Страница 12 из 28
поглубже, чтобы не зацепиться головой о каменный свод, моментально
перевернулась вниз головой, превратилась в дурацкий поплавок. Настя
судорожно загребала руками воду, но раздувшиеся штанины не давали ни
единого шанса.
- Вы козлы! - провозгласила Настя.
- Токи, - укоризненно проговорил Краб. - Ты же помнишь, я спрашивал,
ныряла ли ты раньше в гидре. Ты сказала, что да.
- Нашел дуру. Вы бы ушли без меня. Разве не так?
- Проехали, - подвел итог Швецов, хлопнув внушительной пятерней по
столу. - Если я правильно понял, на Караби нас ждет дырка, по сравнению с
которой отдыхает даже Нижний Баир.
- Я этого не утверждал, - возразил Краб. - Другое дело, что есть все
основания так считать.
- Я не страдаю болезнью Альцгеймера, - обозлился Швецов. - Ты сказал:
"Старик, есть потрясная дырка". И пусть меня поправят Дока и Токи,
которым ты наверняка наплел нечто подобное. В противном случае они бы
сейчас не сидели за этим столом.
- Что за наезд? - обиделся Краб. - В моем лексиконе нет такого слова, как
"потрясный".
- Офигительный, сногсшибательный, обалденный, - ворчливо возразил
Куропяткин. - Какая разница? Не съезжай с темы. На тебя это не похоже.
- Ну, хорошо, - Краб примирительно поднял вверх обе руки. - По моим
сведениям, пещера, по меньшей мере, не хуже Нижнего Баира. Если вас
такой ответ устраивает, давайте перейдем к частностям.
- Лично меня они больше всего интересуют, - хмыкнула Настя. - Как так
получилось, что ты, сидя в теплой немецкой квартирке, первым узнал о
пещере, в которой, судя по твоим словам, побывал только один человек -
малохольный Кардинал?
У Насти были все основания относиться подозрительно к алуштинцу
Сергею Кардиналову, свихнувшемуся на пещерах. Работал он оператором в
коммунальной котельной с удобным графиком: сутки отдежурил, трое дома.
Жил с родней в частном доме, ни разу не был женат. Длинношеий, тощий, с
большущими глазами обиженного жирафа, он был скрытен и немногословен,
пропадал в горах и зимой, и летом, за что и получил вторую кличку
Скиталец. Зачем ему это было нужно, никто не понимал, поскольку все его
подземные изыскания из-за скудного снаряжения (древняя десятиметровая
веревочная лестница, доставшаяся от экспедиции шестидесятых годов, да
обычная коногонка) сводились к посещениям легкодоступных подземных
полостей. Сам он никогда не лез на рожон и давал задний ход, если
очередной шкурник или колодец оказывались не по зубам. Но зато
непостижимым образом одним из первых узнавал об открытии новых пещер,
входы в которые иногда показывал заезжим туристам, за что его не любили
не только крымские спелеологи, но и сотрудники симферопольской
контрольно-спасательной службы. Дикари, дорвавшись до красивейших
залов, нещадно их обдирали, превращая в помойники. Каэсэсники давно
точили зубы на Кардинала, но поймать его в горах, чтобы начисто отбить
охоту к изучению карста, не удавалось.
Настя считала, что Кардиналу самое место в дурдоме. Первая встреча с ним
запомнилась ей надолго. Шла она однажды по плато Ай-Петри в теплой
куртке и в комбезе, под который надела собственноручно связанный свитер
из ангорки. На дворе стоял апрель, но в горах, когда солнце пряталось за
тучи, пронизывающая сырость вкупе с северным сердитым ветром
пробирали до костей. И вдруг из котловины вынырнул длинный парень с
голым торсом в синих трениках с обвисшими коленями. Видавший виды
брезентовый рюкзак наводил на мысль, что его обладатель не маньяк, а имеет
какое-то отношение к туризму. Настя изрядно перетрусила. От лагеря она
удалилась на полкилометра, вопи во все горло - никто не услышит.
Незнакомец передвигался скачками, да так быстро, что уже через минуту
оказался возле нее.
- Здесь карст не прослушивается. Полная тишина. Сечешь?
Незнакомец заговорщицки подмигнул и подозрительно оглянулся по
сторонам, будто проверял, не подслушивают ли его.
- Ага, - прошептала Настя и тоже огляделась, но уже по другой причине:
надеялась увидеть в обозримой близости хотя бы одного туриста. Такового,
увы, не наблюдалось.
- Вам нельзя здесь оставаться, - безапелляционно заявил парень. - Идите к
своим. Прямо сейчас.
- Угу, - кивнула девушка.
От страха у нее отнялись ноги. От парня исходил резкий запах мужского
пота, над ним курился пар, будто он только что выскочил из бани.
Наклонившись, незнакомец прошептал: "Кригер вас погубит. Только не
говорите никому. Это секрет".
Он внезапно сорвался с места и прыжками, как диковинное животное,
поскакал дальше. Как только скрылся за ближайшим пригорком, Настя со
всех ног рванула в лагерь. Влетела, проломившись через густой кустарник.
Над костром на треноге мирно висел котелок, от которого исходил вкусный
запах картошки и говяжьей тушенки. Возле него хлопотал Швецов, который
в этот день был дежурным. Поскользнувшись на влажной от росы траве,
Настя наверняка опрокинула бы котелок, если бы Роман не успел ее
подхватить. Потирая ушибленный бок, он с удивлением посмотрел на
девушку, лицо которой было перекошено от страха, а на щеке алела
царапина. Из палатки на шум выползли Краб и Куропяткин. Физиономии у
обоих были сонными и изрядно помятыми. Они переводили осоловевшие
взгляды с Насти на Швецова, ожидая дальнейших объяснений. Настя
судорожно хватала ртом воздух и никак не могла отдышаться. Швецов
усадил ее на бревно и, успокаивающе потрепав по плечу, направился к
своему рюкзаку, в котором в боковом кармане хранилась аптечка. Перекиси в
ней не нашлось, пришлось довольствоваться зеленкой. Действие антисептика
оказалось благотворным - как только Швецов приложил вату к ранке на
щеке, Настя дернулась и гневно выпалила:
- Дрыхните, сволочи?
Парни недоуменно переглянулись. Они искренне не понимали, в чем их
вина. Настя любила вставать ни свет ни заря и в одиночестве гулять по
окрестностям. Никто против этого не возражал, поскольку никакой
опасности такие прогулки не представляли. Даже когда она уходила далеко
от лагеря и могла накрутить пару лишних километров.
- С кабаном что ли тропу не поделила? - хмуро осведомился Краб.
Дикие свиньи на Ай-Петри действительно водились.
- Сам ты кабан! - обозлилась Настя. - Там какой-то голый псих с рюкзаком
шастает.
- Ну, ты даешь! - расхохотался Краб. - Это же Кардинал. Карстовый волк
алуштинского разлива. Шарики за ролики у него другой раз действительно
заскакивают, но вообще парень безобидный. Не знаю, правда ли это, но ходят
слухи, что у него потрясающий нюх на пустоты. Это он только с виду
придурковатый, если же его разговорить, много чего интересного может
рассказать. Он ведь пещерами заинтересовался еще в школе, когда Норбера
Кастера начитался. Компас ему ни к чему, за десяток лет так насобачился,
что может передвигаться по любому крымскому плато с завязанными
глазами. Пару лет назад я на Караби блуканул. Такая "обезьяна" навалилась,
что протянутой руки не было видно. Пацаны тогда возле пещеры Крубера
стояли, но попробуй их отыскать в таком тумане. Грохнешься в расщелину -
костей не соберешь. Стою и размышляю, что делать. Самое разумное -
залезть в спальник, укрыться полиэтиленом и ждать милости от природы. И в
этот момент кто-то за рукав ветровки дернул. Не поверите,
двадцатикилограммовый рюкзак пушинкой показался. От того места, где
стоял, метра на четыре отпрыгнул. Верчу башкой по сторонам и ничего не
вижу. Может, за куст зацепился, думаю. И тут из мглистого облака
выдвинулось человекоподобное существо и спросило с хрипотцой в голосе: