Страница 51 из 94
— Она была красивая? — спросила Топлюша, когда я закончил.
— Да.
— Как я?
Я покосился на её изувеченный глаз.
— Наверное. — Топлюша надула губки. — Наверное, нет, ты красивей.
Лучезарная улыбка в ответ. Я вздрогнул. Желание поцеловать её было столь сильным, что я с трудом его поборол. Я… я, кажется, чуть не поддался инстинктам. Она сидит рядом, прижимаясь к моей правой руке грудью, её голова лежит на моём плече, и я почти уже убедил себя в том, что она не просто непись. Она была как человек. Пусть её кожа слишком холодная, а хватка способна раздробить кости…
Нет, лучше с этим завязывать.
Я осторожно высвободил свою руку и слегка отстранился. Надо было идти спать. Наверное, я слишком устал. Да и время уже позднее.
Топлюша недоумённо посмотрела меня, села прямо и, сложив руки на бёдра, сказала:
— У меня к тебе большая просьба.
— Давай, — кивнул я.
— Я могу доверить это только тебе! — строго произнесла утопленница.
— Ну, говори.
— Разрежь мне веки, кажется, у меня уже вырос новый глаз.
— Совсем, как человек, — прошептал я тихо.
— Что?
— Ничего. Кхм… Я не уверен, что справлюсь.
— Это можешь сделать только ты. Разве ты не хочешь, чтобы твоя подруга стала красивей?
— Хочу, но…
Но её голова уже лежала на моих коленях.
— Смотри, не проткни глаз!
— Хорошо, — обречённо сказал я, вытаскивая тесак. Отличный хирургический инструмент. Если использовать карательную хирургию. И как прикажете резать ей веко?
— Ты по линии ресниц режь.
Да, по линии ресниц. Кашлянув, я растянул утопленнице кожу на глазу и осторожно провёл острием веку. Выступила белая «кровь».
— Молодец. А теперь чуть глубже.
Руки тряслись, но я повторил процедуру. Кожа посередине и ближе к левому углу глаза расползлась, я скорее разрывал, чем разрезал кожу, и на меня, наконец, глянул чёрный в темноте глаз. Зрелище было зубодробильное.
— Спасибо! — обрадованно сказала Топлюша, садясь. Коротким движением пальцев она разорвала веки. — Через пару дней вырастут новые ресницы, — произнесла она. — Тогда я стану такая же красивая, как раньше. Как мне тебя отблагодарить?
Её рука легла мне на бедро.
— Можно просто сказать «спасибо».
— Ну-у… ладно, спасибо.
Я вогнал клинок в ножны, и Топлюша снова прислонилась к моему плечу.
— Послушай, возлюбленный друг.
— М?
— А как тебя зовут?
Действительно.
— Алексей. Можно просто Лёша.
— Ой, Лёша! Почти как Топлюша! Но своего настоящего имени я уже давно не помню.
— Почти, — кивнул я, кашлянув. — Мне жаль. Что не помнишь.
— Плевать. А как мы назовём?.. Ой, нет, об этом ещё рано. Или уже нет?
— Лучше вообще об этом не надо. Мы же друзья.
— Ну, не навсегда… — Её коготок защекотал мою шею.
Я резко встал.
— Я, пожалуй, домой… То есть в деревню. Пора спать.
— Ну… Ладно. Поцелуешь меня на прощание? Лёша? Лёша? Что с тобой?
Я приложил палец к губам.
Сегодня же был седьмой день с тех пор, как закончился приём «героев». Приятный женский голос мне об этом напомнил.
— Начальные локации для всех фракций закрываются. Чтобы простимулировать стремление отстающих нагнать своих конкурентов мы так же закрыли по одной случайной локации для десятых-пятнадцатых уровней. Не переживайте, погибло всего-то триста пятьдесят восемь человек, меньше полутора процентов от общего числа героев. Но вы же не захотите попасть в их число в следующий раз?
Через десять дней закроются следующие локации. Торопитесь стать героями! Не задерживайтесь на одном месте слишком долго!
Так же мы призываем игроков почаще убивать друг друга! За прошедшую неделю от ваших рук погибло всего-то полторы тысячи человек. Герои, помните: другой игрок — это не только деньги, вещи и зелья, это бесценный опыт убийства хитрого и жестокого противника. Если вы не будете убивать своих товарищей, как же вы справитесь с куда более сильными боссами, обладающими человеческим интеллектом, в последних локациях? Для того, чтобы подчеркнуть необходимость убийств и наглядно продемонстрировать бесценность опыта, мы вводим следующие коррективы. За игрока первого уровня вы получаете тысячу очков опыта. За каждый последующий уровень вплоть до десятого количество опыта увеличивается на сто. До двадцатого на двести, причём двадцатый уровень даёт ещё и пятитысячный бонус к опыту. После двадцатого и до тридцатого по пятьсот. С тридцатого по сороковой, максимального на данный момент — на тысячу, с бонусом в десять тысяч для сорокового! То есть, убив героя сорокового уровня, вы получите тридцать четыре тысячи очков опыта! Такое количество вы не получите даже за самого мощного босса!
Кроме того, герой или пати, убившие человека, получают десятипроцентный бонус к опыту с мобов. Бонус действует в течение пятидесяти часов. Внимание! Бонусы складываются! Убили десять человек, и вот вам двойной опыт за мобов! Бонус действует на опыт, получаемый с боссов и квестов.
Стремитесь убивать друг друга, герои! Игра «Безбожие», стань героем!
— Ублюдки, — тихо сказал я. — Сраные ублюдки. Как же я вас ненавижу.
Новость в нашей пати встретили по-разному. Мы с Алексеем, Павлом и Константином по большей части матерились и скрипели зубами. Остальные… Остальные ждали. Чего? Да, скорее всего, когда можно будет вцепиться друг другу в глотки.
Это позволило мне твёрдо увериться в том, что без нас четверых эта пати погибнет. Я надеялся, что мы станем своеобразным буфером между двумя враждующими группировками. И я был уверен в том, что Павел это понимает. Тем более, он пару раз наедине разговаривал с Владимиром и раз с Николаем.
А так же я сказал себе, что пара людей из бывшей пати убийцы квест с конунгом не переживут. Ради остальных я был готов сделать это. Оставалось только ждать удобного случая.
Но удобного случая пока не представлялось. На следующий день мы почти обошли остров по дуге. Наткнувшись на патруль из двух латников и одной ведьмы, мы поняли, что крепость конунга находится на южном побережье острова. А значит, пора было прочёсывать центральную часть острова.
В тот день я с Топлюшей не встречался — слишком устал. Мы прошли меньше двадцати километров пешком, изредка останавливаясь, чтобы убить мобов.
Весь следующий день мы прочёсывали леса. Мобов здесь было побольше, но мы нашли всего одну деревню, да и днём, так что впервые нам пришлось ночевать у костра. Надо сказать, что удовольствие это ниже среднего — в последние дни резко похолодало. Дни ощутимо стали короче, на редких лиственных деревьях появились жёлтые пятна. Дело шло к осени.
Ту ночь мы почти не спали. Из-за холода жались к костру и друг другу. Это не помешало Владимиру трахнуть Люду, что раздражало ещё больше — её постанывания не давали уснуть. Чёрт возьми, я уже готов был встать на сторону Николая, который не такой уж и положительный тип.
Утром, сразу после рассветы, продрогшие, злые и не выспавшиеся, мы снова взялись за фарм. Это позволило нам разогреться, но недосып встал ещё более остро. Набредя на одинокую землянку, мы остановились на привал в ней. Я сразу завалился спать, стараясь не думать о сотнях пауков и тараканов, ползающих по моему телу. Невообразимое желание спать мне в этом помогало. Стоило только подумать, что это была не последняя наша ночёвка в таких условиях, как сразу вспоминалась уютненькая кровать с одеялом. А это была не последняя, далеко не последняя такая ночёвка.
Но долго рассиживаться нам не дал Павел. Он довольно бесцеремонно растолкал меня и пробурчал:
— Прежде всего дело. Если что вернёмся сюда на ночёвку.
Время уже перевалило за полдень. Наскоро перекусив, мы снова вернулись в лес.
Буквально через пару часов мы наткнулись на довольно большое лесное озеро. Мелководье и берега буквально кишели товарками и товарищами Топлюши. Причём, товарищи выглядели скорее как зомби — неповоротливые, с сизой кожей, они были чертовски сильны, и ложились только после тяжёлых повреждений головы. Товарки щеголяли либо в оборванных полу гнилых платьях, либо в набедренных повязках из водорослей. Мне было неприятно убивать их, в каждой я боялся узнать Топлюшу. Но она появилась только раз, когда я отстал от других, да и то в паре сотнях метров от берега. Она помахала мне и исчезла. Я сам удивился тому облегчению, которое испытал.