Страница 19 из 132
Сто сорок минут, полёт нормальный!
Когда мы в четвёртый раз пошли в магазин, то встретили Кайзера, Алёну и примкнувшего к ним Тузаокова. Алёна и Кайзер недавно поженились – у них медовый месяц. В общем, собралась большая толпа – Эрихович, Кайзер, Тузаоков, Моией и я, плюс Слизовская, Алёна и какая-то Лена, шестилетняя Элка и её комнатная собачка неизвестной породы. На радостях Слизовская угощала нас коньяком. Только и было разговоров, что о чудесном исцелении Эриховича. Несмотря на позднее время, всем табором отправились на Массандровский пляж. Мы с Моисеем по праву чувствовали себя героями.
… условились завтра встретиться у Главпочтамта, и я поплёлся домой. Постель Моисея была пуста, но за прикрытой дверью кухни слышались нетрезвые голоса.
- Пьянствует с новым постояльцем, - решил я и завалился спать. Нового постояльца – шахтёра из Донецка, храпевшего на балконе во всю хилую мощь своих уже мёртвых от силикоза лёгких, я не заметил.
Проснулся я среди ночи оттого, что кто-то пихал меня кулаком в бок. Оказалось, это Лёха.
- Подвинься, сволочь! - орал он мне в ухо яростным шёпотом, пытаясь высвободить себе местечко под солнцем. Пришлось обложить его по самые ноздри. Не помогло. Спать Лёхе было негде. Он прибыл в Ялту ещё утром того щедрого дня и сразу направился к Эриховичу, а тот укатил в Симферополь встречать родителей, так что привечала его одна Слизовская. Лёха поёрзал по дивану и, несмотря на уговоры, подался в центр искать нас с Моисеем.
Надежды на успех у него было мало, так как ни Ялты, ни нашего адреса он не знал. Тем не менее, он встретил Моисея в набитом под завязку винном отделе центрального гастронома, куда тот завернул за пять минут до закрытия. Моисей до смерти испугался громких криков кинувшегося к нему из толпы оборванца, так как не сразу опознал в нём своего товарища по совместному отдыху.
Посоветовавшись, они решили купить вина.
Это их голоса я слышал на кухне. Утром меня хором убеждали, что я был подшофе, так как даже не заглянул к ним на кухню и лёг спать, не раздеваясь. Знали бы они, как я устал. Ну, да ладно.
Мы потащились на пляж и с перерывами провалялись там часов до семи. Надо сказать, что мы играли в карты. Наша любимая игра – тысяча. Потом я пошёл на почтамт, а Моисей и Лёха попёрлись следом. Я не шибко надеялся, что Наталья после вчерашнего придёт, поэтому особо не возражал. Явилась. С подругой.
… выругался я про себя. Тут и Моисей с Лёхой подоспели. Познакомил я их с Сашей, и отправились мы пить пиво. Кто как, а я с горя. Саша, правда, скоро домой ушёл. Пиво было, хотя и прокисшее, но густое и крепкое, даром, что из Чехии. Им в «Ласточке» торговали. Потом пошли в кафе на предмет пожрать, но путь наш пролегал мимо летнего кинотеатра. Давали там картину «Как украсть миллион», которую мы с Лёхой видели, а Моисей нет. Билетов в кассе не оказалось, а без них билетёры отказывались пропускать нас в зрительный зал. Мы почти успокоились, но тут обнаружили малярные подмости, стоявшие у задней стены городского учреждения культуры.
Находясь уже по ту сторону баррикад, принимая от Моисея какие-то сумки и пакетики, я едва не навернулся с пятиметровой высоты. Успел схватиться за решётку. Следом тяжело спрыгнул Моисей и посмотрел наверх. Где-то в поднебесье маячил силуэт Лёхи. Силуэт грязно ругался.
Плёнка была жуткого качества, хорошо, что быстро закончилась. Дома мы подвели итоги: пожрать не удалось, зато посмотрели фильм, я чуть не убился, Лёха порвал рубаху, а Моисей сэкономил 15 рублей. На том и отошли ко сну. Денёк, как денёк.
… как вчера. Но мы отправились в гости к Эриховичу, чтобы ехать в Симеиз, где Эрихович знал много замечательных мест. Пока собрались, пока тронулись, - опоздали на катер и прибыли к месту назначения в самую, что ни на есть, жару. Зовём Эриховича купаться, а он увидел двух девиц в перманенте и оторваться от них не может, да ещё нас за собой тянет. Массу трудов положили, чтобы прекратить его поползновения. Никакая жара человека не берёт.
Однако места для купания в Симеизе хорошие (надо будет тебе показать). Когда стало невмоготу, пошли в город. Эрихович бубнил всю дорогу, да и остальные не молчали. Пришлось купить вина. Залезли на самый верх, в кусты – искали тень. Нашли тень, а в тени двух девиц, которые нас обругали и куда-то упорхнули. А мы допили вино и уехали домой.
… записную книжку. Ко всему прочему, Тузаоков поссорился с Кайзером. Из-за денег. У Тузаокова были наличные, а у Кайзера – аккредитив. Пока тратили наличные, Тузаоков ещё имел право слова. Когда же они кончились, жизнь его стала невыносимой. Алёна выкупала маслины, персики и ещё какую-то ерунду, которую Тузаоков есть отказывался.
- Печень работает вхолостую, - жаловался он на судьбу.
Посоветовавшись, мы с Моисеем решили купить вина и помирить поссорившиеся стороны.
На улице Кирова повстречали Эриховича. Вид у него был сногсшибательный. Эрихович нацепил отутюженные брюки и чистую рубашку. В руках он держал плоский пластмассовый чемоданчик. Мы же были одеты в драные майки и короткие штанишки, превращённые в шорты путём варварского обрезания штанин у старых джинсов, так что контраст являли разительный.
- Ты куда? – спросил Моисей.
- Да вот, в прокуратуру, - гордо ответил тот, - на работу устраиваюсь.