Сид и Ненси

- Хочу с тобой серьезно поговорить, братишка, - пояснил он в ответ на недоуменный взгляд Сида. Тот, окончательно сбитый с толку (еще никто не обращался к нему таким деловым тоном и при этом не называл так доверчиво "братишкой"), послушно исполнил указанное и нерешительно присел на край кровати. Энди несколько секунд пристально смотрел ему в лицо, а затем вдруг усмехнулся, приведя Сида в еще большее замешательство.

- А вы с сестрой так похожи, - произнес он и снова усмехнулся. - Даже не знаю, как тебе сказать, но... похоже, я влюбился в нее, - последние слова он произнес особенным тоном, взглянув прямо в глаза Сиду. Тот только пожал плечами.

- Нет, серьезно, - продолжал Энди, - я как увидел ее в первый раз, так сразу и понял: мы с ней созданы друг для друга. А она этого почему-то совсем не понимает. Ну и пусть мы совсем недавно знакомы. Ну, поцеловал я ее всего-то один раз в щечку, так, в качестве комплимента, а она сразу: "Расскажу твоей матери". Нет, ну правда, Сид? - он заметил, что Сид давно уже его не слушает, только смотрит пустым взглядом в стену, и говорил он больше для самого себя. Но, услышав свое имя, Сид вышел из оцепенения и взглянул на Энди, не понимая, чего он от него хочет.

- Может, ты мне подскажешь, как сделать так, чтобы ей понравиться? Ну например, что она любит и чего не любит? Ну и вообще?

Сид недоуменно пожал плечами. Он никак не мог взять в толк, почему брат завел с ним разговор на такую необычную тему, даже не пытаясь выяснить у него что-нибудь про его жизнь и увлечения, как это делала Таня. Вместо этого он спрашивал его об образе жизни и увлечениях его сестры, которыми Сид никогда всерьез не интересовался. Энди хотел, по-видимому, задать еще вопрос, но тут с улицы загудел мотор, и тут же снизу раздался громкий крик тетушки Мэгги: "Энди, мы уезжаем!" Энди мгновенно вскочил и, крикнув: "Сейчас, мам, иду!" протянул Сиду руку.

- Ну что ж, братишка, до свидания, - произнес он с преувеличенной серьезностью. Сид второй раз за день нерешительно протянул ему свою руку. Энди пристально вгляделся в его ладонь и вдруг рассмеялся.

- Ты что - гулял с Таней? - сквозь смех вымолвил он.

Сид кивнул, не понимая, что вызвало у его брата смех. Впрочем, Энди тут же перестал смеяться, взглянул брату прямо в лицо и заговорил с неподдельной серьезностью:

- Послушай, Сид, я бы тебе не советовал с ней гулять и тем более играть с ней в эти ее дурацкие игры.

- Почему? - спросил Сид, и это было единственное слово, сказанное им брату за целый день.

- Ну, слава богу, ты хоть говорить умеешь, - усмехнулся Энди, но затем вновь заговорил о серьезном. - Да потому что она вообще странная. С другими детьми редко играет, вместо этого сядет дома где-нибудь в углу и так сидит, пока ее не позовешь обедать или еще куда-нибудь, и то она не сразу придет. Или, бывает, запрется у себя в комнате и читает всякие глупые книжки, которые обычно детям вроде нее запрещают читать. А когда мама станет отбирать у нее книжку, она обижается на нее, устраивает истерики, кричит и ругается нехорошими словами. А то совсем ни с кем не разговаривает, целыми днями сидит у себя в комнате и смотрит на всех угрюмо. А несколько раз она вообще из дома сбегала, - продолжал Энди с воодушевлением, видя, что Сид весь подался вперед и жадно ловит каждое его слово, - еле удалось ее найти и обратно вернуть. А месяц назад... - он прервался, чтобы крикнуть матери, нетерпеливо стучавшей в дверь: "Мам, я иду! Только договорю с Сидом кое о чем" и продолжал: - Так вот, месяц назад она вообще избила одного соседского парнишку. Больно, до крови, чуть нос ему не сломала и палец прокусила. А перед этим таскала его куда-то на заброшенную фабрику, заставляла давать какие-то клятвы, тоже кровью по ладони писала. Я ведь как увидел у тебя на ладони букву "N", сразу понял: это она. "N" - это ведь "Nancy", верно? Ей это имя настолько нравится, что она порой даже на свое не откликается, ждет, когда ее назовут, как она хочет. А тут еще ты ей попался... Слушай, а как ведь совпало - "Сид и Ненси", а? Сладкая парочка! Понятно, почему она тебя с собой потащила.

Он вдруг замолчал, видя, что Сид совсем уже не испытывает восторга от его рассказа, а сидит, отвернувшись и машинально поглаживая приклад новой пневматики. Энди понял, что, возможно, задел чувства мальчика. Он, смутившись, сел и начал виновато объяснять:

- Понимаю, что ты думаешь, Сид, но ведь пойми - она просто не знает жизни вокруг. Она живет не своим умом, а тем, что вычитала в книжках. Ей все хочется романтики, приключений, она не думает, что можно жить обычной жизнью, как живут все. Я с ней пытался много раз на эту тему поговорить, да все бесполезно, она никого не слушает. Подумай об этом, Сид, она ведь только втянет тебя в неприятности.

Он внимательно посмотрел в глаза Сиду, но тот, как и при утреннем разговоре с Аней, напряженно смотрел в сторону и думал о чем-то другом, словно совсем не желал слушать советов.

- Таня! Таня! Ну куда же подевалась эта наглая девчонка? - раздался на лестнице крик тети Мэгги. - Энди! А ну немедленно найди ее, мы сейчас уезжаем!

Энди снова вскочил.

- Ну в общем, пока, Сид, - произнес он, крепко пожал брату руку и выскочил за дверь. Сид подошел к окну, поглядел в сгустившуюся тьму, которую разрывал лишь яркий свет фар "Кадиллака" и далекие огни в домах, и ему снова стало грустно. Разговор с Энди окончательно выбил его из колеи. Он погасил свет, лег не раздеваясь на кровать и пустым взглядом уставился в пространство.

- Таня! Ну где же эта мерзавка, черт бы ее побрал! - продолжала кричать на лестнице подвыпившая тетя Мэгги.

Скрипнула дверь комнаты по соседству с Сидом, раздался голос Ани.

- Тетя Мэгги, я прошу вас, не кричите так сильно. Отец устал, ему нужно выспаться. А ваша дочь найдется, я уверена.

- Дочь? - тетушка разразилась громким смехом. - Да если бы она была моей дочерью, думаешь, я стала бы ей позволять такое нахальство?

- В смысле? - удивилась Аня.

- А, так ты разве не знаешь? - еще громче воскликнула тетушка. - Как же, про эту мерзавку все уже знают. Да тебе известно, что ее отец был спившимся портовым грузчиком из России, а мать - дешевой шлюхой, которой не пришло в голову сделать аборт? Девчонка жила прямо на улице, попрошайничала, помирала с голоду. Вот мой сердобольненький муженек и решил взять ее в нашу семью. Нет чтобы просто отвести в какой-нибудь приют, так он сделал ее полноценным членом семьи! Клянусь, если бы не он, я бы давно ее выгнала! Она и в грош нашу заботу не ставит! Ей, видите ли, лучше жилось бы на улице!

Тут тетя Мэгги наконец сообразила, что она и правда орет на весь дом и поспешно понизила голос до шепота. Но тут снизу донесся голос Энди: "Мам, я нашел ее!" Тетушка облегченно вздохнула и, бормоча ласковые слова племяннице, с шумом спустилась вниз. Хлопнула дверца "Кадиллака", взревел мотор, и все стихло. Сид с трудом перевернулся на другой бок. Он не верил тому, что только что услышал. Неужели Таня и вправду такая наглая и мерзкая девчонка, какой ее описали мать и сын? Или с ней просто обходятся так же жестоко, как с ним обходится отец? Одному Сид радовался точно: тому, что он не видел Таню после той "игры" в заброшенном доме, да и не увидит, возможно, еще долго. Сегодняшний день нес столько разных событий, что трудно было во все это поверить. Но Сид точно знал: этот день станет переломным в его жизни. За странными, непривычными мыслями он совсем не заметил, как засыпает.

Проснувшись на следующее утро, Сид долго лежал в кровати, находясь под смесью впечатлений от вчерашних событий и сегодняшнего сна. Снилась ему конечно же она, причем была в этом сне так прекрасна, что Сид, сладостно ежась под теплым одеялом, испытывал самую настоящую эйфорию - чувство, которое прежде было ему совсем незнакомо. И лишь спустя некоторое время он начал внимательней прислушиваться к звукам в доме. Неестественную тишину нарушали лишь звуки, хорошо знакомые ему с самого детства. Еще минут пять он лежал, собираясь с духом, потом, поняв, что ему все равно не избежать этого, встал и начал одеваться.