа — белый».
Эти три дома, а Руденко для себя решил, что это именно особняки, повторялись, менялись только фамилии людей и даты. «Надо прояснить эти розовые и желтые, — подумал Алексей. — Кому принадлежат и кто оказывает такое гостеприимство российским чиновникам? За какие такие ответные услуги? Не благотворительностью же занимается Дедов. Интересно, что в зашифрованных файлах».
Одного криптографа Руденко знал очень даже хорошо. Когда он вернулся домой, этот спец жарила на кухне картошку.
— Ну где ты ходишь? В конце концов, выходной же! Собирались ехать купаться, теперь весь день насмарку. Случилось что? — Выговорившись, Дина увидела, что Алексей выглядит озабоченным.
— Есть для тебя работка. — Он вышел с кухни в гостиную и включил компьютер. — Поглядишь тут несколько документиков?
— Все у тебя так — документики, работка, а потом засадишь меня за компьютер так, что света белого не увидишь.
— Я могу окошко открыть, чтобы свет на тебя попадал.
— Оставь свои дурацкие шуточки, — она сдернула фартук и кинула в Алексея. — Посмотри лучше за картошкой.
На самом деле ее сжигало любопытство — Дина любила свою работу.
Около сетки забора, огораживающего теннисные корты, стоял красивый, поблескивающий полировкой на солнце черно-красный мотоцикл — Honda CBR 250R. Рядом с ним — девушка в облегающих черных брюках и черно-красной куртке. Только по светлым распущенным волосам Ермилов узнал Эду.
В первый момент, пока она еще стояла к нему спиной, у него возникло желание дать заднюю. Но Эда обернулась и открыто улыбнулась.
— Что, сдрейфили? — весело спросила она.
— Вообще-то, в юности у меня был мотоцикл, и права на вождение имеются. — Олег не стал упоминать, что ездил на старой отцовской «Яве», а о подобном японском монстре, который стоял сейчас перед ним, и мечтать тогда не мог. — А ваш жених не будет против таких поездок с малознакомым мужчиной?
— У меня нет жениха, — она тряхнула волосами и надела шлем, скрывший ее лицо за пепельным блестящим забралом. — Вот вам куртка с защитой и шлем. Наденьте.
Ермилов не стал спрашивать, откуда у нее мужская куртка, да еще и его, немаленького размера. Также неясным осталось, кто тогда некий Киф из Ирландии? Если он не жених, почему в их вчерашнем разговоре речь шла о несостоявшейся свадьбе?
— А если я поведу? — спросил он, подняв забрало на своем шлеме.
— Для начала я, а когда дорога будет пустынная — вы.
Он не стал уточнять, куда едут, где это они попадут на пустынную дорогу и какое отношение поездка на байке имеет к покупке сувениров для семьи. У него зашкаливал адреналин, хотя он еще не сел на мотоцикл.
Как ни странно, жарко в куртке не было. Мотоцикл ехал не слишком быстро. Но затем они выбрались на трассу, и понеслось. Эда заранее предупредила, что она занималась мотоспортом, и Олег может быть спокоен, от него требуется только наклоняться вслед за движениями ее тела.
Ермилов недоумевал, как такая хрупкая девушка справляется с тяжелым мотоциклом. Они попали на серпантин, то тут, то там попадались осыпи из мелких камней на узкой дороге.
Эда остановилась на одной из смотровых площадок. Перед ними лежала долина, обрамленная горами, довольно зелеными для засушливого августа. В легкой дымке тонули дальние склоны. Тишина, особенно при выключенном двигателе «хонды», словно распирала барабанные перепонки. Огромные сосновые шишки лежали под ногами.
— Теперь ты! — насмешливо сказала Эда, переходя на «ты».
— Не боишься? Я давно не водил. Тем более такой, гоночный.
Она покачала головой и показала рукой в перчатке на стоящий в стороне мотоцикл.
— Ладно. — Олег надел шлем, и поехали.
Сначала медленно, потом Ермилов пообвык и прибавил, тут же почувствовал, как Эда чуть нервно вцепилась в его пояс. Одно дело — самой управлять, а другое — довериться едва знакомому человеку.
Слегка закладывало уши от высоты. Иногда встречались туристические автобусы. Их Олег с легкостью обгонял.
Остановились, подъехав к небольшому ресторанчику в горах. Тут росли огромные деревья, и было даже прохладно. Из большой трубы на высоте примерно трех метров за зданием ресторана стекала горная вода. От нее веяло холодом.
Официант принес минеральной воды и кофе в маленьких чашечках.
— Тут баранина вкусная, — посоветовала Эда, снимая куртку, оставшись в белоснежной блузке с греческой синей вышивкой по вороту и рукавам. Блузка выгодно контрастировала с кожаной мотоциклетной курткой. Себе эстонка заказала легкий салат.
— Не знал, что есть женские мотогонки. — Ермилов откинулся на спинку стула, оглядывая окрестности. Они сидели во дворе ресторана, в глубокой тени. Чуть выше, на склоне, сквозь сочную зелень проглядывала перекладина загородки, и то и дело там виднелись силуэты лошадей. Доносилось их ржание.
— Нет. Мы участвуем в мужских гонках, шоссейно-кольцевых. Когда парней обгоняешь, они всегда списывают свое поражение на то, что просто уступали девушкам дорогу. В Эстонии мало гонщиц. Больше всего в Испании. Я бы хотела там тренироваться. Но у меня недостаточно денег, нет европейского гражданства. — Она осеклась и умолкла.
— А на какой скорости ты ездила?
— На тренировках по прямой, бывало, разгонялась до двухсот шестидесяти пяти километров в час. А вот, кстати, на вождение мотоцикла у меня долго не было прав, только недавно сдала. На гоночных байках другое переключение скоростей, а когда я пыталась сдать экзамен на обычном мотоцикле, все перепутала.