Страница 24 из 94
3 И. J7. Маяк
б5
Из "Энеиды" следует, что отношения у латинов с аркадскими и аргосскими греками -- самые дружественные. Упоминаются в "Энеиде" и лигуры (Х, 185; 186; XI, 701), но они, участвуя в делах Лация, не принадлежат к его населению.
Доминирующее место в "Энеиде" занимают троянцы. Наиболее характерный эпитет Энея, кроме "благочестивого", "благочестного",-- "родитель", "прародитель", "романской отрасли корень" (XI, 166) . Предназначение Энея, определенное самим 10питером, состоит в том" чтобы "правил Италией он, от крови Тевкра высокий род произвел и всему законы пожаловал миру" (IV, 231; 232) . Не только Юлии, к которым принадлежит Август, но и другие, известные во времена Вергилия римские роды, -- троянского происхождения: Сергии -- от Сергеста (V, 121), Клуенции -- от Клоанта (V, 123) . Однако сами троянцы -- сложного происхождения. Их начало относится к мифической древности. С ними через Анхиза породнилась Венера. А ведут свой род троянцы, как и подобает прародителям римлян, от самого Юпитера (VII, 219 -- 221). Латин при первой встрече с Энеем вспоминает древнее предание о том, что "из мест этих вышед, Дардан когдато проник в Идейские Фригии грады, также в Фрейкийский Сам, что теперь Самофракией прозван. Оный, отправясь туда из Тирренских Корита краев..." (VII, 205 -- 209). В ответ ему Илионей подтвердил: "Родом Дардан отсюда" (VII, 240).
Если свести воедино все данные "Энеиды", можно сказать, что к рубежу нашей эры в Риме утвердилось мнение о многослойности римского населения в древности -- о смешении древних людей Януса и Сатурна, пеласгов, греков, сикулов-сиканов, латинов и троянцев с явным преобладанием латинского элемента.
О том, насколько тема троянского происхождения Рима и присутствия греков на месте этого города приобрела к 1 в. до н. э. хрестоматийный характер, можно судить и по римским поэтам, помимо Вергилия. Весьма показательна в этом смысле "Секулярная песнь" Кв. Горация Флакка (65 -- 8 rr. до н. э.), написанная по случаю секулярных игр 17 г. до н. э., которые решил отпраздновать Август. Но и не следовавшие в своем творчестве за Невием и Эннием и не ставившие, подобно Вергилию, задачу воспеть римское прошлое как пролог величественной действительности поэты касаются сюжетов и персонажей далекой римской древности в их каноническом виде.
Тибулл (60 -- 19 гг. до н. э.) в 5-й элегии II книги пишет о предсказанных Риму судьбах -- об Энее, спасшем отца и ларов из рокового Илиона (19 -- 22), о борьбе его с Турном и победе троянцев (45 -- 48), об основании Лавиния и Альбы (49 -- 50).
Проперций (50 -- 16 rr. до н. э.) в 1-й элегии IV книги вспоминает, что еще до Энея на Палатине скромно жил изгнанник Эвандр (1 -- 4). В 9-й элегии той же книги он говорит о победителе Гериона, Геркулесе, пригнавшем к Палатинским холмам отбитое у чудовища стадо, которое он пустил на выпас на Велабр (1 -- 5), о похищении скота Каком и наказании разбойника Геркулесом (9 -- 18), об установлении жертвенника, посвященного этому герою (66 -- 70).
66
Троянское происхождение римлян воспето и П. Овидием Назоном (43 г. до н. э. -- 18 г. н. э.). В "Метаморфозах" фигурируют Сатурн, Фавн и Пик, правившие народом Италии (XIV, 320, 449). Латины и пришелец, троянец Эней, мирно объединяются (XIV, 448, 449) . Упоминается там Эвандр, предшественник Энея (XIV, 456). Кроме Эвандра, поблизости обосновались и другие греки. В Арицийской земле скрывался преданный отцом и мачехой Ипполит, превращенный божественной волей в дважды рожденного Вирбия (XV, 543 -- 545). Рим прославляется как "дарданейский" (XV, 431), род Юлиев, особенно Цезарь и Август, которым воздается неумеренная хвала, -- как потомки Венеры и "дарданца Иула" (XV, 765). Отбывшему в Италию Энею пишет рукой Овидия письмо Дидона {Heroides, VI I) . Положение Овидия в императорском Риме, как и вся идеологическая атмосфера, в которой он жил, обусловило передачу поэтом официальных версий как о троянском происхождении Рима, так и о греческих поселенцах в Лации в отдаленные времена римской истории.
Если обратиться к поэзии эпохи Принципата, то в ней снова звучат как непреложные истины упоминания о "фригийских пенатах Юла" и об Энее, независимо от того, кто именно говорит о них -- М. Анней Лукан (39 -- 65 гг. н. э.) или сатирик Децим Юний Ювенал (60-- 140 гг. н. э.).
Для художественной литературы поздней поры характерно повторение общепринятой, сложившейся к началу эпохи Империи концепции о зарождении Рима. В "Бдении в честь Венеры" поэт Клавдий Клавдиан (2-я пол. IV в. -- 404 г. н. э.) поет о "троянских внуках в Лации", о "лаврентской девушке", данной Венерой в жены своему сыну, т. е. Энею.
Сюжеты и образы древнейших периодов истории античности часто по.разным поводам, в том числе и для учебных целей, использовались риторами и грамматиками. Это было непременным условием и аттестацией тогдашней учености. Их высказывания, касающиеся населения Рима в древности, основаны порой на трудах их близких предшественников, а порой на изучении дошедшей и не дошедшей до нас древнейшей литературы.
Отрывочные, но важные сведения можно почерпнуть у Валерия Максима (I в. н. э.) в его сборнике "О замечательных деяниях и изречениях", а также у Авла Геллия (II в. н. э.) в компилятивном сочинении "Аттические ночи".
Грамматик и ритор, родом из Африки, Г. Марий Викторин (IV в. н. э.) передает, что, по мнению одних, Эвандр, а других,- = Геркулес принес от пеласгов в Италию письменность. Из этого сообщения явствует убежденность в присутствии греков в древнейшее время в Италии.
Ритор Фемистий (317 -- 388) в панегирике императору Констанцию пользуется для восхваления императора и новой столицы привычными образами и примерами из римской старины. Льстиво называя противника Констанция, Магненция, варваром, Фемистий говорит, что благодетельная судьба спасла от него династию, укрепив ее в Лации, кото-
67
рый назван "очагом потомков Энея". Здесь троянские предки рпмляк мыслятся как само собой разумеющиеся (Them., III).
Сервий Мавр Гонорат, ритор и грамматик конца IV в., в комментариях к "Энеиде" Вергилия сообщает, что Эвандр, убивший по наущению своей матери Никостраты отца, вынужден был уехать в Италию. Там он, по свидетельству Варрона, после изгнания аборигинов, занял место, где теперь находится Рим, и основал на Палатине скромный город (Aen., VIII, 51). Таким образом, Сервий фиксирует каноническую римскую версию об аборигинах и аркадских греках. Но слова "pulsis Aboriginibus" позволяют думать о вынужденном уходе аборигинов с прибытием Эвандра.
Много различных сведений о древностях римского народа содержится у Макробия (конец IV -- начало V в.). В сочинении "Сатурналии" Макробий выступает как философ-неоплатоник, лингвист, литературовед, историк религии и этнограф. В отличие от большинства античных авторов, скупо и глухо ссылающихся на свои первоисточники" Макробий щедро указывает на имена и сочинения своих предшественников. Среди них -- Сервий Гонорат, Серен Саммоник, Варрон, LInueрон, Нигидий Фигул, Веррий Флакк, Луцилий. Многократно цитируются законы XII таблиц, "Начала" Катона и особенно поэты Энний и Вергилий. Из греческих авторов чаще всего упоминаются Гомер, Клеант, Эврипид, какой-то Александр, Аристотель.
В связи с вопросом об этническом составе древнейшего Лация и Рима Макробий обращается преимущественно к римским авторам. Много раз, особенно в третьей книге "Сатурналий", прославляется осведомленность Вергилия в священнодействиях, вообще выявляется пиетет Макробия перед поэтом. Рассматривая его творчество, Макробий упоминает Эвандра (Sat., III, 7). Древнейшими поселенцами Италии он считает пеласгов (Sat., I, 5), которые, согласно оракулу, после длительных скитаний причалили к Лацию и, увидев предсказанное чудо -- остров, возникший на Кутилейском озере, решили обосноваться на этом месте. Судя по названию озера, это не Лаций, а сабинская земля, правда, невдалеке от Рима. Макробий пишет: "Vartatisque Siciliensibus incolis occupavere regionem". Из этого следует, что тут до пеласгов обитали "сицилийские жители", вероятно сикелиоты, или сикулы (Sat., I, 7). Пеласги жили там до появления Геркулеса (Sat., I, 8). О пребывании. же Геркулеса со спутниками, надо думать, греками, Макробий говорит несколько раз (Sat., I, 7; 8, 11; 12; III, 6). Опираясь на авторитет Нигидия, Макробий упоминает Энея, прибывшего а Италию с троянцами (Sat., I, 4,5 и т.д.). Современных Энею жителей Лация, ссылаясь на Катона, он называет латинами (Sat., III, 5) . Всем же этим народам предшествуют по всей Италии, включая Рим и Лаций, согласно Макробию, какие-то туземцы (indigenae) времени Януса и Сатурна (Sat., I, 6). Из разрозненных данных вырисовывается следующая картина: в незапамятные времена Лаций населяли "туземцы", среди них, или после них, жили сикулы, затем пришли пеласги, потом греки Эвандра и Геркулеса, латины и троянцы.