Сказочница

— Что ж, — мужчина кивнул своим мыслям. — Мне нравится то, что я вижу. Давай знакомиться что ли, Семечка.

— П-почему Семечка? — перепугалась я. — Меня Мира зовут.

— Потому что ты Семечка, — он ласково улыбнулся. — Мое семя, посеянное время назад и взошедшее таким хорошим ростком…

А потом без какого-либо перехода, серьезно и строго, нахмурив смоляные брови:

— Наворотили вы дел, дети! За столетие не распутаешь…

Мне стало обидно и одновременно страшно. Обидно, потому что никакой вины я за собой не чувствовала, а страшно… Ну, понятно почему. Разве вот он станет разбираться, кто прав, кто виноват?! И еще больше захотелось назад к Киру. К моему деспоту и тирану. Пусть отругает меня за безголовость и самоволие и никуда-никуда больше не отпускает одну.

— Впрочем, тут я не прав… Столетие нам не понадобиться. Вижу, ты немного растерянна и не понимаешь, что происходит…

Ну, слава Богу!

— А происходит следующее, — дракон опустился в кресло, вытянул ноги и, сложив руки на груди, заговорил:

— Возможно, мне надо было вмешаться раньше. До того, как все зашло так далеко. Но время в тоске не летит, оно тянется, словно густой мед за ложкой. И вырваться из этой липкой ловушки совершенно невозможно. Магия уходит из миров, оставляя после себя пустыни, уже давно… Но так всегда было. Если она пропала в одном месте, то обязательно появится в другом. И угадать, где именно это произойдет в следующий раз до недавнего времени было совершенно невозможно.

Серый хмыкнул и закрыл глаза.

— Люди изобретают столько ненужных вещей, за всем разве уследишь? Вот и этот… умелец… придумал ловушку для магии. Высасывает ее из воздуха и запечатывает в банки, как огурцы.

Дракон вдруг подмигнул мне красным глазом и заговорщицким шепотом поделился со мной:

— Страсть до чего люблю маринованные огурцы, небольшого размера, хрустящие, с маленькими, аппетитными пупырышками…

Я моргнула, не зная, что на это сказать, а легендарный дракон блаженно зажмурился и произнес уже другим, совершенно не вяжущимся с выражением лица голосом:

— Когда в руках одного человека собирается много магии, он обязательно начинает чувствовать себя всесильным. Скажи мне, Семечка, чувствуешь ли ты свою Нессу?

Я молча покачала головой.

— А знаешь почему?

— Ну, если этот ваш вопрос как-то связан с тем, что вы тут только что рассказывали про банки с магией, — неуверенно проговорила я, чувствуя себя абсолютной идиткой, — то остается предположить, что они где-то заперты…

— И как ты думаешь, где?

— В банках? — я приподняла брови. Ну, а что… абсолютно необязательно итак смеяться.

— В некотором роде, — отсмеявшись, согласился дракон. — Не обижайся, но если подумать, то чаруса и вправду чем-то напоминает банку.

— Подождите-подождите! — я подняла вверх указательный палец и даже потрясла им для пущей важности. — Но мне совершенно точно кто-то говорил, что драконы не могут летать сквозь чарусы… Там что-то было про магическую аномалию… Я сейчас вспомню, я точно это знала…

— Не могут, — Серый поднялся из кресла и подошел к окну, за которым по-прежнему кто-то многоголосо стенал и плакал. — Точно так же, как чарусники не могут покинуть своего пространственного кармана. Я думал, ты поняла, как это работает. Если магия исчезла из одного места, она обязательно появится в другом…

— И что нам делать? — спросила я и подошла к окну, чтобы посмотреть, что там привлекло внимание дракона.

И лучше бы я этого не делала, потому что там не было неба, деревьев, домов и людей. Ничего такого, что я ожидала увидеть. За окном была спальня. Наша с Киром спальня. И Кир лежал на кровати, откинув руку в сторону. Мерно вздымающаяся грудь говорила о том, что он крепко спит, и мне до боли просто захотелось протянуть руку и провести ладонью по темным волосам, разбудить его, склонившись к его лицу, чтобы я стала первой, кто увидит, как мутны спросонья его глаза, как сон отступает перед действительностью, как раздвигаются в улыбке губы…

— Нам? — Серый перевел на меня задумчивый взгляд. — Боюсь, что сделать что-то в этой ситуации можешь только ты…

— Я думала, что ты всесильный легендарный дракон, — проворчала я. — Что ты можешь все… Неужели нет какого-то заклинания, которое сможет все исправить и повернуть вспять?

— Я не всесильный, — он грустно покачал головой. — Всесилие — миф. Что же касается заклинания, то тут ты права. В некотором роде… Расскажи мне сказку, сказочница. И пусть она будет о том, как ничего этого не было…

Я не хотела понимать. Просто не хотела, хотя, кажется, понимание происходящего уже засело острой иглой в моем мозгу. Так вот о каких жертвах говорил

Ромашка!

Я глянула на мальчишку, который с виноватым видом сидел у стены.

— Вы обещали мне, что я вернусь к утру…

— Мы врали, — прошептала Лютик, и я увидела как по ее кукольной щеке катится одинокая слезинка.

— Сказку, Семечка… — поторопил меня дракон, а я запустила обе руки в свои волосы и простонала:

— Я не могу… Я не хочу, пожалуйста…

Легендарный дракон снова посмотрел за окно, а я проследила за его взглядом и увидела Кая. Он был бледен и измучен, правую щеку рассекала некрасивая царапина, за его спиной виднелась рыдающая Вишня, которая обнимала незнакомую мне девушку.

— Ты не Наследник, — произнес мужчина, что стоял напротив моего брата и занес для удара руку, в которой я успела заметить странное оружие, больше всего похожее на банальный кухонный тесак.

— Нет! — закричала я, и мой крик наложился на вопль Вишни.

— Выхода нет, — произнес Серый Дракон. — Рассказывай свою сказку, сказочница. И когда мы немного отмотаем назад время я, может, успею исправить ошибки своих нерадивых детей.

Я закрыла глаза, набрала в грудь воздуха и, не чувствуя, как по лицу текут слезы, заговорила:

— Я сидела на полу в темном офисе и смотрела на то, как за окном сыпется снег. Мне было грустно и одиноко в чужом холодном мире. Я словно знала, что где-то далеко и одновременно неимоверно близко есть тот, кто может… — сглотнула, мысленно прощаясь с Киром. Завтра утром он проснется в своей комнате в Замке один, не обнаружив в своей постели обнаглевшую голую сказочницу. — Мне было так хреново, что жить не хотелось, — продолжила я злым голосом. — Поэтому на встречу с одноклассниками я решила не ходить.

Открыла глаза и, размазав по лицу слезы, посмотрела на Серого и, не снижая голоса, продолжила:

— На хрена вообще нужны эти встречи? На хрена вообще нужно все? Все совершенно бессмысленно и…

— Я все еще не услышал нужных слов, — напомнил мне легендарный дракон, и я, застонав от отчаянья, прокричала:

— Ничего. Этого. Не было.

Мир закрутился перед глазами, выбрасывая меня из существующей реальности туда, где я более-менее счастливо жила до того, как все это началось, в темную комнату с заснеженным окном.

— Не было. Не было, — рыдая, я растянулась на полу. — Не было, чтоб ты сдох. Не было…

За окном падал снег, а я жалела себя, стараясь не думать о том, что потеряла, стараясь убедить себя в том, что это просто был прекрасный сон — ничего более…

Кай знал, что надо делать. В теории. На практике же, наверное, никто из Наследников не делал этого ранее. Не черпал силу напрямую из реальности. Не оставлял в живых низшего демона. Не взывал мысленно к чудовищу, напрашиваясь на смертельный бой. И не боялся, конечно.

— Я Наследник, — произнес молодой человек голосом сильным и уверенным. — Я Наследник и я занимаю свое место по праву.

— И непонятно, — добавил мысленно, — кого я пытаюсь в этом убедить. По всему выходит, что лишь себя.

Он оглянулся на спящих девушек, на бессознательного демона, на перепуганную козу, которая смотрела на Наследника совершенно человеческими глазами, полными абсолютно естественного страха.

— Слушай, как тебя там, — Кай понадеялся, что никто и никогда не узнает о том, что перед тем как принять одно из самых важных решений в своей жизни, он решил побеседовать с козой. — Не пойми меня неправильно, я против коз ничего не имею. Я вообще животных люблю… Мы знаешь сколько с Миркой денег в Пражском зоопарке оставили, страшно подумать… И я, конечно, попробую обойтись без крови, но если ничего не получится… Ты уж не обессудь. Как говорится, ее я знаю уже давно, а этого кота вижу впервые.