Страница 4 из 27
Так… вы теперь занимаетесь здесь бизнесом? Что случилось в крепости?
Некоторые клиенты, - промурлыкал Аробинн. - Предпочитаю встречи в общественных местах, а крепость настораживает людей.
Ваш клиент, должно быть, новенький, если он не стал настаивать на другом месте.
Он не доверял мне многое и подумал, что здесь будет безопаснее.
Он не должен знать Хранилища, - нет, Шаол никогда не был здесь, насколько она знала. Она обычно избегала рассказа ему о своем прошлом. Как и не собиралась рассказывать ему о себе много нового.
Почему бы тебе не спросить меня о чем-то другом?
Она держала свое лицо нейтральным, незаинтересованным:
Расскажите мне все, что знаете.
Аробинн снова пожал плечами, красивый, повседневный жест. Игра. Немного информации против нее, чтобы держать ее до тех пор, пока это было ему выгодно. Теперь не имеет значение, была ли это ценная информация или нет. Он был хитрым, и хитрость была его оружием.
Аробинн вздохнул.
Столько всего я хочу спросить у вас и знать.
Я удивлен, что ты признаешь свое незнание.
Он положил голову на спинку стула, его рыжие волосы блестели, как свежая кровь. Она предположила, что в качестве инвестора и частичного владельца Хранилища, здесь ему не требовалось скрывать своего лица. Никто — даже Король Адарлана — не был настолько глуп, чтобы идти за ним сюда.
Все стало таким убогим, когда ты уехала, - тихо сказал Аробинн.
Покинутый. Как если бы она добровольно ушла в Эндовьер, как если бы он не был ответственным за это, как будто она уехала в отпуск. Но она знала его слишком хорошо. Он все еще ощущал ее, несмотря на то, что заманил сюда. Идеально.
Он взглянул на толстый шрам поперек ладони — доказательство ее обета, который она совершила, чтобы доказать Нехемия, что она освободит Эйлуэ. Аробинн щелкнул языком.
Это ранит мое сердце, когда я вижу так много новых шрамов.
Мне они даже нравятся, - это была правда.
Аробинн поерзал на стуле преднамеренно, какими и всегда были его движения. И свет упал на его золотой шрам, протянувшийся от уха до ключицы.
Этот шрам мне тоже нравится - сказала она с полуулыбкой. Этим и объясняется, почему он оставил рубашку расстегнутой.
Аробинн махнул рукой с гибкой грацией.
Любезность Уэсли.
Случайное напоминанием о том, что он был способен сделать с каждым. Уэсли был одним из лучших воинов, с которым она когда-либо сталкивалась. Если даже он не выжил в борьбе с Аробинном… то мало кто вообще выживет.
Сначала Саэма, - сказала она. - Потом меня, потом Уэсли. Каким тираном вы стали. Есть ли кто-нибудь, кто выжил помимо вашего дорогого Терна, или вы положили бы каждого человека, кто обидел бы вас? - Она взглянула на Терна, слонявшегося в баре, а затем на двух других убийц, сидящих за разными столами, на полпути через комнату, старающихся делать вид, что они не контролируют каждое ее движение. - По крайней мере, Хардинг и Маллин живы. Но они всегда так хорошо целовали вашу задницу, что мне трудно представить, чтоб вы победили бы свой нарциссизм и убили их.
Низкий смех.
И здесь я думал, что мои люди хорошо делают свою работу и умеют прятаться в толпе, - он отхлебнул из кружки. - Возможно, ты придешь домой и преподашь им несколько вещей.
Домой. Еще одно испытание, еще одна игра.
Вы знаете, я всегда рада научить ваших подхалимов уроку, но у меня есть другое подготовленное жилище.
И как долго ты будешь здесь?
Столько, сколько потребуется, - достаточно времени, чтобы убить его и получить то, что ей нужно.
Ну что ж, я рад это слышать, - сказал он и продолжил пить. Нет сомнений, что бутылка была принесена специально для него, для Бога этого темного места. Аробинн не будет пить алкоголь, разбавленный крысиной кровью, что подается в баре. – Ты, должно быть, здесь уже несколько недель, по крайней мере, учитывая то, что произошло.
Лед покрыл ее жилы. Она наградила Аробинна ленивой ухмылкой, хотя в тайне начала молиться, Мале и Дианне, ее сестре богине, что ухаживала за ней на протяжении стольких лет.
Ты ведь знаешь, что произошло, не так ли? - сказал он, вращая вино в своем стакане.
Ублюдок — мерзкий ублюдок, который мог рассказать того, чего она не знала. Объясняет ли это, почему в королевской гвардии появилась такая эффектная и новая униформа? Не Шаол или Дорин, не Шаол или Дорин, не Шаол или…
О, нет. Эти люди просто приятное дополнение к нашему городу. Мои ученики ознакомились с таким удовольствие мучить их, - он щелкнул языком. - Хотя я больше чем уверен, что король ввел новую гвардию в тот день, когда это случилось.
Она старалась удержать руки от тряски, несмотря на панику, пожирающую все до последнего клочка ее здравого смысла.
Никто не знает, что именно произошло в тот день, в стеклянном замке, - начал Аробинн.
После всего, что она пережила, после всего, что ей пришлось преодолеть в Вендалине и снова вернутся к этому... Она хотела, чтобы Рован был рядом с ней, и она могла чувствовать его запах сосны и снега и знать, что независимо от того, какие новости Аробинн бы принес, независимо от того, как оно бы разбило ее, воин-фэец был там, чтобы помочь ей.
Но Рован был через океан, и она молилась, чтобы он никогда не оказался рядом с Аробинном.
Почему бы вам не остановится, - протянула она. - Я хочу поспать хотя бы пару часов, уже ночь. – Это была не ложь. С каждым вдохом она истощалась все больше.
Я бы подумал, - продолжил Аробинн. - Учитывая то, как близко вы были, и твои способности, ты должна была ощутить это. Или, по крайней мере, слышать, что он был обвинен.
Козел наслаждалась каждой секундой. Если Дорин был мертв или…
Ваш кузен Эдион был заключен в тюрьму за государственную измену и за сговор с мятежниками, здесь, в Рафтхоле, чтобы свергнуть короля и посадить тебя обратно на трон.
Мир остановился. Остановился и начал идти, затем снова остановился.
Но, - Аробинн продолжал. - Похоже, ты понятия не имела о его маленьком плане, который заставляет меня задаваться вопросом, ищет ли король просто повод, чтобы заманить огнедышащую суку-королеву и вернуть ее к этим берегам. Эдион должен быть использован в течение трех дней у принца на дне рождении в качестве основного развлечения. Ловушка, не правда ли? Я был бы более внимательным, если бы планировал это, но ты не можешь обвинять короля Вендалина за отправку такого громкого сообщения.
Эдион… Безумные мысли затуманили ее рассудок, но она поняла, что Аробинн больше не скажет ей о нем без чертовски веской причины.
Почему вы предупредили меня? – спросила она. Эдион был захвачен королем. Эдион был обречен на виселицу, как ловушка для нее. Каждый ее план был испорчен.
Нет — она все еще могла видеть те планы до конца, ей все равно придется их выполнить. Но Эдион... Эдион начал все сначала. Даже если он возненавидит ее, даже если он плюнет ей в лицо и назовет ее предательницей, шлюхой и лживой убийцей. Даже если он возмутится, что она сделала и кем стала, она спасет его.
Дам тебе совет, - Аробинн уже поднимался со скамейки. - В знак доброй воли.
Она бы поспорила, что там было, возможно, к скамье ее привязало тепло капитана, задержавшееся под ней.
Но Аэлина выскользнула из будки. Она знала, что шпионы Аробинна следили за ней. Видели, как она приехала, подождала в баре, а затем направилась в кабинку. Знал ли об этом ее бывший хозяин.
Аробинн только улыбнулся ей. И когда он протянул руку, она позволила ему коснутся ее щеки. Мозоли на пальцах доказывали, насколько часто он тренировался.
Я не ожидаю, что ты доверяешь мне. И не жду, что ты меня любишь.
Только однажды, в те дни ада и горя, Аробинн когда-то сказал, что он любит ее в любом случае. Она была готова уехать с Сэмом, и он пришел к ней в квартиру, умоляя ее остаться, утверждая, что он был зол на нее за уход, и, что все, что он натворил, было сделано, чтобы она осталась. Она никогда не знала в каком смысле он имел в виду эти слова — Я люблю тебя — но она была склонна считать их очередной ложью, особенно, после того, как Рюк Фарран причинил ей столько боли, и из-за него она гнила в том подземелье.