Надо помочь Ральфу

– Два ноль, – без энтузиазма сообщил Эмилий и снова уставился в потолок. Что-то он все-таки пытался там найти. Или уже нашел и хотел, как следует разглядеть.

– Два ноль! – продолжал восхищаться Максим. – Шик, блеск, красота! Золотой счет. Кто забил? Ставлю на Гарнета Меткого. Хоть один мяч – непременно его!

Дракон оставил в покое потолок и повернулся к Максиму, его большие черные глаза были грустными.

– Ничего твой Гарнет Меткий не забил. Никто не забил. У «Рудокопа» ноль и у «Отвертки» ноль. Я же говорю тебе: два нуля.

– Так не говорят! – снова возмутился Максим. – Говорят: «ноль – ноль!» Или: «по нулям», «ничья», «сыграли в сухую», «от дохлого осла уши»… А почему по нулям? Финальный матч должен быть результативным. Если за два тайма не сумели забить, дается дополнительное время, овер тайм. Если и он ни к чему не привел – пенальти. До результата. Чего это вы? Я же вам все подробно рассказал! Учишь вас, учишь, а никакого толка… Нельзя же так… Ну, деревня! Все что ли забыли?! Судил кто?!

– Ничего мы не забыли, – Эмилий, как всегда, был серьезен и невозмутим. – Ты, Максим, очень торопишься, делаешь преждевременные и необоснованные предположения, и не представляешь мне возможность, обстоятельно рассказать, о том, как проходил, и чем закончился финальный матч на первенство герцогства.

– Ха! Финальный матч – и по нулям! Это только в Гезерском герцогстве случиться может! – Кто, из любителей футбола, на месте Максима, смог бы вести себя иначе?! – Ну, вы, братцы, даете! Это же никто не поверит… Рассказывай! Расскажи мне, уважаемый Эмилий, что вы тут нахимичили… – На одну неделю их оставить нельзя! – пожаловался он потолку, с которым дракон по-прежнему поддерживал контакт. – Давай, с самого начала. Со всеми подробностями.

– Можно с самого начала, и с подробностями, если они тебя столь интересуют… – Эмилий по-прежнему был невозмутим. – Если ты не станешь меня перебивать и дашь мне возможность это сделать, я расскажу тебе что происходило на итоговом матче, со всеми подробностями.

– Молчу! Все! – Максим даже прикрыл рот ладонью, но тут же убрал ее. – Больше ни слова! Давай!

– Все происходило очень торжественно, – стал неторопливо рассказывать Эмилий. – Стадион был полным. Настоящий аншлаг. Даже в проходах стояли. В герцогской ложе заняли почетное место их светлость Ральф. Одет, как для официального приема: в парадном камзоле, при шпаге, через плечо трехцветная лента ордена Святого миротворца Бурдюга Третьего. Послы из Счастливого Демократического Королевства Хавортии, из Всенародной Монархической Процветающей Республики Алтании, Нерушимого Благоденствующего анклава ордена Всех Святых и Всех Мученников, из Братских общин Конституционной Деспотии Гольтинии, из Нерушимого Союза Независимых Равноправных и Мирных Племен архипелага Грунд и еще откуда-то… Их было очень много, и я не сумел рассмотреть каждого. Но все в парадных костюмах, при высоких орденах, со свитами и дамами. А дамы… – Можешь себе представить, как они были разодеты…

Эмилий замолчал, постарался вспомнить, как были разодеты дамы, и наверняка вспомнил бы, но по нетерпеливому жесту Максима понял, что собеседника это не интересует, осуждающе посмотрел на него, но в подробности вдаваться не стал. Пожал плечиками и коротко сообщил:

– Будто их на Новогоднюю елку пригласили. Представляешь себе, какое уважение было проявлено к матчу? Он удостоился статуса важного государственного мероприятия и, пожалуй, выходил на уровень события международной значимости. Ты, конечно, понимаешь, как это важно для Герцогства. А болельщики заполнили трибуны часа за два до начала. Они обзавелись крупными трещотками, принесли с собой барабаны и медные трубы. Тебя, Максим, не было на стадионе, и ты не можешь себе представить, что там творилось. Болельщики не давали покоя ни одному барабану, ни одной трубе. А у кого не имелось ни барабанов, ни труб, ни трещоток, те кричали. Одни кричали: «Рудокоп! Рудокоп!», другие: «Отвертка! Отвертка!» А потом все вместе кричали: «Оле! Оле! Оле!»

– Это все понятно! – прервал дракона Максим. – Рассказывай об игре!

– Ты же попросил, чтобы я «давал» с самого начала и подробно, – Эмилий с укоризной посмотрел на друга. – Или я чего-то не понял?

Максим удержался, не выругался и, вообще, не сказал ничего резкого. Даже наоборот, постарался быть предельно вежливым.

– Эмилий, главное в футболе, это не о том, кто сидит в герцогской ложе, и не о том, во что одеты дамы. А также не то, о чем орут болельщики. Главное – это сама игра. И если тебя это не особенно затруднит, расскажи мне, пожалуйста(!), как она проходила. Вот об этом, пожалуйста(!) – дважды сказанное «пожалуйста», да еще с определенным нажимом на это слово, свидетельствовало не только о высокой степени раздражения Максима, но и о том, какие усилия он прилагал, чтобы не сказать что-нибудь более существенное.

– Конечно, я подробно расскажу и о самой игре, – на Эмилия «нажим» не подействовал. – Но, видишь ли, Максим, активному населению нашего герцогства далеко не безразлично, кто находился на гостевых трибунах. Присутствие на стадионе их светлости и его свиты, говорит о том, что матч возведен в ранг государственного мероприятия. Почти такого же важного, как рыцарский турнир или празднование дня рождения Святого Миротворца Бурдюга Третьего. Появление в ложе высоких зарубежных гостей, с женами, подтверждает возросший престиж нашего герцогства, на международной арене, что может привести к значительному увеличению инвестиций, и это, положительно повлияет на дальнейший расцвет нашей экономики. А энтузиазм болельщиков… Нет, нет, – Эмилий поднял лапку, останавливая, попытавшегося прервать его Максима. – Я понимаю, тебе хочется поскорей узнать, как, конкретно, проходила игра. Но я не могу не обратить твоего внимания и на энтузиазм болельщиков. Их поведение подтверждает, что футбол стал в нашем герцогстве любимой всенародной игрой. Всенародной! Понимаешь, что это значит?

– Конечно, понимаю. Престиж возрос, а игра стала любимой и всенародной. И послы всякие, в орденах и с дамами, это тоже очень хорошо, – Максим вынужден был считаться с нерушимым патриотизмом Эмилия. – А как же иначе. Гезерское герцогство становится центром международного футбола – и это здорово. Но ты, Эмиль, не тяни.

Эмилий и не тянул. Но, прежде чем продолжить рассказ, закрыл возлежавший на столе фолиант и отодвинул его в сторону. Чтобы книга не отвлекала. И, вообще, на столе должен быть порядок.

– Согласно жребию, начали гремлины, – продолжил он. – Очень уверенно начали и довольно энергично. Пас, другой, третий… У гремлинов это хорошо получается… И трех минут не прошло, как Скин, он находился в это время, примерно, в центре поля, получил хороший пас, рванул по левому краю, обошел полузащитника, потом защитника… А гномы поставили в ворота Гуффи, этот босиком стоял. Он ведь, как обезьяна, может поймать мяч даже левой ногой. Скин оглянулся, увидел, что «рудокопы» еще далеко и остановил мяч… Понимаешь, у него оказалось достаточно времени, чтобы спокойно нанести точный удар. И Гуффи застыл, пытался сообразить, куда ударит Скин. Должен тебе сказать, это был трепетный и очень впечатляющий момент. Представь себе: замерший в воротах вратарь и собирающийся ударить Скин. Один на один. Как пенальти, только метров с двадцати. Далековато, но это же сам Скин… А в воротах сам Гуффи… Тоже не подарочек гремлинам. На стадионе стало тихо, тихо… Тысячи зрителей, у половины из них барабаны, трубы, трещотки… и тишина. Наверно, все даже дышать перестали.

Дракон (напрасно Максим мысленно назвал его казенной душой) застыл. Как будто он и сейчас на стадионе и, затаив дыхание ждет, когда ударит Скин… И давал Максиму возможность прочувствовать ситуацию.

– Ну?! – где-то на шестой секунде Максим не выдержал… – Пробил?! – Он уже знал о нулевом результате, но, как истовый болельщик, верил в чудо, надеялся, что все еще может измениться.

– Ты просил подробно, – напомнил Эмилий.

– Подробно… – Максим нервно постучал ладонью по столу, проклиная занудность дракона. – Ну, не тяни. Пробил?!