Красные цепи

Гронский кивнул.

– Да, странно. Почему-то для этого потребовалось почти два десятка лет. Может быть, это связано с тем, что в книге полностью отсутствует описание методики приготовления эликсира, она словно обрывается на том месте, где автор должен был бы приступить к прикладной части. Есть отсылки к некромантии, черной магии и очень любопытная сентенция: «Потому мы считаем, что крайне невежественно разделять магию белую и черную, натуральную и запретную, ибо магия лишь инструмент, зависящий от воли его применяющего, и с благими намерениями будет оправдано даже вызвать духов ада, если они послужат доброму делу». Последнее практическое замечание относится к тому, что еще одним ингредиентом для эликсира должно быть вино – собственно, потому автор и дает ему название ассиратум: так в Древнем Риме назывался напиток из вина и крови.

Гронский закрыл книгу и постучал пальцем по обложке.

– Тут все. Мотив, время, метод. Осталось только найти, кто осуществил все это на практике: учитывая некоторую экзотичность подобного рода занятий и сравнительную редкость книги, сделать это будет не так сложно.

Алина промолчала. Пришла официантка Снежана, поставила перед Гронским большую сковородку с яичницей, бросила на Алину быстрый любопытный взгляд и ушла, покачивая бедрами. Гронский принялся за еду: четыре яйца, которыми были залиты обжаренные до черноты сосиски и помидоры, плавающие в коричневом масле, являли собой настоящий фестиваль холестерина. Гронский жадно ел, как человек, толком не питавшийся уже несколько дней, и поглядывал на Алину.

– Послушайте, – сказала она. – Вы серьезно вот во все это верите? В алхимию, магию, вампиров?

– Верят в Бога, – отозвался Гронский. – А я знаю.

Алина внимательно посмотрела на Гронского, с невозмутимым видом продолжавшего поедать сомнительное творение местного повара.

– Что именно вы знаете? – осторожно осведомилась она.

– Я знаю, что все рассказанное мной сегодня есть объективная реальность. Что абсолютное большинство описанных в этой книге методов и принципов действуют и работают – здесь и сейчас, и то долгое время, пока они пребывали в забвении у большей части человечества, никак не сказалось ни на их истинности, ни на действенности.

– Это невозможно знать, – твердо сказала Алина.

– Скорее для вас это невозможно принять, – спокойно ответил Гронский. – Как, впрочем, и для абсолютного большинства современных людей. Человек привык быть господствующим звеном пищевой цепочки и хочет видеть себя таковым и в цепочке духовной, да, впрочем, и видит с начала эпохи Возрождения. Невозможно «съесть» то, что по определению выше тебя, поэтому легче просто отрицать само существование этого высшего. А все свидетельства, всю информацию о необъяснимом, сверхъестественном и потустороннем воспринимать в лучшем случае как фокусы, со знаком плюс или со знаком минус: фокус как обман с целью наживы или фокус как веселый трюк, про который можно рассказать друзьям. Но ни в коем случае не пустить ни сам фокус, ни тем более того, кто его показывает, на истоптанный пятачок собственной жизни. Легче отвергнуть все, что находится за пределами этого пятачка, ради собственного спокойствия. А то признаешь существование потусторонних сил, а там и до веры в Бога недалеко, со всеми вытекающими выводами о собственной личности. Взгляд человека опущен вниз, он даже по сторонам старается особо не смотреть, не говоря уже о том, чтобы взглянуть на то, что находится выше его лысеющей макушки.

Алина покачала головой.

– Но есть же объективная реальность, – возразила она. – И я не вижу, как с современными знаниями о мире согласуются ваши вампиры и алхимики.

– А на основании чего вы получаете знания о том, что называете реальностью? Явно не только из личного опыта, верно? Ну вот, к примеру… Вы знаете о существовании Антарктиды?

– Да что за вопрос такой? – удивилась Алина. – Да, знаю.

– Откуда? Вы там были? Или там был кто-то из ваших знакомых?

– Нет, но… о Господи, ну есть книги, научные и исторические факты, фильмы, свидетельства тех, кто там был, в конце концов.

Гронский слушал Алину, жевал почти полностью кремированную поваром сосиску и кивал.

– Ну да. Все то же самое я говорил вам сегодня и о герметизме: есть книги, есть исторические факты. И есть даже многочисленные свидетельства об истинности и действенности оккультных практик. Не вижу разницы.

– Это софистика какая-то, – Алина начала злиться. – Я говорю о современных, научно установленных данных, а вы мне рассказываете какие-то старинные легенды.

– А по-вашему, слово «современный» означает истинный?

– Оно означает «более образованный» или «более осведомленный».

– Это еще почему? – удивился Гронский. – Вы полагаете, что современный человек образованнее или осведомленнее о мире только потому, что водит машину, пользуется мобильным телефоном или знает, как скачивать видео в Интернете? Исаак Ньютон был богословом и изучал алхимию, не имел водительских прав, но при этом открыл закон всемирного тяготения. Никола Тесла понятия не имел об Интернете, но во многом благодаря ему современный мир имеет электрическую энергию, на которой работают все бесчисленные сервера мировой информационной паутины, давая нашим невероятно образованным и умным современникам возможность пустословить в Сети. Кстати, сам термин «электричество» был введен Уильямом Гилбертом в 1600 году, в работе, посвященной электрическим явлениям и магнетизму. Аббат Тритемий, уже упоминавшийся мною сегодня, проводил опыты по передаче информации на расстояние, а также по воздействию слов на сознание и поведение человека, за много веков до возникновения радио или теории НЛП. Письма любого, самого недалекого, современника Пушкина, написанные пером при свечах, выглядят литературными шедеврами по сравнению с, извините, постами в социальных сетях. Вы отказываете алхимии и другим оккультным знаниям в праве называться наукой, а знаете, как звучит, к примеру, третий принцип герметизма?

Гронский открыл лежащую перед ним книгу на заложенной странице и прочел:

– «Принцип вибрации, согласно которому все проявленное и что ни существует – материя или энергия – все является лишь различными вибрациями и видоизменениями единого первоначала». Покажите это современным физикам, работающим над теорией струн или квантовой теорией, и они прокомментируют данное высказывание на более привычном для вас, но не более понятном оттого языке современной науки. Разница только в понятийном аппарате. На истинное знание о законах этого мира не влияет источник, из которого они получены, и то, к чему только приходит современная экспериментальная наука, возводящая огромные коллайдеры, давно было известно древним оккультистам.

– Ну хорошо, – сдалась Алина. – Пусть так, это наука. Но магия?..

– А что магия? Это точно такое же практическое знание о законах природы, как и все остальные, только магия использует эти законы, не объясняя их. Вы и сами каждый день совершаете магические действия, хотя не осознаете этого.

– Это какие же?

– Да самые простые. Например: если щелкнуть пластмассовой клавишей в стене, то под потолком засветится стеклянная лампа. Это магия.

– Это техника! – возмутилась Алина.

– Нет, это магия, – спокойно ответил Гронский. – Потому что вы не знаете, почему лампочка начала светить. Вам неизвестна природа электричества – как неизвестна, кстати, никому. Вы просто знаете, что нужно сделать, чтобы получить определенный результат. Разумеется, вы не думаете, что свет загорелся от щелчка пластмассовой кнопки, но и маг не думает, что человек, на которого он, к примеру, навел порчу, заболел из-за протыкания иголкой восковой фигурки. Но он точно знает, что определенные действия освобождают силы, которые влияют на реальность заданным образом. Так же как и вы, включая лампочку, говоря по телефону, работая на компьютере, совершаете действия, вызывая к жизни силы, которых не понимаете.

Алина сидела молча, обдумывая услышанное и пытаясь разобраться в хаосе мыслей и слов, спутавшихся в голове, как провода старой елочной гирлянды.