Нежить

Устроив гостя в плетёном кресле, женщина подкатила к нему столик на колёсиках, заваленный фруктами, принесла кувшин с высоким горлышком, налила в стакан сока.

Придвинув второе кресло, она уселась напротив, так, что между ними стоял столик.

— Угощайся, гость дорогой! Не стесняйся, — женщина сделала жест рукой, указывая на фрукты. — Таких на местном базаре не купишь.

— Что-то особенное?

— В некотором роде, — женщина улыбнулась. — Эти фрукты долго не хранятся. Их нельзя сохранить дольше нескольких часов. На ветвях могут висеть долго, но едва сорвёшь, счёт пошёл на часы. А вот этот, — она взяла в руку гроздь плодов похожих на виноград, — лучше съесть прямо сейчас. Буквально через час его сок превратиться в яд.

— Так может не рисковать? — Александр принял из рук женщины гроздь, приподнял, разглядывая.

— Вот и я про то. Съешь сейчас, очень вкусно! — она оторвала пару зелёных шариков-плодов и отправила в рот. — М-м-м, мёд!

Александр последовал её совету и отщипнул тоже. Едва он раздавил во рту эти самые шарики, как приятная сладость разлилась по нёбу. Да, такого он не пробовал никогда.

Он попробовал всех фруктов, что лежали на столике, запивая соком. Он уже и забыл, зачем зашёл в шатёр, но женщина, вновь улыбнувшись, вернула его к действительности.

— Дай мне свою руку, пожалуйста, — попросила она. — Ладонь.

Александр протянул руку, повернув ладонью вверх. О гадалках он слышал много, читал изрядно, но никогда не видел вживую. Тем более ему никогда не гадали по руке.

Женщина придвинув своё кресло ближе, склонилась над рукой Александра, некоторое время просто смотрела, потом принялась водить пальцем по линиям на ладони. В какой-то момент она замерла и отпрянула назад, глаза расширились.

— Массан таке! Массан таке! Массан таке! Инш лаед каерна санха! Массан таке, смилостивься надо мною! — она воздела руки вверх и дальше уже зашептала молитву, прикрыв глаза.

Молитва длилась изрядно, Александр не смел нарушить её, так и сидел замерев.

Наконец женщина опустила руки и прищурив глаза, впилась взглядом в Александра.

— Натук, — словно выплюнула, сказала она. — Ты, Натук!

— Не понимаю, — Александр помотал головой, пожимая плечами.

— Мой Учитель говорил мне в своё время, что я увижу Натука, но я не верила. Этого просто не могло быть. — Гадалка встала, прошла к тканевой стене шатра, подле которой стоял сундук с резной крышкой, открыла его, достала свёрток из ткани, вернулась к столику. — Это хранится у меня уже довольно давно. Эту вещь дал мне мой Учитель, сказав, что только Натук сможет ею воспользоваться. Возьми и уходи.

— А что это? — Александр машинально принял свёрток из рук гадалки. — И что означает Натук? Почему вы меня так называете?

— Ты умер! — гадалка опять сощурила глаза и зашипела, наставив на него указательный палец. — Тебя не должно быть! Линии на твоей руке прекратили своё движение уже давно. Ты — Натук! Ты неживой, но и не мёртвый! Ты нежить! Натук означает Нежить. Уходи! Как же хорошо, что я ещё не сказала тебе как меня зовут. Уходи.

Александр встал, попятился к выходу из шатра, прижимая к груди свёрток. Он уже откинул полог, сделал шаг, когда его остановили слова гадалки.

— Тебе нужно быстрее улетать с этой планеты, Натук! — она повернула лицо к Александру и теперь уже он отшатнулся. Глаза женщины заволокло белой пеленой, отчего казалось что они не имеют зрачков. Она пророчествовала. — За тобой идут собаки, что чуют твой след издалека. Среди них один, самый сильный, самый умный. Если ты останешься здесь до завтрашнего дня, он поймает тебя. Если ты бежишь, то беги быстрее! Быстрее, Натук! У тебя будет друг, большой и чёрный, поменяешь его на другого друга, маленького. Паук сплетёт для тебя паутину и в ней ты спасение найдёшь, когда вокруг все умрут. Ты всё время должен бежать, не останавливаться! Беги в мир, где людей кормит океан! Этот мир зовут живым. Там найди рыбака, что ловит палкой, он поможет! Теперь уходи. Уходи отсюда! Я исполнила свой долг перед Учителем, уходи!

Александр выскочил из шатра и скорым шагом направился по единственному проходу между стенками лавой к Золотому рынку. Когда поравнялся с крайней лавкой, его окликнул торговец.

— Эй, путешественник! — Александр немного притормозил, оборачиваясь на голос. — Тамарийская ведьма приняла тебя?

— Что? Кто?

— Ну, гадалка, та, что в шатре, — торговец указал пальцем в проход, откуда только что выскочил Александр.

— Да-да, приняла, — он кинул.

— Не часто она кого-то принимает, а тем более гадает! Тебе-то гадала?

— Да, водила по ладони пальцем… — Александр сейчас находился в некоторой прострации, да и рассказывать всего первому встречному он не собирался.

— О-о-о, — протянул торговец, а затем присвистнул. — Не часто ведьма гадает людям. Смотри, парень, она дурного не скажет, если посоветовала что, делай как она велела. Тамарийская ведьма это тебе не какие нибудь цыгане дешёвые!

— Да-да, конечно, — Александр кивнул. — Спасибо за совет, мне нужно идти.

— Купить не желаете ничего? — скорее наудачу, следуя своей натуре, спросил торговец.

— Нет-нет, спасибо, я тороплюсь, — Александр заспешил вдоль прилавков, всё прижимая к груди свёрток из ткани.

Торговец с минуту смотрел ему вслед, потом усмехнулся. Вот ведь побежал, как будто ему смазали чего. Видимо и впрямь ведьма нагадала чего. Сколько себя помнил торговец, шатёр Тамарийской ведьмы всегда стоял в центре Рынка, но не каждый отваживался пойти узнать своё будущее. Туристы и просто заезжие чаще местных наведывались к шатру, но ведьма не каждого принимала. А уж если кто и был удостоен, то вот так, как этот, который только что с обалделым видом, бежали прочь.

Погрузка купленного Александром какао прошла быстро. Сам он, отдав документы на груз, закрылся в своей каюте.

Развернув ткань свёртка, что ему вручила гадалка, он несколько минут смотрел на металлический прямоугольник размером с ладонь со скруглёнными краями и гранями, толщиной в сантиметр, испещренный линиями, выемками, отверстиями. В одном углу пластина имела коническое отверстие с продетым в него кольцом.

«Нежить. Она назвала меня нежитью! Ну, как же, ведьма ведь! А я нежить! Угу. Всё правильно, я же как бы не живой, одни мозги свои остались! Может лучше было остаться лежачим калекой? Лежать себе в больничке, кушать с рук хорошеньких медсестричек, смотреть целыми днями кино, слушать аудиокниги. Меня бы называли просто — калека. А то, нежить! Как мертвеца какого-то ожившего, вурдалака! Ведьма!

Дала какую-то железку. Ей учитель, видите ли, велел отдать! Слова таинственные какие-то, Натук какой-то, бред собачий! Хотя… Ведь она же поняла как-то что линии на моей ладони остановились давно! Чёрт побери, это прям мистика какая-то! Ну, я допускаю, что она действительно понимает то, о чём говорит и распознала, что у меня искусственное тело. Но чтобы кто-то, давным-давно, предугадал, что к женщине, которая живёт у кранга на рогах, куда прилетают только мелкие торговцы, забредёт человек с искусственным телом… Бред! Ну не может этого быть. Это ошибка какая-то! И зачем эта железяка? Чушь! Бред»!

Александр лёг на кровать, закинул руки за голову. К нему под бок подобрался Рик, сел, положил на грудь маленькие ручонки и вытягивая губы трубочкой, пытался привлечь внимание. Александр машинально протянул руку, погладил обезьянку, тот ухватился за пальцы, помогая, мол гладь-гладь, я хороший, я скучал, пока тебя небыло.

Будто из ниоткуда появился Роб, вскарабкался на грудь Александру, растопырил лапы и замер. Этот не требовал ласки, всем своим видом и так показывая, что он здесь главный. Ну если не самый, то второй после человека.

Рик попытался было прогнать паука, толкая его тыльной стороной ладошки, но арахнид лишь крепче уцепился за ткань рубашки.

— Кх-х-х! — зашипел Рик на паука, но видя что тот не реагирует потерял к нему интерес. Тем более, что рука человека всё ещё гладила его маленькую головку. Рик прищурился от удовольствия, а потом и вовсе прикрыл глаза.