"Савмак"

Из родного кочевья в пустыню по навету завистливых женщин.

Поглядевши без гнева на братьев и на жён их, слезами облитых,

Обратился с кургана к народу младший сын мудреца Колаксая:

"Люди, знайте, - по воле Папая в этот день я сюда возвернулся

После долгих скитаний по свету! Про раскаянье братьев прознавши,

Совершивших неправое дело и отцовский завет преступивших,

Боги гнев свой сменили на милость и меня в это место послали

Отменить ту кровавую жертву, что свершить здесь задумали братья.

Агафирс и Гелон, и их жёны! Прощены вы богами и мною!

Нет нужды вам кропить вашей кровью прах отца, сей могилой сокрытый.

Путь к спасенью от гибельных бедствий укажу вам по воле Папая.

Знайте ж, люди, скитаясь по свету, я набрёл на бескрайние степи,

Где текут полноводные реки, травы сладкой водою питая,

А ручьёв, родников там без счёта! Облаков там довольно на небе,

И дожди проливаются часто, оттого не сгорают там травы

Под лучами горячего солнца, а растут высотой с человека

И зелёным ковром устилают ту равнину, обильную зверем,

По которой я ездил три года, а до края её не добрался!"

Услыхавши сколотовы речи, пастухи, изнурённые гладом,

Пали ниц и, простёрши ладони, умоляли Сколота скорее

Увести их в тот край благодатный из долины, погубленной зноем.

Агафирс передал без обиды свою власть и златую секиру

По веленью народа Сколоту, обещавшему людям спасенье.

За Сколотом в дорогу пустившись от родимых могил и кочевий,

Пастухи вдоль Аракса шагали, погоняя остатки скотины.

Но однажды не стало в Араксе даже капли живительной влаги -

Только русло сухое осталось, как дорога из высохшей глины.

Бурдюки из Аракса наполнив, пока была такая возможность,

Пастухи за Сколотом влачились по засохшему, мёртвому руслу.

До солёного моря добравшись, пастухи повернули на полночь.

Потерявши остатки скотины и людей схоронив половину

На бесплодных засоленных землях, добралися они через месяц

До речонки со сладкой водою, положившей конец их мученьям.

Диких коней в степи наловивши, пастухи под началом Сколота,

Жеребят до узды приучая, отдыхали от тягот три года.

А потом пастухи, сев на коней, приручённых с великим стараньем,

За вождём своим двинулись дальше (жён, детей средь них мало осталось).

Скоро встретились им скотоводы - Арпоксая большое потомство -

Во степи кочевавшие мирно, выпасая стада и отары.

Собрались они все на защиту своих пастбищ и стад от пришельцев,

Что внезапно нагрянули с юга. Но Сколот, не желая пролитья

Братской крови детей Арпоксая, объявил им, что не ворогами,

А защитой надёжной им станут его воины, коим нет равных

Во владеньи мечом и в уменьи бить врага или зверя стрелою.

Увидавши в руке его крепкой золотую секиру Папая,

Скотари - Арпоксая потомки - опустили мечи свои, копья

И с великой охотой признали над собою царём и владыкой

Колаксаева храброго сына. И повёл царь Сколот скотоводов

Из холодных степей азиатских на закат по пути Гойтосира,

В дивный край, где ковыльное море ветер гонит седыми волнами.

На пути им попалося племя землепашцев - сынов Липоксая.

Увидавши в руке у Сколота золотую секиру Папая,

Землепашцы признали без спора над собою царём и владыкой

Колаксаева храброго сына. Так исполнилось мудрое слово

Змееногой жены Таргитая: всё потомство её собралося

Под рукой колаксаева рода. С той поры племена, что собрались

Под могучей рукою Сколота, стали гордо сколотами зваться...

Много месяцев шли за Сколотом по пути Гойтосира на запад

Племена таргитаевых внуков. Но однажды им путь преградила

Многоводным широким разливом та река, что на две половины

Делит Землю, по ней протекая от полуночи к южному морю.

Но не только река преградила путь свободный сколотам на запад:

На другом берегу, на высоком, они конных стрелков увидали.

Тот народ киммерийцами звался: они первыми путь отыскали

В те привольные, щедрые земли, и привыкли считать их своими.

Царь Сколот на тот берег отправил молодого посланца со словом

К их царю, и вождям, и народу. Предложил царь Сколот киммерийцам

Добровольно те степи покинуть и бежать далеко на край света,

Или всем им придётся погибнуть от мечей таргитаевых внуков.

На совет, на военный, собравшись, киммерийцы задумались крепко

Над чужого царя грозным словом. Их вожди предложили без страха

За родимую землю сразиться, победить иль погибнуть со славой.

Малодушные ж им возражали: "Не пробьют наши медные стрелы

Их доспех с чешуёю железной, не сдержать нам мечами из меди

Их железных мечей нападенье! Чем полечь, как трава под косою,

Лучше нам покориться пришельцам, на пристойную дань согласившись".

Большинство же народа решило, ни сраженья не давши, ни дани,

Поискать себе лучшую землю... Бурдюки воздухами наполнив,

Устремились сколоты отважно за царём своим в воду речную

И, за гривы коней ухватившись, реку ту без труда переплыли.

На другом берегу, на высоком, они встретили тех киммерийцев,

Что решили на дань согласиться, посчитав её меньшим несчастьем.

Наложив на них рабские путы, царь Сколот отдал их в услуженье

Малым детям и жёнам сколотским, а с мужами пустился в погоню

За царём киммерийцев и знатью, больше жизни ценившими волю.

Долго длилась за ними погоня. Уводя вражью рать от народа,

Что решил на чужбину податься, царь с вождями бежали всё дальше.

Свою землю насквозь проскакавши от восточного края на запад,

Близ Донастра они укрепились на высоком холме и отважно

От сколотских атак отбивались, а когда стрел запас исчерпали,

Перебили друг друга бесстрашно, чтобы в руки живыми не даться

И под пыткой жестокой не выдать, куда делся народ киммерийский.

Отдавая их доблести почесть, и царя, и вождей киммерийских

Погребли над Донастром сколоты (их курган там стоит и доныне!)

И трехдневную справили тризну. А когда в путь обратный пуститься

Собралися к покинутым жёнам, царь Сколот молвил воинам слово:

"Поскитавшись по белому свету, убежавшие прочь киммерийцы

Убедятся, что нет земли краше, чем привольные эти равнины,

Что без боя они уступили, мимолётному страху поддавшись.

Чтоб не вздумалось им воротиться и вступить с нами в жаркую битву,

Мы должны по следам их пуститься и, настигнув, срубить их под корень,

Чтобы некому было оспорить плодородную эту равнину

У сколотов, у новых хозяев". Внявши мудрому царскому слову,

Разлетелись сколоты по степи, отыскать по следам от кибиток,

Куда скрылся народ киммерийский, без царя и вождей своих храбрых

Обещавший стать лёгкой добычей... Трижды месяц на небе полночном

Умирал и опять нарождался. Наконец, известили Сколота,

Что в траве след врага отыскался. Вёл тот след за Кавказские горы,

За широкое Южное море. Своё войско собрав воедино,

Царь Сколот устремился по следу за моря, за высокие горы.

Как внезапная снежная буря, налетели сколоты отважно

На заморские тёплые земли, киммерийцев преследуя рьяно.

Как ни быстры сколотские кони, но быстрей о них слава летела,

И дрожали от страха народы, как земля под конями сколотов!

Сея ужас и смерть, кровь и пепел, пронеслися сколоты по краю

Аж до знойных песков, что на юге простирались широко как море.

На краю этой страшной пустыни киммерийцев сколоты настигли

И безжалостно всех перебили, чтоб не вздумалось им воротиться

В ту бескрайнюю степь, что отныне станет домом родным для сколотов.

Развернувши коней утомлённых, поскакали сколоты на полночь

По следам своим, кровью политым. Одолевши домой полдороги,

Подкормить лошадей они встали на прекрасных нагорьях мидийских,