Книга

-- Вразумления и устрашения.

Книга повествует о том, что мы в основе своей с 1648 года и до сего дня не изменились:

"такову имяше трапезу богатыи, сего ради ниже капли воды испроси" - да простят меня за неправильный перевод: "у богатых за трапезой капли воды не выпросишь"? Так ли это на сегодня? Богатые изменились за четыреста лет? делятся своей трапезой?

"Той же на Евангелие в нравоучении, КЗМ/титло пишет. Сие безчисленных погуби, и гиене предаде. Кое бо зло несодеваетъ пища и питие, свиней и псовъ горши человеки творятъ".

Яснее и быть не может: "какое только зло не творит пища! Без числа ею погублено и гиене предано, превращая человека в свинью и собаку" - как не переведи древние предупреждения, а смысл их не теряется:

- "Люди, будьте бдительны! Не переедайте и не пейте лишнего!" - а кто из пьющих и когда останавливался перед "границей"? И почему Ной всё же опьянел? Мои дилетантские рассуждения, очень далёкие от истины, таковы:

- Ной потому опьянел, что приток вина утробе ревышал отток! И пил "спаситель человечества", похоже, на пустой желудок. Не соблюдал "технику безопасности" при выпивке.

Как бывают пресыщения пищей - так пресыщаются и страхами. Испытываю затруднение: на какой странице остановить страхи, аккумулированные древним автором в книжном раритете?

"Велия беда от пищи и пития, яко муку вечную ходатайствуютъ любителем своим, и прочая..." - в этом месте заметно, как автор утомился от приводимых устрашений. Обессилел от упоминания бедствий, кои случались вокруг него от объядений и перепоев. Слово "объЯдения" имеет ясный корень - "ясть", но хочется считать его произведённым от "яства", но не от "еда" Еда могла быть и простой, а вот яства - это всегда только изысканные излишества.

"Бежим пиянства, общаго блуда, безстудству отца. Пьянство самовольный бесъ, злобе мати, сопротивление добродетели. Пиянство пагуба души. Смыслу и крепости тела, житию поруха, и вечная смерть.

Поучение - указывается, откуда именно - от старчества. В первыхъ родех велиции мужие пиянству погибоща, цари от царства изнурищася Сильнии силу испровергоша, храбрии мечю предашася, бога тии обнищаша, многолетние безгода изомроша..." Непонятно "в первых родех велиции мужие пиянству погибоша..." - то есть, в первых родах человеческих большие мужи погибали от пьянства наравне с малыми? Верно, алкоголь различий не делает. Автор не называет "первые роды", а потому следует исходить "от Адама", иных во времена Алексеевича не знали.

Но первые адамиты, вроде. не знали вина, а сели так - какие грехи могли совершать на трезвую голову, чтобы в итоге заработать потоп от творца? Главный и неразрешимый вопрос: грехи трезвых адамитов,

Или упоминание "первых" делается в смысле "знатных"? Людей, известных мировой Истории и погибших от перепоев? "Многолетние безгода изомроша" - пожалуй, будет самым обидным моментом: "смерть раньше времени", "безгода"

И вот это: "Ангелу хранителю плачющуся пиянства ради..." - надо понимать так, что всякий пьющий приносит большую скорбь своему Ангелу-Хранителю. Непонятным в такой ситуации остаётся поведение Ангела-Хранителя: почему он охраняет то, что не следовало бы хранить? Большая загадка для служителей бога! И диавол, всегда диавол рядом с пьющими:

"...бесомъ же веселящимся и радующимся о пияницах, и приносят к Диаволу жертву пиянственую. И диавол радуяся глаголет, яко николиже тако радуюся о жертве поганыхъ челоовекъ, яко же о пияных христианехъ..."

"...и приносят к Диаволу жертву пиянственую..." Ясно и понятно. "Ничто меня так не радует, как пьяный христианин!" - радуется Диавол. И это понятно.

Непонятно вот это:

"Философ Арсахарсосъ рече. Егда седиши в пиру, А чашу испиеши ю в здравие, В ю в сладость, Г ю в безумие, четвёртую в бесование..."

Автор, мне думается, что-то не так написал: с первой чашей, что поминается им под "азъ" - понятно: "испиеши ю в здравие" - выпьешь её во здравие. Первые чаши на Руси всегда пили только "во здравие" Далее почему-то поминается литера "веди", хотя должна идти "буки" Или в 1648 году порядок следования "буквиц" был иной? И размер чаш смущает: каковы они были? Если "братина", то есть одна на всех, на "круг", то она могла быть приличного объёма! Важен был и такой момент: как глубоко я мог "приложиться" к чаше? И что пили в 1648 году?

Друг- читатель! Ты друг потому, что вместе со мной идёшь по этим "пияным" джунглям! Как думается, чем могли наши предки "тешить душу" и "упиваться плотию"? "Меды стоялые" валили их с ног, или что-то иное потребляли древние? Чем-то иным упивались? Уж не спиртом ли!?

Но что бы не потребляли предки, а предупреждение о "чётвёртой чаше" появилось не на пустом месте. Если чаши были персональные, то важен размер таковой: если в чашу помещалось сегодняшних пятьсот миллилитров выпивки, то, пожалуй, можно было ограничиться двумя объёмами. И о проценте алкоголя в напитке - ни слова!

Далее автор совсем немного говорит о том, что бывало на пирах с "перебравшими":

"...тогда и козлогласования и пиянства..."

"Козлогласования" можно принять за "пьяных козлов", но такой перевод неправилен: "козлогласования" - ссоры, разговоры "ко злу", "ко зло гласования" доводящие до драки. Почему написано слитно - пожалуй, резчик досок не вник в смысл авторских сетований и сделал "козлов".

Единственное, что не меняется у россиянина с древности: "что у трезвого на уме, то у пьяного - на языке!" С 1648 года и до ныне - "перебор" остаётся в силе!

3. Сравнения не в пользу...

"Присмотрися возлюбленне, аще не истинно сие всё в нынешняя времена исполнися; речет ли кто от чревобожныхъ, яко и прежде сих временъ в тацемъ же невоздержании человецы обретахуся..."

"может ли кто сказать, что и в среде врагов в прежние времена невоздержанные в чревоугодии люди находились"? - перевод, перевод! "Неточности перевода караются по закону!"

"Аз же паки истинно реку, яко не обретахуся таково в человецех невоздержное пиянство. И не точию во христианех, но и в поганых в турцехъ, в жидехъ же, и немцехъ и во иныхъ иже и ныне в трезвости хранятъ себе. А мнимии христиане, не точию мирстии, но и духовнии уже и в грехъ пиянства не вменяютъ, и преданыя посты своевольнее разоряютъ"

Показания древнего анонима представляют интерес: "яко не обретахуся таково невоздержное пиянство" - "не найти пьющего, который удерживался бы в пьянстве" предварительно выбросив лозунг:

- Хватит!

"И не точию во христианех..." - автор приводит пример трезвости "в поганых в турцех, в жидех же" и в других, кто "в трезвости хранят себе" Смущает вторая литера "В": или "в поганых" ходящими надо понимать какой-то ещё народ, или это всё те же турки: "в поганых в турцех". И немцы неизвестным автором поминаются как к "берегущие себя в пиянстве" Что сказать? "В турцех" - трезвость, "в жидех" - наипаче, даже немцы! - и те трезвенники, а вот своих "братьев-славян" автор "причёсывает" под полную гребёнку!