Лебедь(СИ

Лешка по дороге стал меня пугать этим Коршуновым:

-Эх, Ванек! Он же превращает кошек с собаками в коров да свиней. Крутой бизнес! А, может, сразу - отбивные, сосиски, шейка, карбонат... В упаковке. Прошепчет пару заклятий, палочкой махнет - и готово.

-Да, ну тебя!

Мы перебрались вплавь на свою сторону. Павлик уже варил раков в старом ведре, а мы пошли за солью. Река, раки, лето... Что может быть лучше? Только бы найти отца. Успеть!

Мы притащили раков и бабушкам Павлика, но они отказались. Я предложил сварить им овсянку:

-Сгущенка есть. Овсяные хлопья, которые быстро развариваются есть.

-Овсянка, сэр... - затянул Лешка, - отгадайте откуда это?

-Из Англии, - сказал Пашка.

-Горячо,- ответил Леха.

-Из "Собаки Баскервилей", - уточнил я.

-Надеюсь, у нас не дойдет до такого, как у них там с этой собачкой, - продолжал Лешка, в упор глядя на меня.

Я молчал. Я тоже надеялся. Но готовился к худшему. Только бы отец был жив.

Старушки поели овсянку и попили чай. Потом просили чая еще и еще. Очень хвалили его.

Как я уснул, я уже не помню точно. Просто отключился. Вот что значит свежий воздух!

Мы собираем компромат

На следующий день дежурным по кухне был Пашка. Он где-то с утра раздобыл яиц и сделал нам превосходный омлет. Бабульки утром не ели, а только пили свой чай. Может, в этом секрет их долголетия?

Вскоре пришла тетя Дуся. Я постеснялся спросить ее полное имя. Бабули нас вежливо отрекомендовали. Тетя Дуся сразу оценила нас строгим взглядом и почему-то решила, что главный у нас - Лешка, к нему и обращалась все время.

-Городские что ли? Кладоискатели или историю родного края изучаете?

-Вроде того, - сказал Леха.

-Мы историю изучаем.

-Это вам надо к матери моей.

-А она где живет? - спросил Леша.

-Со мною. Ну, пошли, пока она в хорошем настроении. До свиданьце!

И мы вышли за ней, как цыплята за наседкой.

-Мать моя жила в этом доме, графском. Она ж дочкой приказчика была. Дед на него верой и правдой работал. А потом что-то у них там не сошлось по ведомостям. Мелочь какая-то. Граф его и выгнал. Им тогда туго пришлось. А тут еще революция. Потом голод был. Жили в летней кухне, а семья-то большая - пятеро деток. Двое умерли еще маленькими. Мамка моя рассказывала, что соседка, немка была. Грета Ивановна. Богатая! Так, она им во время голода картофельные очистки давала, они из них варили суп и ели. Не жалела, очистки крупные были. Отец в город подался, пытался подзаработать, да там и сгинул. Убили его.

Тут мы свернули на другую улицу, и на меня кинулся злобный индюк, гулявший под вишней. Я даже отскочил от неожиданности.

-Не бойтесь. Это он так, для порядку. А на самом деле трусоват.

Мы осторожно обошли его владения и еще штук восемь гусей, которые тоже встретили нас враждебно и даже шипели. Тетя Дуся провела нас в свой домик из белого кирпича, ничем не отличавшийся от других таких же маленьких каменных или деревянных домиков с небольшим клочком земли вокруг, огороженной видавшим виды заборчиком.

В доме пахло молоком и еще чем-то теплым. Скорее всего, тестом. Тетя Дуся представила нас своей матери Марии Гавриловне:

-Вставай, Гавриловна! К тебе пионеры пришли. Вставай!

"Какие пионеры?- подумал я, - не сезон уж давно. Их лет десять, а то и больше нет".

-Это я, чтобы ей понятнее было.

К нам в комнаты вышла полноватая бабушка в платочке и халатике. Руки и голова ее дрожали мелкой дрожью. Я помнил название этой болезни, но сейчас оно вылетело у меня из головы. Моя бабушка мне говорила, что у старых это часто бывает.

Мария Гавриловна поклонилась и села на диванчик.

-Вот вам живая история, - сказала тетя Дуня, - только не помнит ничего. Но, может, вам повезет. И говорите громче.

Я стал задавать свои вопросы про графа и поместье, про его детей. Но она только кивала головой и говорила: "Хорошо, хорошо".

-Господи, - перекрестилась тетя Дуся, глядя на угол с иконами, - не дай нам стать такими. Совсем все позабыла. Иногда мне кажется, что она и меня скоро узнавать перестанет. У нас в хуторе Малые Бугры церквушку открыли маленькую. Лет пять назад. Так там все иконы недавно мироточить стали. Надо бы мне туда съездить помолиться.

Мы переглянулись с Лешкой.

-Вы посидите, отдохните, а я сейчас вам пирожков напеку. С творогом и яблоками. Я быстро. Тесто уже подошло.

Она загремела посудой.

-Жаль, что ничем вам не смогла помочь. Вам бы к учителю сходить Никите Ивановичу. Он у нас историю преподавал в школе. А сейчас на пенсии. Он все про этого графа знает. Собирал материал. А потом в школьном музее выставку сделал. Ее потом в самом графском доме поместили, ДК там было раньше. А потом все разворовали. Сходите к нему.

-А где он живет? - спросили мы почти хором.

-Да здесь недалеко. Направо пойдете, свернете. Там магазин. Третий дом от магазина. У него еще флюгер на крыше. Идите. А потом ко мне на пирожки.

Мы пошли. Дом, действительно, был рядом. И флюгер. Мы постучали. Дверь была открыта. Заглянув во двор, мы увидели седого дедушку с аккуратной бородкой. Он чинил что-то и напевал какой-то старинный романс, что-то про хризантемы. Во дворе было много цветов и сломанная кресло-качалка.

-Здравствуйте. А мы к вам. Вы же Никита Иванович?

Вначале он принял нас за местных учеников, но потом мы объяснили, что от тети Дуси и интересуемся старым графом Коршуновым.

Он добродушно спросил:

-Никак клад искать собираетесь?

Мы объяснили ему, что просто изучаем историю. Но я не думаю, что он поверил. Тем не менее, Никита Иванович радушно пригласил нас в дом и угостил домашним квасом. Он делал его сам. Ничего более вкусного я не пил! Очень приятный на вкус.

Пока мы наслаждались ледяным напитком, бывший учитель истории поведал нам кое-что интересное.

Оказывается, граф Коршунов женился на фрейлине императрицы скорее по расчету, чем по любви. За девушкой давали баснословное приданое. Он был заядлым игроком в карты и чуть совсем не проигрался. Но вовремя женился и поправил свои финансовые дела. На деньги жены он выкупил отцовское поместье, построил дом и стал пробовать себя в качестве промышленника - открыл пивоварню, стал делать вино, построил конезавод. Именно на его месте сейчас находится Михайловский мясокомбинат.

После родов вскоре жена его скоропостижно умерла. Утонула. Причем, при загадочных обстоятельствах. Брак их не был счастливым. И она даже пыталась уехать от него в Москву. Но он удержал ее. Потом у них произошел ужасный скандал из-за одной полячки, в которую влюбился граф. После смерти супруги он даже думал на ней жениться, но не женился. Она родила ему второго сына.

Граф много ездил по свету, серьезно увлекался археологией, литературой, знал пять языков. Почти год он провел где-то в Греции на раскопках. После возвращения из Греции он узнал, что его прекрасная панночка изменила ему. И, ходили слухи, что он просто убил свою возлюбленную. Короче, она пропала, а сын был отдан на воспитание ее сестре. Конечно, он давал денег, но к себе его не взял. Он же незаконнорожденный.

Я спросил:

-А вы не помните фамилию этой пани?

-Мишанская Мария, по-моему.

-Значит, ее сын имел фамилию Мишанский?

-Э-э, нет. В принципе, точных сведений я не имею. Но он был не Коршунов, это точно. Было такое негласное правило. Незаконнорожденным детям присваивали фамилию отца, но только без первой буквы. Например, Лагутин - Агутин.

-Значит, Оршунов? - спросил я.

Какая-то смутная догадка возникла в моей голове, но так и не приобрела вид мысли. Но стало тревожно. Точно я приблизился к разгадке почти вплотную и опять потерял путеводную нить.

-Я долгое время занимался сбором материалов по истории нашей Слободки, сделал выставку. Но сейчас время такое - никому ничего не надо. Вот и с выставкой. Все куда-то исчезло. То ли выбросили, то ли украли... Странно, что вы не интересуетесь сокровищами графа.