Страница 44 из 50
Убирая посуду, оставшуюся после обеда, она поймала его взгляд и, смутившись, отвела глаза. Он смотрел на нее оценивающе, тщательно разглядывая, но несколько холодно, словно она была разонравившейся его игрушкой. Это задевало ее самолюбие. После всего произошедшего, Айзек не предложил ей вновь стать компаньонкой его супруги, даже наоборот, Ханне показалось, что он старался, чтобы она как можно меньше сталкивалась с хозяйкой.
Разливая чай, она невольно слушала продолжение их разговор.
- Я так понимаю, что теперь женский христианский союз трезвости добрался и до наших краев? - спросил он с легким сарказмом.
- Это же так здорово, Айзек! Ты только посмотри, сколько нетрезвых мужчин собирается "У Джеймса" и представь, сколько несчастных жен и детей ожидают их возвращения домой. В этих дьявольских салунах несчастные пропивают не только последние гроши, но и душу! - миссис Гриндл вдохновили расспросы супруга, и поняв, что перед ней благодарный слушатель, она разошлась: - Недавно произошел дикий, совершенно дикий, страшный случай! - страшным голосом произнесла она. - Один несчастный, некий Рэндал Брайли дошел до такого падения, что забрал у жены единственную обувь и обручальное кольцо, чтобы купить горячительные напитки. Он напился до беспамятства и по дороге домой, упал и заснул. Нашли его только через два дня в сугробе и то случайно. А ведь у него осталось шестеро детей! - поучительно закончила Кэтрин, делая такое страшное лицо, что от рассказанной истории почему-то хотелось смеяться.
- Мы не можем равнодушно смотреть на это. Губы, касающиеся спиртного, никогда не должны коснуться нас! - торжественно произнесла она, размахивая указательным пальцем перед носом супруга, однако он мужественно держался.
- Правда? - скептично спросил мужчина. - Ты думаешь, это действенный способ из пьяницы сделать трезвенника?
- Конечно! - невозмутимо заявила миссис Гриндл. - Вот ты, Айзек, разве не страдал бы, если я не нежно не касалась бы тебя?
Стоявшая у обеденного стола Ханна, чуть не поперхнулась от такой детской наивности. Однако мистер Гриндл невозмутимо ответил:
- Ты, любимая, как всегда права, мне было бы очень и очень грустно, если бы я не мог прикасаться к твоим нежным губам. И чем дольше это продолжалось бы, тем сильнее я печалился.
- О, дорогой, - защебетала соловьем хозяйка, нежно прикоснувшись рукой в его щеке. - не волнуйся, я так никогда не сделаю.
- Я верю в это всем сердцем, потому что иначе я буду страдать. - заверил он серьезным голосом.
"Видели мы, как вы тоскуете по ее губам!" - зло съязвила служанка в мыслях.
Пусть это была откровенная ложь, но миссис Гриндл засияла, как рождественская Вифлеемская звезда на темном небосводе.
- Вот поэтому мы решили развернуть плакат с этими словами "У Джейсма" и помолиться у дверей этого ужасного заведения.
- Ты намерена собой преградить вход в салон, я правильно понял? - он наградил супругу скептичным взглядом.
- Зато это спасет несколько заблудших душ. - еще запальчиво, но уже несколько робко и с сомнением ответила ему супруга.
- Боюсь даже представить картину, как ты со своим хрупким здоровьем будешь стоять на коленях в снегу, а сомнительные, нетрезвые личности, будут с боем пробиваться к дверям заведения. - супруга молчала. Живо представленная картина охладила ее пыл. - Ты одна из дома выйти боишься, а тут такая отвага. - продолжал Айзек.
- Но это же для доброго дела!
- Милая, если тебе так хочется сделать доброе дело, не стоит отдавать последнее, что у тебя есть, достаточно лишь купить безутешной вдове новую обувь и помочь деньгами.
- А причем тут последнее? - не поняла Кэтрин.
- Я имел ввиду твое здоровье. Думаю, что стоять на холодном ветру, не самое великое, что ты можешь сделать. Может вам с дамами лучше собраться в тепле, обсудить, как помочь вдове и ее шестерым детям?
- У нее уже есть сапоги. - с сомнением заметила миссис Гриндл.
- Я не сомневался, но был бы повод вам собраться, а доброе дело найдется. Почему бы вам не обсудить, как помочь ее детям. Деньги рано или поздно закончатся и она снова окажется в нужде. Было бы очень великодушно, если бы вы помогли ее старшим детям получить профессию, чтобы позже они могла содержать себя и свою одинокую мать.
- Милый, я даже подумать не могла, какой ты у меня... - не смогла договорить хозяйка, ее голос дрогнул и она расплакалась.
Ханна не знала, мистер Гриндл дал такой совет от великодушия и сострадания к сиротам или из-за желания показать себя с лучшей стороны. В любом случае, для нее его поступок не остался незамеченным, но в то же время она не собиралась его идеализировать. Несмотря на произошедшее между ними, жизнь продолжалась, ей предстояло привести свои мысли в порядок и подумать, как дальше жить. Причин, покидать этот дом больше не было. Если не обращать внимание на домогательства, то ее все устраивало. Работать до изнеможения не заставляли, платили тоже не плохо. Оставалось только устранить между ней и хозяйкой недоверие и появится возможность вновь стать ее компаньонкой. О далеком будущем она не задумывалась, но сделать ближайшее будущее полегче, было бы не плохо.
С возвращением супругов в город, Мэри притихла и больше открыто не придиралась, зато жаловалась мистеру Гриндлу по любому поводу и без повода. Эта старая злобная карга надоела Ханне до чертиков, но она молчала, понимая, что ее положение доме пошатнулось. Один ее не верный шаг и миссис Гриндл заставит супруга ее выставить.
"А что, получил же он, чего добивался? Откусил яблоко, теперь за следующее?" - от осознания этой истины, в ней просыпалась злость и ярость. Всю последнюю неделю мистер Гриндл равнодушно проходил мимо нее. Как бы она не старалась тоже изображать безразличие, но подобное его поведение сильно задевало. Только от одной мысли, что теперь он оставит ее простой обслугой, а компаньонкой супруги сделает какую-нибудь новенькую служанку, в ней просыпалась ревность. Засыпая, она вспоминала об оказываемых им раньше знаках внимания, о его настойчивых домогательствах, когда она не давалась ему в руки, о красивых подарках, которые он дарил.
Не зря в Писании написано, что Адам познал Еву. Ханна чувствовала, что и она познала мистера Гриндла, как и он ее. Пусть он ходил по дому в дорогом костюме или халате, который закрывал все его тело, она знала, какой он был без помпезности, какие эмоции и желания скрывает. Лишив невинности, единственного, что было у нее чистого, важного, он будто забрал частичку ее, и теперь демонстрируя свое пренебрежение, причинял ей боль. Если раньше Ханна хотела избавиться от назойливого внимания мистера Гриндла, то теперь желала его. Речь не шла о любви. Ей очень хотелось поставить мужчину на место, оставить за собой последнее слово, чтобы он не возомнил, что она покорилась.
Из-за противоречивых чувств она не знала, как себя вести. Но после нескольких бессонных ночей, проведенных за размышлениями, Ханна твердо решила, что у нее есть гордость и унижаться, навязываться она ни в коем случае не будет, зато постарается выглядеть как можно более привлекательно.
Возвращаясь домой из мясной лавки, она успела забежать к швее и забрать два платья. Они были простыми, из дешевой ткани, но зато они были новыми, чистыми и цвет обнов был ей очень к лицу. Впервые за всю жизнь она сама выбирала себе платья по своему вкусу. Домой она возвращалась счастливой. Увлеченная мыслями об обновах, она не сразу услышала чей-то оклик.
- Ханна, мисс Норт! - позвали ее.
Услышав свое имя, она обернулась.
- Добрый день, мисс Норт, - поприветствовал ее Джон, потирая от смущения висок. По сравнению с мистером Гриндлом он был таким скромный.
- Добрый день, Джон. - улыбнулась она ему. - Как поживаешь?