Страница 45 из 159
- Угрожаете, наверное, - тоскливо предположил Петров.
- Ничуть не бывало, - заверил Виталий Палыч, подпустив в глаза характерной "ленинской" хитринки. - Просто знакомлю вас с азами классической армейской философии, и не более того.... Вы же, родные, не предатели подлые, а дисциплинированные резервисты? Правильно я понимаю ситуацию? Ведь, резервисты?
- Резервисты, - тяжело вздохнув, подтвердил Подопригора. - Всё понятно. Без вопросов.
- Вот и замечательно. Понятия - "действующий резерв" ещё никто не отменял. Верно? Как и условный сигнал - "три зелёных свистка". Не говоря уже о дежурной кружке сладкого чая, щедро сдобренного радиоактивными нуклидами - для особо забывчивых и непонятливых.... Гы-гы-гы! Мать его.... Ладно, наложу на ваши рапорта по визе положительной. Двигайте ко мне свои жёлтенькие папочки с заявлениями.... Ага, пошёл процесс выхода на гражданку. Пока только предварительный. А окончательно уже в Москве белокаменной оформитесь. Как и заведено. Держите бумажки с моими красивыми генеральскими подписями. Не нужно благодарностей, дезертиры.... Утречком отправлю вас вертолётным бортом в здешнюю столицу. Там ребята хваткие, в Марсель "на раз" перебросят. А оттуда уже и до столицы нашей нежной Родины - рукой подать. Давай-ка, Тёмный, набулькай ещё по "соточке".... Ну, за милую и щедрую Родину.... С чего - начинается Родина? С картинки в твоём букваре. С хороших и верных товарищей, живущих в соседнем дворе.... Ну, в чём дело? Подпевайте, бойцы в отставке. "Грушные" резервисты хреновы...
В Марселе они (уже, понятное дело, переодевшись в цивильное), приземлились в тринадцать ноль восемь.
- Самолёт на Москву вылетает завтра, в семь тридцать утра, - объявил встречавший их прыщеватый молодой человек - третий атташе российского Посольства.
- Нормальный вариант, - равнодушно хмыкнул Горняк. - Могло быть и хуже. В том плане, что завтра - это вам не послезавтра.... Ну, и что нам делать до завтрашнего утра?
- На сей счёт никаких инструкций не получал. Делайте, что хотите. Только местных законов не нарушайте.
- А по сопатке, гнида худосочная, давно не получал? - ласковым голосом поинтересовался Петров.
- За что это? - искренне удивился юнец.
- Во-первых, за отношение напыщенное и высокомерное. Причём, к заслуженным бойцам, увенчанным наградами боевыми. А, во-вторых, морда лица у тебя, молокосос, избыточно-довольная и неприлично-лощёная. Словно бы с самого раннего утра любимую собачку французского Президента поимел во всех мыслимых и немыслимых позах. Включая, понятное дело, откровенно-извращённые, мать его растак...
- Гы-гы-гы! - развеселился Подопригора. - Молодец, Алекс. Так его, крысу канцелярскую.... Кстати, юноша со взором горящим, а ты нам, случаем, ничего передать не забыл? Важного-важного такого?
- Ах, да, извините, - вконец засмущался третий атташе и достал из внутреннего кармана безупречно-чёрного пиджака два маленьких светло-лиловых конверта. - Держите, господа офицеры. На каждом из них конкретная фамилия начертана. Так что, разберётесь. Не маленькие. А в конвертах находятся пластиковые карты банка Barclays Group с вашими "ооновскими" гонорарами.... Что, уважаемые "грушники", подобрели? Физиономию мне бить не будете? И на том, как говорится, спасибо.... Отдыхайте и отрывайтесь, дяденьки-военные, ни в чём себе не отказывая. Но, как уже было сказано выше, не нарушая местных законов и норм приличия...
И "дяденьки-военные" проследовали "отдыхать и отрываться". То бишь, добрались на такси до центра города и, щедро расплатившись с шофёром, отправились гулять по Марселю, беззаботно перемещаясь между пляжами, кафешками, забегаловками и ресторанчиками.
"Симпатичный такой городок, ничего не скажешь", - поделился своими ощущениями - через несколько часов - опытный внутренний голос, много в чём разбирающийся. - "Расположился-вытянулся длинными ярусами на покатых прибрежных холмах. Архитектура достаточно своеобразная: современные высотные "модерновые" здания очень даже гармонично соседствуют со старинными домами и величественными католическими соборами. Морской порт, вообще, отпад полный: двух и трёхмачтовые яхты под белоснежными парусами, неприметные грузные буксирчики, обшарпанные рыболовецкие шхуны, океанские трудяги-сухогрузы, элегантные туристические лайнеры и портовые краны, краны, краны - всевозможных форм, расцветок и размеров.... А, вот, городские пляжи, увы, откровенно подкачали. Больно уж узкие и каменистые. Хотя пляж "де ла Баттри" вполне даже и ничего. В том плане, что сгодится. Из нетленной серии: - "Третий сорт - не брак...".... Главная городская магистраль - длиннющий бульвар Ла-Канбьер, тянется от Старого порта строго на восток. Симпатичное такое местечко - шумное, славное, многолюдное и отвязано-пёстрое. Слегка напоминает наш легендарный Невский проспект в летнее время. Только на Ла-Канбьер гораздо больше негров и всяких там прочих смуглолицых мулатов-мулаток.... Местная кухня? Совершенно ничего особенного. В том плане, что сплошные дары моря: мидии, сваренные в луковом бульоне с добавлением провансальских пряностей, да рыбные блюда под соусом или же поджаренные с анисовым ликёром. Отмечу, пожалуй, только "буйабес" - густую-густую и очень ароматную уху, сваренную из нескольких видов рыб. Достойная такая штуковина, спора нет. Пальчики оближешь.... Вино и пиво? Да, неплохое вино. И вполне даже приличное пиво...".
Ещё они - совершенно случайно - встретили двух знакомых польских офицеров, возвращавшихся в "ооновский" корпус из планового двухнедельного отпуска. Выпили, конечно, за встречу, покурили, поболтали. Как и полагается.
Потом наступил вечер. Подопригора и поляки, предварительно пошептавшись, прошествовали в ближайший элитный бордель - с визитом вежливости к местным барышням облегчённого поведения.
А Петров, всегда презиравший шлюх любой природы и породы, отправился в район Старого порта. Высмотрел крохотную уютную бухточку, не отягощённую народом, и уселся, свесив ноги вниз, на тёплую поверхность столетнего бетонного пирса, щедро покрытую-усыпанную зарослями тёмно-фиолетовых лишайников и многочисленными извилистыми трещинами-трещинками.
Сидел себе, легкомысленно болтая ногами, курил и задумчиво щурился на идеально-ровную морскую гладь, украшенную малиново-янтарным закатным маревом.
Сперва один сидел, а потом в компании с облезлым бродячим псом, которого ещё днём накормил сосиской в тесте. Накормил и - вместе с Горняком - отправился на пляж, а пёс, благодарно тявкнув на прощанье, направился в противоположную сторону. И, вот, теперь они - совершенно случайно - встретились на берегу крохотной безлюдной бухточки. Бывает. Наш с вами Мир, мои господа и дамы, он очень тесен - до полной и нескончаемой невозможности. По крайней мере, временами...
Пёс, доверчиво положив свою лохматую голову на человеческие колени, беззаботно дремал. А Лёха, болезненно вздыхая, тихонько - словно колыбельную - бормотал под нос:
Зелёная поляна,
Как в сказке - Недотрога.
Рассвет ещё в дороге,
И Тени мирно спят.
На облаках огромных
Тихонько дремлют Боги.
Их храп красив и нежен,
Как лапы у котят...
Когда, сдвигая Тени,
По небу солнце мчится,
И раненой волчицей
Душа моя хрипит,
Тогда, уже под вечер,
Всегда и непременно,
Фантом Любви приходит,
Со мною говорит...
Фантом - Любви ушедшей,
Чья смерть - подобна крику...
Зелёная поляна
Вновь ягоды полна.
И Тени, без обмана,
Кусают землянику.
Любви сгоревшей Тени,
Ушедшей - навсегда...
Наступил поздний осенний вечер. Поздний вечер поздней питерской осени.