Страница 41 из 94
В другом месте Дионисий (II, 16) говорит о первом населении и первом войске Ромула как о 3000 пеших и о 300 лучших всадниках. Варрон (11, V, 91) сообщает о комплектовании кавалерии от 3 триб. Ливий (I, 13, 8, 43, 9) рассказывает о создании Ромулом 3 центурий всадников, связанных с тремя трибами. Почти дословный пересказ Ливия находится у Аврелия Виктора (vir. ill. I, 11). В другом же месте Ливий (I, 15, 8) упоминает о создании отряда из 300 телохранителей -- целеров. Овидий в "Фастах" (III, 130) говорит о разделенной на десятки коннице Ромула, а Флор (I, 1, 15) -- о юношестве, разделенном на трибы, обязанном конно и оружно быть в боевой готовности на случай войны. Плутарх (P., 20) приводит сведения о 6000 пехотинцев и 600 всадниках в Риме, составляющих легион, в силу удвоения населения при объединении римлян с сабинами. В биографии Нумы у Плутарха (~ч., VII) сказано, что второй царь распустил отряд из 300 целеров, телохранителей Ромула. Ко времени Ромула относит целеров и Фест, на нем основывает свои пояснения Павел Диакон: "Целерами древние называли тех, кого ныне мы называем всадниками, по Целеру, убийце Рема, который вначале был предпочтен среди них Ромулом, и которые первоначально выбирались по 10 от каждой курии, так что всего их было 300".
Из приведенного здесь материала вытекает следующее: 1) в отношении с тремя трибами стоят 3000, а затем 6000 пехотинцев, т. е. вначале по 1000, а потом по 2000 от трибы, а также 3, а потом 6 центурий всадников; 2) в зависимости от 3 триб или от 30 курий -- 300 всадников, т. е. по 10 от каждой курии, которых ввел Ромул в качестве целеров; 3) целеры -- либо вообще всадники эпохи Ромула, либо его гвардия из всадников, в целом -- 300 человек.
Предпримем в первую очередь попытку выяснить, могло ли в то время римское войско состоять из пехоты и конницы. Материалы раскопок свидетельствуют о наличии домашней лошади в Центральной Италии уже с конца бронзового века4'. Военная история множества древних народов показывает, что использовайию кавалерии предшествовало использование боевых колесниц. Но в начале 1 тыс. до н. э. в Евразии появляется вооруженный всадник, а отряды колесниц сменяются конницей44. Распространяется ли это положение на Рим?
В традиции войны начала царской эпохи ведутся пехотой. Но есть указания и на действия конницы как со стороны римлян, так и их противников. Об этом свидетельствует знаменитый эпизод с Меттием Кур-
4' А z z а r о 1 i А. $ц alcuni resti di cavalli protostorici dell'Italia centrale.-- SE,
1979, v. 47, р. 231 -- 236.
44 См.: Ко в а л е в с к а я В. Б. Конь и всадник. М., 19~77, с. 61.
114
цием, ринувшимся вперед на своем коне, не замечая лежащего впере-- ди болота (Liv, I, 12, 7; 9; 13, 15; Plut., R., 18), а также борьба Ромула против фиденатов (Liv, 14, 7; 9) и антемнатов (Dionys., II, 33). О значении конницы говорят и Консуалии, согласно Дионисию (II, 31) и Страбону (V, 3, 2) введенные, а по Ливию (I, 9, 7) подготовленные- Ромулом, во время которых совершается бег запряженных и незапряженных коней. Эти состязания объясняются тем, что Конс идентифицировался с Нептуном-Посейдоном-Конником (Liv, I, 9, 7; Dionys., II, 31; Plut., R., 14). Именно в день Консуалий и произошло, согласно- легенде, похищение сабинянок. Все же основной боевой и численно' доминирующей силой была пехота. Преобладание пехоты в римском войске, как известно, оставалось и на всем протяжении Республики: и Империи.
Для решения поставленного нами вопроса необходимо учесть выводы, к которым пришли ученые, специально занимавшиеся войском раннего Рима. Э. Гьёрстад4' сделал ряд существенных наблюдений. 'Отвергая возможность существования при Ромуле кавалерии, на что указывали в свое время Э. Мейер и Г. Дельбрюк, он утверждает, что в 1 фазе догородской эпохи, которую он датирует 800 -- 700 гг. до н. э., войско в Риме было пешим, кавалерии не было. Появилась же она в VI в. до н. э., к которому А. Альфельди относит усиление этрусского влияния, а Гьёрстад -- основание города, т. е. начало царского времени. Что касается боевых колесниц, то и они появляются не ранее границы 1 и II догородских фаз, т. е. 700 г. до н. э. Важнейшими аргументами Гьёрстада явились эсквилинское погребение с колесницей, датируемое им, как упоминалось, II догородской фазой (700-- 625 гг. до н. э.), в котором он видит этрусское влияние на Рим; празднества Октябрьского коня и Эквирии, а также организация воинственных жрецов -- салиев, возникшие опять-таки, по его мнению, в догородскую эпоху.
Попытаемся проанализировать эти факты. Конечно, погребение Эсквилина принадлежит вождю, богатому человеку, а именно богатые люди в первую очередь втягиваются в сферу культурных заимствований, как это убедительно показано в статье Д'Агостино Бруно в отношении греко-этрусской общности конца VIII -- середины VII вв. до н. э. на Тирренском побережье от Ветулонии до Понтеканьяно4'. Поэтому мысль Гьёрстада аб этрусском влиянии на Рим, а также его замечание о том, что вейентский фриз храма VI в. до н. э., на котором изображены боевые колесницы, всадники и пехотинцы, сопоставленный с указанным погребением, отражают не только этрусскую, но и римскую реальность, тоже заслуживает внимания. Однако остается проблема хронологии. Принадлежали ли эти воинские подразделения интересующей нас эпохе?
В празднествах Октябрьского коня, как известно, участвуют биги, т. е. колесницы, запряженные двумя конями. Что же касается других 45 G j e r s t а d Е. Ор. cit., р. 152, 159.
4' D ' А g o s t i n o В. Grecs et indigenes sur la cote tyrrhenie
transmission des ideologies entre elites sociales. -- A
115
состязаний -- Эквирий, то и они, по крайней мере частично, могут подтвердить последнее высказанное Гьёрстадом положение. В самом деле, в "Фастах" Овидия упомянуты февральские и мартовские празднества. 28 февраля ("месяц проходит второй, от него лишь две ночи осталось") вызывает у поэта образ скачущего на колеснице, погоняющего коней Марса, откуда получил название праздник (Ov., Fast., II, .857 -- 859). Мартовские же скачки выглядят у Овидия (Fast., III, 520-- 523) менее определенно. В них фигурируют только кони, без упоминания о колеснице. Столь же неопределенно, т. е. как какие-то конные ристания, определяются Эквирии Варроном (11, VI, 63). Заметим, кстати, что в обоих случаях скачки связаны с Марсом. Они или "возглавляются" богом, или происходят в посвященном ему месяце либо месте -- на Марсовом поле или на Целии, в той его части, которая называется Martialis campus. В последнем случае, когда Марсово поле .залито разливом Тибра (Paul., Martialis campus). Все это окрашивае~ Эквирии в цвет воинственности, делает скачки военно-спортивными состязаниями, отражающими структуру римского войска. Из приведенных данных традиции, таким образом, можно выявить использование в раннем Риме как колесниц, так и коней без упряжи в военных целях.
Связь Эквирий с Марсом относит их к числу военно-ритуальных игр, к кругу магических представлений, восходящих к первобытности. К тому же само имя Марса, объявленного в глубочайшей древности отцом близнецов, содержит намек на то, что Эквирии не моложе нача.ла царского времени, Ромула. Что же касается празднества Октябрь-ского коня, то его хронологическое значение особенно велико. На его ,датировку проливает свет обычай, описанный Фестом (October equus). Правая лошадь биги победителя приносилась в жертву Марсу. При этом голову коня отрубали, и за нее происходила борьба между "командами", участвовавшими в ристаниях. Любопытно, что состязание происходило между Sacravienses и Suburanenses, т. е. между жителями Священной дороги и Субуры. Священная дорога, как извест;но, проходит по Форуму. Относительно Субуры более подробно будет речь впереди. Это могла быть низина под Эсквилинским холмом, но под субуранцами можно понимать и поселенцев Целия. В данном случае это не существенно, однако важно то, что соревнующиеся представляют собой разные общины. Значит, празднество несомненно восходит ко времени до Ромулова синойкизма, и его происхождение следует отнести как минимум к ЧШ в. до н. э.