Страница 83 из 94
Таким образом, сложная структура коллективного землевладения в Риме Ромула и Нумы отражает сложный характер общества этого периода.
Глава VI
УПРАВЛЕНИЕ
РИМСКОЙ
ОБЩИНОЙ
Чтобы составить более точное представление о характере общества, нужно рассмотреть, каким образом оно управлялось, какие органы его возглавляли, какие функции были им присущи. В общих чертах управление Римской общиной, разумеется, не является неизвестным. Царь, сенат и комиции действуют в Риме уже при Ромуле, и существование их в раннецарский период, засвидетельствованное многими источниками, не вызывает среди ученых никаких сомнений. Однако в интересующей нас связи важно уяснить сущность названных институтов и особенно характер их взаимодействия.
Народные собрания имели в Риме общее название комициев с прозрачной этимологией от coire, сходиться. Она запечатлена Варроном (11, V, 155). Однако зачастую применительно к царской эпохе употреблялись и иные выражения: у Ливия-- concilium (I, 8, 1; 26, 5); contio (I, 17, 8;
10) либо просто populus (I, 21, 1; 35, 6) наравне с comitia (I, 17, 8; 35, 1; 47, 10). Дионисий о первой сходке Ромула говорит как об экклесии (II, 6), но называет народное собрание и описательно -- "народной толпой" (Ь]рот~хо~ лХ~~Оо~ -- II, 14). Из рассказов о конкретных событиях на народных сходках при первых царях выявляется их характер.
Любопытно, что, определяя комиций, т. е. место сходок, Варрон в упомянутом пассаже говорит, что туда сходятся для куриатных собраний и по причине тяжб, уже этим как бы показывая хронологический приоритет этого рода комициев перед другими. Показания же наших письменных источников по истории ранней царской эпохи с несомненностью подтверждают это. Цицерон в трактате "О государстве", говоря о смене первых царей, каждый раз упоминает куриатные комиции (II, 17, 31; 18, 33; 21, 37). Дионисий (II, 14) сообщает о созыве Ромулом народа по фратриям. Авл Геллий (XV, 27) пояснял, наконец, что "когда голосование производится по родам людей (ех generibus hominum), это -- ку-
233
риатные комиции>. Здесь именно тот случай, когда genus и gens в своем значении совпадают.
Выше мы уже останавливались на религиозных функциях курий, которые были присущи куриатным собраниям и в республиканскую эпоху. Можно не сомневаться в их наличии и в начале царского периода. Об этом говорят установленные Ромулом и созывавшиеся им народные собрания для объявления дней нон и ид, т. е. связанные с религиозным календарем (Macr., Sat., I, 15, 10), и само существование Калабрской курии, где не связанных с культом дел вершить не полагалось (Paul., calata curia). В связи с сообщением Макробия приходится сделать оговорку. Он употребляет выражение: "calata... plebe". Но это не должно ни смущать нас, ни убеждать в присутствии плебеев в куриатных комициях Ромула. Во-первых, во времена Макробия термины populus и plebs потеряли древнее значение и применялись взаимозаменяемым образом. Во-вторых, при внимательном чтении 15-й главы из I книги Сатурналий выясняется, что плебс созывается либо царем, либо понтификом. Последнее относит слова об его участии в куриатных комициях за пределы царской эпохи. Что же касается рассматриваемого нами времени, то небрежное словоупотребление Макробия не отрицает куриатных собраний народа для решения сакральных дел или оповещения о таких делах. Такого рода дела и в республиканскую эпоху продолжали рассматриваться в куриатных собраниях. При этом их непременно созывал великий понтифик, а не магистрат, и назывались они в таком случае калатными комициями. Авл Геллий (N. А, XV, 27) указывал, что калатные комиции созываются для введения в должность жрецов. Учитывая их назначение, можно думать, что они действовали уже в начале царского времени как специализированный вид куриатных комиций. Одним из важных дел, которые присущи калатным комициям, были дела о совершении завещаний (testamenta). Об этом, кроме Авла Геллия, говорит в "Институциях" юрист Гай (II, 101). Его сообщение указывает на то время, когда частная собственность и связанная с ее развитием свобода завещаний уже утвердились в Риме. Интересно, однако, что Гай с самого начала связывает эту практику с калатным видом куриатных комиций. Отсюда допустимо предположение, что и в самое раннее время царской эпохи в калатных комициях могли рассматриваться дела, связанные с имуществом семей, если они не регулировались почему-либо внутри рода. Веструп полагает, что этот вид завещаний родился как "усыновительный" ', т. е. в том случае, когда происходило усыновление кого-либо отцом семейства, не имевшим наследников.
Важнейшей функцией куриатных собраний было избрание (creatio)' царя. Так, по Дионисию (II, 6) сам Ромул созвал народное собрание, объявил о благоприятных для него ауспициях и был им назначен царем (Cic., г. р., II, 13, 25; Liv., 1, 17, 10). Тулл Гостилий (Cic., г. р" II, 13, 25; 17, 31; Liv., I, 22, 1; Dionys., III, 1, 1) и Лнк Марций (Cic., г. р., II, 18, 33; Liv., I, 32, 1; Dionys., III, 36, 1) тоже были избраны
' Westrup С. W. Introduction to early Roman law, v. II. [S. 1.], 1934, р. 125.
234
куриатными комициями. Ливий говорит об избрании царя в комициях как об обязательном обычае (I, 47, 10). Дионисий (II, 14) упоминает об установлениях Ромула, согласно которым он якобы поручил народу "выбирать должностных лиц" (~р~а~реои~еiv), "блюсти законы и обсуждать дела войны". Несколькими строками ниже историк заявляет, что "народ является властителем решений совета". Но кого же выбирали в комициях кроме царя? Здесь можно только высказать предположение, что это был главный курион, о существовании и обязанностях которого управлять курионами и всеми куриями говорит Павел Диакон (Maximus curio) . Позволительно также думать, что комициям представлялись выбранные по куриям курионы, жрецы разных культов и члены совета, т. е. сенаторы. Обсуждение военных дел в куриат:ных собраниях вполне понятно и естественно. Что же касается слов "блюсти законы" (vopovc szixupouv), то на них следует остановиться особо. Дело в том, что греческий о ювао~ соответствует латинской :lex. Но lex -- это категория, свойственная классовому обществу и государству. В научной литературе на это уже было обращено внимание. Так, Ф. Де Мартино справедливо заметил, что в царскую эпоху законов не было, а право покоилось на обычаях. В последнее время к этому решительно присоединился В. Маннино'. Он подкрепил это общего характера соображение анализом юридической терминологии, подчеркнув, что lex понимался римлянами как определенным образом принятый в комициях закон. Учитывая все это, особенно интересным кажется то, что Дионисий говорит не о принятии законов в куриатных комициях, а о наблюдении за их исполнением. Не искушенный в юридических тонкостях, греческий автор, видимо, очень точно передает ,действительное положение дел. Он знает латинскую традицию, которая рассказывает о царских законах leges regiae, поэтому и употребляет слово vapo<. Вместе с тем, очевидно, будучи хорошо знакомым с этой традицией, он не знает ни о каких законах, прошедших через куриатные собрания. Как нам представляется, рассматриваемое свидетельство Дионисия очень важно для правильного понимания деятель.ности и роли народных собраний в начале царской эпохи. Оно несет в себе существенную информацию, даже не будучи вписанным в контекст наших знаний об общественном строе Рима первых царей. Если же учесть уже известные нам данные о римском социальном развитии, то оно покажется дополнительным штрихом в картине раннего царского общества.
О том, какие именно дела рассматривали куриатные комиции, можно судить по дальнейшей их истории в республиканское время. Вероятно, это были, так сказать, регистрации рождения, смерти, браков, принятия в гентильную организацию чужаков. Но все это -- предположения'. С большой долей основания предполагают, что комициям подлежали дела типа gentis enuptio, т. е. выход из рода в связи с