Аномальщики. Трилогия

- Завидую, Птичка, - признался Назаров. - У меня с родственниками, наоборот, полная труба. В том смысле, что некем похвастаться.

- Что же так? - елейно пропела Лизавета. - Одни сплошные алкоголики и тунеядцы в роду?

- Типа того. Виноват. Исправлюсь. Ладно, братья-сёстры аномальщики, пошли дальше. Мать его.... Опаньки! А это ещё что за хрень? Вон, напротив солнца?

Над странной северной долиной, наполненной белым цветом, плавно парил, почти неподвижно зависнув в воздухе, угольно-чёрный, местами угловатый силуэт: сплошные перепончатые крылья, из которых стыдливо высовывалась-шевелилась маленькая уродливая голова на тоненькой длинной шее.

- Классический птерозавр, - невозмутимо поправляя очки на длинном носу, известил Профессор. - Очень славный и, безусловно, достойный экземпляр. Без вопросов.... Елизавета, душенька, попробуйте его сфоткать на мобильный телефон.

- Ничего не получается, Палыч, - через минуту сообщила девушка. - Не работает мой мобильник. Не желает включаться.

- А что у остальных?

Вскоре выяснилось, что мобильная связь пропала у всех без исключения. Да и обычные фотоаппараты "щёлкали" вхолостую, не фиксируя изображений.

- До холма, на котором растёт Мутный Лес, осталось не так и далеко, - проинформировал Сергей. - Километра четыре с половиной до Малой Мутной. И примерно столько же предстоит пройти после намеченной переправы. Телефоны и фотоаппараты не функционируют? А что у нас, Рыжий, с армейскими рациями? Ну-ка. Приём-приём.... Та же, блин, неприятная история. Тишина и покой. Бывает. Это аномальная зона, скорее всего, так проявляет себя.... Эй, Петровы.

- Уже рисуем, господин проводник. Не беспокойтесь.

- Молодцы, работайте. Пять минут, ребятки, у вас на всё и про всё...

Отряд тронулся дальше. Птерозавр, махнув на прощанье перепончатыми крыльями, направился на восток и вскоре скрылся из поля зрения.

- Слава Богу, что нам с ним не по дороге, - облегчённо выдохнула Валя Петрова. - Очень неуютно, когда над твоей головой кружатся такие раритетные и страхолюдные монстры.

- Ну-ну, "не по дороге", - недоверчиво передёрнул плечами её брат Евгений. - Может, он, направляясь к Мутному Лесу, просто такой широкий круг заложил? Типа, старательно заметая следы, головы нам морочит? Ей-ей, не удивлюсь...

Минут через двадцать впереди послышался приятный мелодичный звон, постепенно переросший в весёлый и беззаботный гул. Пройдя через густой колючий кустарник, они вышли на высокий берег речки, выше по течению которой располагался величественный трёхметровый водопад.

- Чудесное и замечательное местечко! - обрадовалась впечатлительная Наташка. - Очень красивое.... А что это за река? Малая Мутная?

- Нет, безымянный приток Малой Мутной, - пояснил начальник метеостанции. - Вдоль этого притока мы и пойдём дальше.

- Кстати, этот симпатичный водопад слегка напоминает тюльпан. Водяной тюльпан, я имею в виду.... Неужели, это упавший с неба метеорит так постарался?

- Ну, у тебя, Птичка, и фантазия, - восхитился Пашка. - Богатая и необузданная. Так и хлещет через край.

- Причём здесь - моя бескрайняя фантазия? Вот, сам посмотри. Скала, а в ней имеются три большие дырки с неровными краями, через которые и стекает речная водица. Кто, спрашивается, пробил эти отверстия? Неужели, Александр Сергеевич Пушкин? Молчишь, Рыжий? То-то же.... Я думаю, что дело было так. Метеорит, войдя в нижние слои атмосферы, разделился на несколько частей. Основное тело, повалив деревья, упало в болотистую долину, через которую мы недавно прошли. А три мелких осколка долетели до речного берега и прошили насквозь данную базальтовую скалу. Как вам, коллеги, такая версия?

- Элегантная и логически-выверенная, - согласился Иван Палыч. - Ты, Птичка, достойная правнучка своего знаменитого прадеда.

- Польщена и тронута.

Через некоторое время путники вышли к месту впадения безымянной речушки в...

- В морской залив? - предположил Назаров. - До противоположного берега, частично скрытого туманной дымкой, будет километра полтора. Никак не меньше.

- Сам ничего не понимаю, - задумчиво поглаживая подушечками пальцев кривой тёмно-фиолетовый шрам на физиономии, признался Сергей. - Месяц назад здесь не было ничего подобного, а ширина Малой Мутной не превышала девяноста метров. Наверняка, без вредной старухи-шаманки здесь не обошлось...

- Подозрительная бабка наколдовала-организовала серьёзную плотину? - недоверчиво улыбнувшись, предположила Натка. - А после этого река вышла из берегов и затопила окрестности?

- Похоже на то. На Малой Мутной островов отродясь не было. А сейчас что мы наблюдаем? Справа - самый натуральный архипелаг. Слева наблюдается аналогичная картина. Откуда, интересно, они взялись?

- Аномальные локальные проявления, - в очередной раз поправляя на длинном носу профессорские очки, известил Иван Палыч. - Подлежащие, понятное дело, нашему вниманию и пристальному изучению. Чем, собственно, мы и намерены заняться.... Серёжа, а где ты спрятал деревянную лодку?

- В прибрежных кустах.

- Где же они?

- Нету, - картинно развёл руки в стороны Подопригора. - Кругом только камни и сухие ветки-стволы деревьев, выброшенные водой на берег.... Речной водой? Будем надеяться на это...

- Что же мы теперь будем делать? - преданно посматривая на начальника метеостанции, спросила Лизавета.

- Ничего особенного, милая аномальщица. Разведём жаркий костёр. Поставим палатки. Приготовим вкусный и калорийный ужин. Перекусим от души и завалимся спать. Естественно, предварительно составив и согласовав график ночных дежурств. А с утреца накачаем наше резиновое плавсредство и - за несколько рейсов - переберёмся через неожиданное водное препятствие.... Кстати, ребятки, проверьте мобильники. Вдруг, что.... Не работают? А фотоаппараты? Рыжий, что с рацией? Приём-приём.... Понял, не дурак. Ладно, не будем расстраиваться. Петровы.

- Всё нарисуем, командир. Не сомневайся. В лучшем виде...

Ночь (белая, даже белее питерских), прошла относительно спокойно. Россыпи блёклых звёзд задумчиво мерцали в вышине. Успокаивающе, загадочно и мечтательно потрескивал костерок. Только из таёжных зарослей, начинавшихся метрах в семидесяти-восьмидесяти от речного берега, время от времени доносились разнообразные звуки: жалобное попискивание, тревожный шорох, угрожающее рычанье, язвительный хохот.

- Ночной филин, зараза, старается, - ласково поглаживая ладонью приклад карабина, заверил Пашка. - Ерунда, по большому счёту.

- И порыкивал - минут десять тому назад - тоже он? - уточнила Наталья, которой выпало дежурить вместе с Назаровым.

- Конечно. Кто же ещё? Филины, они такие. Горазды подражать всяким и разным голосам. Прямо как, э-э-э.... Ну, как там его, затейника? Который муж Аллы Пугачёвой...

- Максим Галкин?

- Ага, он самый. Так что, Птичка, не переживай и не мандражируй. До утра, по крайней мере, доживём.

- Спасибо, Рыжий. Утешил соратницу.... А в реке, интересно, кто плещется? Слышишь? Словно несколько деревенских лошадок, заблудившись в дремучей северной тайге, решили принять ночные ванны.

- Таймени, ясен пень, - неуверенно вздохнул Пашка. - Я когда-то читал в журнале "Вокруг Света", что они в тутошних речках вырастают до невероятных размеров. Чуть ли не до ста килограмм.... Слушай, а, вот, твой знаменитый прадедушка Леонид Алексеевич. Поиски разных упавших метеоритов и прочих небесных артефактов. Интересное дело, конечно. Понимаю и полностью поддерживаю.... А, как и когда, извини, он умер? В одной из многочисленных экспедиций?

- Нет, на войне. В 1941-ом году ему было уже пятьдесят восемь лет, поэтому в регулярную армию не брали. Да и академик Вернадский строго-настрого запрещал даже думать о фронте. Мол, наука гораздо важней. Но мой прадедушка был очень упрямым и патриотичным человеком. Пятого июля 1941-го года он ушёл в Московское народное ополчение, а в октябре месяце уже вовсю воевал. Вскоре был ранен и попал в плен. После выздоровления немцы определили его в госпиталь для военнопленных - санитаром. Там Леонид Алексеевич ухаживал за нашими ранеными и даже помог организовать несколько успешных побегов. А потом заболел сыпным тифом и в апреле 1942-го года скончался.