Страница 91 из 114
- Призываем Великих Учителей, элементали, силы Огня и Земли, Воздуха и Воды! Вселенная да услышит наш зов!
- Призываю лучи света, Я-есмь-Присутствие, пронизать меня всю, прочистить все каналы и протоки, уничтожить всё темное, что во мне есть, и заменить светлым! - продолжила матушка Мария.
И вновь зазвучали веления, призывы, обращения к Учителям... Но даже Гера, лишь второй раз за всё время ставший в Магнит, - во внешний его круг, рядом с Андреем,- почувствовал, что что-то пошло не так. Казалось, что в воздухе застыла некая напряжённость. Тяжело было передвинуться, оторвать ноги от земли, и даже дышать.
Гера всмотрелся, что же происходит в центре Магнита. И увидел прежде всего Евграфия, стоявшего к нему лицом. Он показался ему просто ехидным и глумливым человеком, перепутавшим Магнит с загородным пикником и попавшим сюда волей рокового случая. Евграфий стоял рядом с костром, позади камня. В отличие от Эльмиры и Матушки Марии, повернутых лицом к камню, он вдруг развернулся к участникам. Довольно потирая толстое брюшко, как после сытного обеда, он сейчас откровенно всех разглядывал. Внезапно, неожиданно для себя, Гера "увидел" ...
И то, что он увидел, ему не понравилось.
За Евграфием теперь находилось существо, похожее на Молоха, как его изображают на картинах. Серое, хищное, толстое, с кровавыми глазами и с рожками. Оно сладострастно приплясывало, глядя вокруг с жадностью. А над самым центром Магнита, между костром и Камнем, висело нечто... Похожее на тяжелое, свинцовое облако, растущее на глазах. Некий сгусток зловония, полный хоботков, присосок и щупалец, готовых присосаться и впиться во всех, кто здесь присутствовал, как только те почувствуют страх... А вокруг Магнита, за пределами последнего круга, обретались, кружась в хаотическом танце, всяческие мерзкие твари, образуя странный хоровод теней.
Гера повернулся в сторону Андрея. Его фигура, казалось, была абсолютно белой и бесплотной. Андрей судорожно, крепко сжимал в руке свой посох, но его лицо оставалось сосредоточенно-спокойным.
Голоса матушки Марии, напевно читающей молитвы, и Эльмиры, пытавшейся по памяти читать веления, звучали всё тише и прерывистей. И потому, матушка Мария, сбившись в очередной раз и помолчав немного, начала читать призывы собственного сочинения. Сумбурно и сбивчиво:
- Постарайтесь! - вещающе-строгим голосом начала она. - Постарайтесь вместить в себя то, что Вселенная не имеет ни конца, ни начала, и что множество миров этой совершенной и прекрасной Вселенной имеют бесконечное право на существование: добро и зло, лёд и огонь, мрак и свет... Всё надо пройти и всё постичь, все формы и сущности имеют одинаковое право. Всё проистекает по велению Господа. И нет никаких в мире противоречий. Проводим канал соединения всех миров - и заякоряем его здесь, в нашем Магните!
Эльмира же стала постоянно и напевно повторять, раскачиваясь из стороны в сторону, странную мантру:
- Ом, мара, рам, радж, оаум, оаум, оаум, оаум!
Затем она запела о Кришне и пастушках и закончила и вовсе непонятной какофонией звуков. А потом, похоже, полностью онемела.
- Все танцуют! Через танец легче выражать свои чувства! - воззвал неожиданно Евграфий.
Началось всеобщее метание - кто танцевал, кто плакал, кто раскачивался или судорожно дёргался. Некоторые пытались напевать что-то невнятное и невразумительное.
Неожиданно Евграфий сдвинулся со своего места и пошел к стоящей во втором круге девушке с длинными чёрными волосами... К Насте. И, резко выдернув её из круга, поставил в самый центр Магнита, около костра.
- Все повторяем за ней! Танцуем, как она! - провозгласил Евграфий. А сам пошел в обход костра и камня, описывая круг.
Налетел порыв ветра, задул на камне все свечи.
Настя, как сомнамбула, закружилась в танце, будто кто-то невидимый двигал её за веревочки... Будто она лишь механически выполняла движения, полностью отключившись сознанием.
- Неужели никто ничего не видит и не чувствует? Они - что? Усыплены, заторможены, заморочены? - с ужасом спросил Гера.
- Прорыв инферно! Паталический план! - жёстким голосом сказал Андрей. - Массовая одержимость.
Гера заметил тонкий лучик, уходящий вверх, над головой Насти, таявший постепенно, как задуваемая свечка.
И в этот момент, над камнем появился большой светящийся кроваво-красный крест.
- Это - что? Жертвоприношение? - Холодные, пробирающие до озноба, слова Геры, казалось, повисли в плотном воздухе... И, не находя слушателя, ледяными осколками опали на землю. Ужас сковал его сердце. Сковал - и не отпускал больше. Будто не было больше никого вокруг, одни лишь серые, кружащиеся твари, тянущие к людям свои костлявые, когтистые лапы. Откуда-то от деревьев отделилась старуха в чёрном одеянии и пошла по направлению к девушке. Лица под капюшоном у неё не было. И веяло от неё могильным холодом. С другой стороны камня к девушке вновь приближался Евграфий. Но...будто окаменевший, и с остекленевшими, выпученными глазами.
- Господи! - хрипло, через силу, преодолевая сковавший его холод, выдавил Гера. - Святый Боже, святый и крепкий, святый и бессмертный, помилуй нас! Андрей! Андрей! Андрей! Заклинаю тебя всеми силами Света! Помоги! Только ты сможешь этому противостоять!
- Я призван, и я иду! - неожиданно громко отозвался тот.
И тут же Андрей устремился в самый центр вихря, в зону омертвения... Где, казалось, даже время застыло, оледенело, и будто злой хохот сотрясал там землю. Это смеялся Молох, поднявший вверх ритуальный нож.
Андрей вихрем ворвался в центр, где стояла Настя. Окруженный бледным сиянием, он проделывал странные пассы и отсекал от центра стремящихся туда страшных и уродливых тварей. Затем, издав победный клич, он взмахнул в сторону старухи посохом, как бы рисуя им в воздухе крест. Старуха тут же вмиг исчезла, как лопнувший шарик, оставив после себя только облачко зловония. Андрей приготовился встретить нападавшие на него сверху полчища серых тварей, кружащиеся в воздухе, и мгновенно принял боевую стойку. Он начал уничтожать эту нежить, одну за другой, отбиваясь своим посохом. Но казалось, что этих тварей не становилось меньше...
И тут сверху, с небес, полился лучезарный голубой свет, тонкий лучик, следующий теперь всюду за Андреем и охраняющий его. Андрей устремился к стоявшей внутри самого эпицентра Насте. При этом луч прошел насквозь огромной свинцовой тучи, нависающей над ней. Прожёг её, а затем искромсал всё серое месиво в мелкое крошево, следуя за Андреем, кружащемся в диком воинском танце. Андрей наносил удары рубящими движениями своего посоха, отсекая при этом от девушки всех нападающих мерзких сущностей.
В конце концов, свинцовая туча превратилась в серое месиво... Да и оно постепенно растаяло. А мир вновь начал приобретать некоторые реальные очертания.
Многие из магнитчиков теперь лежали на траве, провалившись в беспамятство. Матушка Мария судорожно крестилась. Евграфий застыл на месте, будто временно превратившись в соляной столб. Казалось, он ничего не видел и не воспринимал происходящее, полностью застыв. Кто-то во внешнем круге Магнита кричал и бился в истерике, а кто-то катался по земле, как в припадке.
Твари, привидевшиеся многим, постепенно очищали воздух от своего присутствия. Андрей, стоящий рядом с Настей, обратился к фигуре Молоха, всё еще нависающей над ними и камнем:
- Ты хотел жертвы? Получи!
Он запустил в тварь своим посохом. Страшная фигура, вызванная бог знает кем из каких миров, издав леденящий душу звук, наконец, исказилась, скривилась, скрючилась и стала, постепенно растворяясь и дергаясь в конвульсиях, заваливаться. Но падала она в ту сторону, где были Настя и Андрей. Тот, подхватив девушку на руки, вынес её из опасного участка, наполнившегося зловонием и едким дымом. Он отступал в сторону костра.
Настя открыла глаза - и Андрей опустил её ноги на траву. А сам закружился в бешеном, ритмическом танце. Настя, став на землю, вдруг тоже закружилась вокруг Андрея, плавно и грациозно. Андрей подал ей руку - и они затанцевали вместе, с невероятной скоростью, всё более увеличивающейся, в абсолютно невероятном вальсе, почти не касаясь земли. Именно в танце они вошли в огонь костра - и кружились уже там, в самом его центре, быстро ступая по огню босыми ногами.