Страница 14 из 14
- На вашей планете другое давление? Тогда понятно, почему вы такие крупные. А ваша планета больше Земли или меньше?
- Давай договоримся так, - сказала Теи, садясь в деревянное кресло, - шесть дней я спрашиваю тебя, шесть дней ты меня. Сегодня мой день.
Ее комнаты - как келья монашки. Пустые белые стены, ни ковров, ни картин, ни женских безделушек. Три массивных деревянных кресла, сделанных с большим искусством, стол из неизвестного материала, на столе два загадочных прибора и круглый золотой планшет-свиток. Интересно, а аналог интернета у них имеется?
Я ответила:
- Согласна. Но одно все-таки спрошу сегодня: почему именно ты меня расспрашиваешь? Не сам великий Анту, ни кто-то другой?
- Я его ученица и преемница в каком-то смысле. Отец великого Анту создал лулу, и с тех пор мы следим за эволюцией вида. Я с детства помогаю ему. Кому же, как не мне, беседовать с потомком нашего человека?
Как всегда, мне понадобилось время, чтобы переварить услышанное.
- Что значит - создал лулу? Нас никто не создавал, мы произошли от обезьяны без посторонней помощи. Так меня учили.
- Вот как? Вы, значит, забыли своих отцов. Постараемся выяснить, как это произошло.
Она вызвала видеокамеру (в жизни бы не догадалась, что это спустившееся с потолка изысканное серебряное украшение - на самом деле сложный механизм) и села у стола. Указала мне на другое кресло. Я забралась в него, поджала ноги. Интересно, бывал ли в этом кабинете хоть один лулу?
Прежде чем начать расспросы, Теи обложила мою голову разноцветными каменными присосками, выглядевшими как изящные камеи. Никаких проводов не было, но она сказала, что работа моего мозга теперь будет регистрироваться. Мой рассказ и поведение фиксируются несколькими способами, постоянно отслеживаются электрическая и гормональная активность мозга и множество других параметров.
Я уже собралась продолжить креационистский спор, но оказалось, у Теи разработан план занятий, и первое посвящено было истории человечества. Вернее, той версии истории, которой придерживаются мои современники.
Я плохо представляла себе и до сих пор не представляю, как вообще возможно одному человеку передать кому-то полную информацию о своей культуре. Мои видение собственного мира крайне отрывочно и субъективно. Я не ученый, юридическое образование в этом деле не помощник, тем более, что и студенткой я была нерадивой. В моем сознании некоторое количество фактов перемешано с кашей из противоречивых преданий, предрассудков, идеологий, научных и псевдонаучных гипотез. Причем даже те факты, в которых я уверена, могут на самом деле не иметь отношения к реальности. Реальность мне неведома; как и все семь миллиардов землян, я витаю в облаках воображения, в центре своего собственного мирка, который почти не соприкасается с настоящей Землей.
С рефлексией у лулу Теи столкнулась впервые и была вынуждена внести коррективы в свой план. Она уже нарисовала некую приблизительную модель мира, из которого я пришла, и на первом же занятии оказалось, что эта модель никуда не годится. После того, как я поделилась с нею несколькими версиями происхождения жизни, ей пришлось значительно расширить список вопросов, которые требовалось задать. А передо мною впервые раскрылась многослойная глубина собственных представлений о мире, в котором я живу, и я поразилась, почему ни меня, ни других она никогда не волновала. Удивительно, как много всего я знаю, и удивительно, до чего неточно! Ни в одном своем ответе на вопросы нанья я не могу быть уверена на сто процентов. Даже об известных со школы константах ничего внятного не могу рассказать. Число пи приблизительно равно 3,14, но что такое пи и откуда взялось? Есть астрономическая единица, и есть парсек - это одно и то же или нет? Подобная информация простому человеку не нужна. Если вдруг понадобится, он заглянет в Википедию. И зачем ему знать, как появилась планета, как возник он сам? Я-то думала, что мне эти темы интересны, читала об этом книги, смотрела фильмы. Вот результат - ничего не помню, а Википедии еще не существует.
Мы живем иллюзиями, думала я, рассказывая Теи о вымирании динозавров. Способы документальной фиксации событий появились лишь недавно, и даже они не мешают нашей фантазии создавать мифы вокруг самого недавнего прошлого. Если же временно забыть об истории, то становится еще страшнее. Физика и астрофизика - сплошные вопросы. Биология - нате вам теорию эволюции, которую сами биологи считают полностью доказанной и которую тем не менее миллиарды людей не признают. Культура - боязно начинать о ней разговор. Человек палеолита рисует бизонов в пещерах и вешает раковины на шнурок из бизоньей жилы, а через сорок тысяч лет одних только жанров живописи будет под сотню. Нет ничего незыблемого, на что я могу опереться. Вся моя жизнь ничем не лучше сна.
Теи чувствовала мою растерянность, но не поддавалась ей. Обилие информации ее только радовало, а степень достоверности будто и не имела значения. Предаваясь в душе унынию, я тем не менее успела рассказать официальную версию истории от Большого взрыва до средневековья. Это заняло четырнадцать часов, притом что мы не углублялись в религию и лишь однажды коснулись библейской версии происхождения мира. Помимо автоматической фиксации мой речи Теи использовала для заметок и обычное письмо: не выпускала из рук инструмент вроде карандаша, а записи вела на пальмовых листьях. Я тоже взяла лист и карандаш и по ходу беседы записывала возникающие у меня вопросы. К ночи их накопилось около пятидесяти. Да, я любопытна. Мне хочется знать даже то, что никогда не пригодится. Только поэтому я и дотянула в институте до диплома: все преподаватели знали и по-своему ценили настырную Самойлову, которая на каждой лекции задает кучу нужных и ненужных вопросов и, даже защищая слабенькую курсовую, ухитряется больше спрашивать, чем отвечать. При этом лишь совсем недавно, год-два назад, я научилась анализировать получаемую информацию, делать выводы и использовать их в своих интересах. И все равно мне до сих пор не важно зачем - мне важно как. Отец Анту говорит, любопытство скорее всего и есть то качество, которое позволило лулу подняться так высоко.
А в тот день Теи оставила меня в покое только тогда, когда я в десятый раз зевнула.
- Бедняжка! Вы же спите каждую ночь, никак не могу к этому привыкнуть, - сочувственно пропела она и отпустила меня.
Так оно и шло. День сменялся ночью, следующий день - следующей ночью. Постепенно и у Теи, и у меня вырисовывались смутные силуэты чужих миров - расплывчатые, неустойчивые и невероятные. И, как ни странно, ей было легче поверить. Нанья живут тысячелетия. Это учит их доверять себе, своим ощущениям. Для них не существует чудес, поэтому они легче нас принимают необъяснимое, зная, что обязательно найдут разгадку. Наша наука делает первые шаги и многое пока не может объяснить; знания нанья о Вселенной максимально полны. Большинство людей - мистики. Не в состоянии понять многих явлений природы, они готовы поверить в их непознаваемость либо объясняют все божественным вмешательством. Нанья материалисты, однако их представления о мире, в котором они живут, настолько отличны от человеческих, что их-то как раз с непривычки легко принять за настоящих мистиков. И дело не только в интеллекте и эрудиции! Даже физиология позволяет им знать больше, чем когда-либо сможет человек. К примеру, их глаза воспринимают более широкий диапазон волн. Нанья видят плывущих на большой глубине китов, не щурясь глядят на солнце, невооруженным глазом наблюдают работу огромных машин на Луне. Могут взглядом призвать к себе птицу, мысленным приказом заставить меня подойти или отправить прочь, испугать или обворожить. Тут уже разгадка не в глазах. Подозреваю, что на телепатию работает целый специальный отдел головного мозга - не зря же у них такие вытянутые черепа, в них все устроено куда сложней, чем у нас!
А у новорожденных нанья голова круглая! Помня, что онтогенез повторяет филогенез, рискну предположить: способность к телепатии появилась у моих хозяев не очень давно - по их собственным меркам, конечно. И вот кстати еще интересное соображение. По словам Теи, нанья как вид возникли на полмиллиона земных лет раньше человека. Но ведь если они живут по десять тысяч лет и новое поколение сменяет старое не чаще, чем через девять тысяч, то по числу поколений человечество, пожалуй, их опередило. В таком случае, при условии, что течение нашей эволюции хотя бы в общих чертах совпадает с эволюцией нанья, стремительный прогресс Нового времени - вовсе не аномалия, как полагает Теи, а переход на новый уровень, приближение к опередившим нас братьям по разуму, повторное воплощение того же сценария.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.