Лебедь(СИ

-А мы всегда подаем, - затараторила Машка, - нам мама всегда денежки дает, и мы отдаем бабушкам и дедушкам в переходе.

-Ну, молодцы!

То ли от ее слов, то ли от вкусной еды мне стало так спокойно, так уютно и хорошо, как никогда за последние два месяца этой нервотрепки.

Тут в комнату зашла какая-то женщина бесцветной наружности, с остреньким носиком и худым лицом, похожая на крысу, и что-то зашептала Дарье Ивановне на ухо. Та ответила ей:

-Ну, конечно, приму. Пусть подождет минут десять.

Я понял, что нам пора собираться. Дарья Ивановна положила мою записку в карман огромной серой кофты и проговорила:

-Мир-то какой стал! Все стали, ну, просто, звери. Все что-то делят, все им не так, да не этак. Жен отбирают, мужей уводят. Эх! Горя они не знали. Настоящего. Вот и злые, жестокие, мелочные... А вот, кто войну прошел, насмотрелся, на своей шкуре горе испытал, так он не такой... Ну да ладно. Завтра приходи и банку принеси, литровую с крышкой. Я все проверю и тебе сообщу.

Машка стала хвастать:

-А я добрая, я котятам колбаску приносила.

-Молодец, Машенька, - сказала Олина бабушка, - вот, Ваня, тебе бутылка с водой. Брось на первом перекрестке через левое плечо, и не оглядывайтесь. А теперь, простите, но у меня работа, люди ждут.

-Спасибо, - пробормотал я и взял обычную пластиковую бутылку из-под минеральной воды.

Мы попрощались, оделись и вышли. Около калитки стоял огромный блестящий джип "Гранд Чероки". Кто-то из крутых тоже нуждался в помощи.

Дойдя до перекрестка, я в точности сделал все, что велела Олина бабушка, благо было темно, и никто не обратил внимания на мои странные действия. Всю дальнейшую дорогу домой я твердил себе, что это ерунда, но так хотелось верить...

Я занимаюсь ерундой

На следующий день я решил идти к Олиной бабушке без Машки. Лишние свидетели мне ни к чему. А то наболтает отцу что-нибудь не то. Отвез ее домой, а потом, захватив три апельсина и гроздь бананов из холодильника, отправился к Оле и ее странной бабушке. Несмотря ни на что, настроение у меня было гораздо лучше, чем вчера.

В зале их дома было полно народу. Как будто к врачу на прием. Я отдал Оле фрукты, а она сразу провела меня к своей бабушке.

-Здравствуйте.

-А-а, Ваня, здравствуй, касатик... Проходи. Все ты правильно написал, до единого слова. Жалко мне вас. Читала и плакала. Ну ничего... Давай банку свою и слушай. Маму-то как звать?

-Елена.

Она налила в мою банку воды из большой бутыли, стоявшей на подоконнике, и стала что-то шептать над водой. Я услышал только "рабы Елены".

-Все. Возьмешь эту воду с собой. Как только мама уснет, нальешь наполовину водой из-под крана две трехлитровые банки. А потом добавишь из этой в них воду примерно поровну. Запоминаешь?

-Да.

-Банки закроешь чистыми полиэтиленовыми крышками. Потом замотаешь каждую куском материи. Любой. Мать твоя на кровати спит или на диване?

-На кровати.

-Под нее можно поставить банки?

-Да, наверное...

-Если не влезут, то ставь рядом. Так вот одну банку поставишь под голову, вторую под сердце.

-А вдруг она проснется.

-Не проснется. Я тебя подстрахую. По-своему. Утром мне их принесешь. И ничего не бойся, чтобы не случилось.

Я забрал свою банку и попрощался. Всю дорогу я думал, что же может случиться...

Дома никто не собирался спать. Как сговорились. Время одиннадцать вечера, а все уткнулись в телевизор. Я, между тем, все приготовил. И даже нашел в бабушкином шкафу материю - два новых отреза. "Возьму, а утром положу на место", - думал я, - "Что это я так волнуюсь?"

-Спокойной ночи! - я сделал вид, что лег спать. Это подействовало, словно, все они только и ждали, когда же я лягу. Вскоре все разошлись по комнатам. Мама спала в одной комнате с Машкой, дедушка с бабушкой в своей спальне, а я в зале. Для верности я подождал минут двадцать. Потом тихонечко проверил, все ли спят.

Все спали... Кроме Царапкиной. Она напряженно следила за моими действиями. Я попытался ее прогнать, но она села напротив ванной и стала упорно смотреть на верхнюю часть двери в ванную. Естественно, там ничего не было. Я сделал свое дело и тоже лег. Правда, уснул не сразу. Кто-то все время постукивал то ли вверху, то ли внизу. Кто же делает ремонт в такое время? Потом я слышал, как Царапкина, как малый котенок стала носиться по коридору. Может, у нас мыши? Не помню как, но где-то под утро я все-таки уснул.

Утром все проспали. Мама и бабушка, даже не позавтракав, убегали на работу. Дед ворчал:

-Ни один будильник не сработал. Батарейки надо менять.

Я повел Машку в сад, потом вернулся и достал свои банки. Материю нужно аккуратно свернуть и положить на место. Когда я ее снял, то чуть не закричал от ужаса. В банке, которая стояла под изголовьем, вода стала мутно-белой. На поверхности плавали какие-то белые комочки, а внизу что-то коричневое и целая луковица. В другой банке, также с мутным содержимым, на поверхности воды плавала настоящая змея, но дохлая. На дне были какие-то нарезанные овощи...

Вид этого меня просто шокировал. Сердце бешено колотилось. Этого не может быть. Потому что не может быть. Никогда! Я лихорадочно собирал сумку. В голове было только одно: я должен донести все это к Олиной бабушке. Руки мои дрожали и не слушались.

В маршрутку никак не удавалось сесть, слишком много было желающих, а я с огромной сумкой был неповоротлив. Когда же я, наконец, сел, то напротив меня оказался неприятный мужик с козлиной мордой, ехидным взглядом и длинным ногтем на мизинце. Он просто сверлил меня глазами. Но я решил не обращать на него внимания и упулился в окно. Он вышел вместе со мной. Я, признаться, струхнул. Но время было неопасное, утро. Перешел дорогу, оглянулся, а его и нет. Как сквозь землю провалился.

Мой ум не находил ответа на один единственный вопрос: откуда это там взялось? Наши не могли, они не знали. Да и знали бы... Откуда змею возьмешь в квартире, да еще в такое время года? Еще немного и я поверю... в сверхъестественное! Но этого не может быть, потому что не может быть никогда. Все мое сознание протестовало. А тут такое... И никак не объяснишь. Странное поведение Царапкиной. Стуки по потолку. Еще этот мужик. Он смотрел на меня так, как будто знал, что у меня в сумке... Я опасливо стал озираться. Да уж, какой там Гарри Поттер! Гарри Поттер просто отдыхал.

-Здравствуйте, Дарья Ивановна!- сказал я с порога.

-Здравствуй, дорогой. Ну что, чудес не бывает?

-Тут какой-то кошмар! Змея настоящая и что-то еще.

-Ты зачем снял материю без меня? Хорошо еще крышки не снял. А знаешь, зачем материя была нужна?

-Нет.

-Эх! Ничего вы не знаете, ни во что не верите. Это же просто. Материя - это материализация. Ведь мир Божий словом был создан.

-Как это?

-Так. Слово - великая сила! Вот мы с тобой с мамки твоей сняли порчи, материализовали их. И ты, их даже увидел и можешь потрогать, - засмеялась Дарья Ивановна, - если захочешь... Вспомни, ты писал в записочке, что мама с папой часто бывали у этой Альбины в кафе. Ели-пили. Вот и наелись...

Она открыла банки. Пошла ужасная вонь... Помоями.

-Ну-ка, смотри.

Смотреть на это мне не хотелось, но усилием воли я заставил себя.

-Это белое - мороженое, наверное, а это - шоколад, похоже, - продолжала Дарья Ивановна, - мороженое с шоколадом, а в нем соль и лук спрятаны - слезы это. Вот мамка и плачет.

-Да, уже больше двух месяцев.

-Ничего, больше не будет. А в другой-то баночке - салат. Шкурку змеиную положили, вот она и выросла - змея. В последнее время мать не кашляла?

-Как же не кашляла. У нее уже бронхит целый месяц уже. Даже бабушка вылечить не может.

Бабушка моя - врач-терапевт, до сих пор работает в поликлинике и дежурит в больнице. Мы с Машкой ни разу в поликлинике не были. Как заболеем, так она нас лечит. Два дня - и мы здоровы. Правда, Машка, она пить лекарства не может. И ее только уколами лечат. А я, наоборот, только таблетки. Я любую гадость выпью, лишь бы не укол.