Он, Ясон

Звук тяжелых шагов за дверью вырвал девушку из власти грёз, она торопливо выпрямилась и с ужасом воззрилась на Мариуса, как раз переступавшего порог. И вновь поразилась его росту и статности. Молодой граф совершенно не походил на типичного англичанина - не только могучим телосложением, но и цветом волос: вороново-черных, длинных, сейчас гладко зачесанных назад и связанных в "хвост". Жгучие черные глаза впились в лицо Аннет, взгляд прожигал насквозь, и бедная девушка почувствовала, как краска смущения приливает к ее щекам. А главное, поняла, что Мариус заметил это и недоволен!

Мариус и правда был недоволен. Он только что зашел, какого дьявола она сразу краснеет?! Чем он успел ее напугать?! Абсурд!

-Доброе утро, миледи, - чопорно поздоровался парень, остановившись возле своего стула и глядя на девушку сверху вниз. - Надеюсь, вы чувствуете себя хорошо?

В его голосе промелькнула тень сомнения. Губы Аннет искривились, казалось, девушка с трудом удерживается от колкого ответа. Как и минувшей ночью, разбуженный неприятными воспоминаниями гнев приглушил ее страх перед мужем, смягчил беспокойство. Надолго ли? Мариус от души надеялся, что да. Как общаться с дерзкими, он знал, однако иметь дело с перепуганными простушками совершенно не привык! Пусть уж лучше грубит ему...

Впрочем, грубить Аннет не собиралась... хотя как тут ответишь без грубости? Хорошо ли она себя чувствует? Нелепый вопрос после столь жуткой ночи!

-Все хорошо, милорд, благодарю за заботу! - наконец, холодно и не без скрытой издевки ответила она, сверкнув глазами.

Мариус кивнул, как будто удовлетворенный, и занял свое место - как раз напротив ее стула. Безупречно вышколенный дворецкий Эдвард Берлим сделал едва заметный жест рукой, и один из младших лакеев неслышной тенью метнулся к столу, принявшись прислуживать молодой чете.

-Приятного аппетита... э... дорогая, - выговорил граф не без труда. Ласковое обращение прозвучало несколько натужно и неискренне.

Аннет поморщилась, уловив эту фальшь.

-Вам тоже... милорд!

Нет, не станет он для нее "дорогим"! В памяти вспыхнуло унизительное утреннее воспоминание, когда она обнаружила покрытые пятнами крови простыни - и представила, как будет посмеиваться горничная, убирая в спальне!

Почти все слуги были новыми для Аннет. Дворецкий нанят отцом Мариуса, лакеи и повара - тоже. Марта, камеристка, служила у супругов де Монси́ горничной, однако графиня решила, что квалификации девушки вполне хватит для столь неопытной и нетребовательной госпожи, как ее дочь. В конце концов, Аннет привыкла обходиться собственными силами, в монастырском пансионе обращение было строгим, их не баловали. Невеста не спорила с матерью - ей было безразлично, кто станет причесывать ее волосы и затягивать по утрам корсет.

Девушка подавила вздох и украдкой осмотрелась, по телу прошла дрожь. Всё здесь было чужим, незнакомым! Сам дом, по сути, тоже... сей двухэтажный роскошный особняк принадлежал семье де Либóн, и Аннет он не пришелся по вкусу. Излишне мрачно, неприветливо... тяжеловесная мебель, темные, "давящие", цвета... пожалуй, Аннет на правах новой хозяйки могла бы как-то повлиять на антураж собственного жилища, но слишком уж памятны были высокопарные речи свекра, восхвалявшего "родовое гнездо" с вековыми традициями, в том числе - в манере оформления интерьера...

"Возможно, позднее... и начну с личной спальни!" - решила девушка и перевела взгляд на свою тарелку. Вид утренней порции каши Аннет нисколько не порадовал, и стоявший за ее стулом лакей, заметив легкую гримаску на лице госпожи, молниеносно и услужливо подал блюдо с поджаренными хлебцами. Она взяла один хлебец равнодушно, скорее, из вежливости, и без малейшего интереса надкусила. Избыток переживаний, как правило, лишал ее аппетита, а причин нервничать сейчас хватало!

Мариус, в отличие от супруги, вкуса к пище не потерял - требовалось нечто посущественнее неудачного брака, чтобы помешать ему радоваться жизни во всех ее проявлениях! Молодой граф любил такие вот простые, очень "земные", удовольствия: сытную пищу, разнообразные вина, доступных женщин... так славно от души поесть в каком-нибудь трактире, запить обильную трапезу хмельным напитком покрепче, а после подцепить легкомысленную красотку и скрыться с ней в одной из комнат наверху! Вот это - жизнь! Зачем нужна семья, дети, жена?!

Вздохнув в ответ на эти мысли, Мариус искоса глянул на Аннет. Она сидела очень прямо, словно аршин проглотила, и ела безрадостно, с явной неохотой.

-Завтрак вам не по нраву, миледи? - откашлявшись, хмуро спросил он, не рискнув снова обратиться к жене ласковым именем. - Вы едите совсем без аппетита!

Аннет слегка пожала плечами.

-Повар готовит превосходно, благодарю! - спокойно сказала она. - Мне просто не хочется есть...

Разговор снова заглох. Мариус начал терять терпение, не понимая, как вести себя и злясь на собственную жену. Она совсем ему не помогала, не пыталась поддержать беседу невинными светскими замечаниями, хотя бы о погоде! Ей-богу, с актрисами варьете - и с теми находилось больше тем для обсуждения! Раньше молодого повесу раздражала несмолкаемая веселая болтовня пустоголовых кокоток, однако сейчас он пожалел, что Аннет не из породы разговорчивых. Тяжелое молчание угнетало куда сильнее беспечной дамской трескотни - в этом юноша убедился на опыте!

-Пожалуй, я наелся, - заметил Мариус четверть часа спустя, не в силах более выдерживать мрачную атмосферу завтрака.

-Ваш десерт, милорд? - вопросительно обратился к нему дворецкий, материализуясь как будто из ниоткуда. - Подать в личные покои?

-Благодарю, мне не хочется сладкого, - недовольно возразил парень и, промокнув губы, поднялся из-за стола. Заметив, что Аннет торопливо последовала его примеру, любезно добавил: - Вы можете продолжить свою трапезу, Аннет... Без моего навязчивого присутствия ваш аппетит, быть может, вернется!

Выражение лица Аннет красноречиво подтверждало справедливость этих слов. Однако вслух девушка произнесла иное:

-Я тоже вполне сыта... Мариус!

-Как скажете! - пожал тот плечами в ответ, отметив не без удовлетворения, что Аннет наконец-то рискнула назвать его по имени.

Интересно, почему она не хочет оставаться в одиночестве в столовой? Этого Мариус искренне не понимал. Может, женщине неприлично завтракать одной, без мужа? В светских вопросах молодой граф разбирался крайне плохо, хотя полученное им домашнее образование и включало основные азы этики. Собственная невежественность, впрочем, юношу нисколько не смущала - он знал, что его успехи лежат в военной области, немного - в сфере научной, где требуется применять мыслительные способности и логику. Вот там он блистал и впечатлял учителей! Нормы поведения в высоком обществе слишком мало его интересовали, Мариус был убежден, что, совершив несколько ратных подвигов и осенив себя военной славой, завоюет право поступать, где и как заблагорассудится. Мужчины будут уважать его, женщины - боготворить, и даже такие скромницы, как Аннет, добровольно предадут моральные принципы и разделят с ним постель!